Каратила – третий раунд
Шрифт:
– Ты этого типа знаешь? – тихо поинтересовался Гамлет, незаметно кивнув на настороженно затихшего новичка, когда Егор сел рядом с ними на корточки.
– Нет, хотя мне кажется, что его голос я уже где то слышал, – пожав плечами, осторожно сказал Егор.
– Конечно, слышал, – ухмыльнулся Хасан, – это же тот самый тип, которого в тот день, когда мы сюда с тобой на тюрьму заехали, мусора загибали раком в соседней камере. Помнишь? Я лично его гнусавый голос хорошо запомнил.
– А хрен его знает, – Егору очень не хотелось участвовать ни в каких разбирательствах по этому поводу, поэтому
– Может он, а может и не он, я тогда особо не прислушивался. Мне вообще все это на фиг не надо.
– Ладно, – кивнул ему Гамлет, и его глаза угрожающе сузились, – мы сами потом разберемся, что это за птичка.
На следующее утро Егор проснулся от громкого гогота Дато, Гамлета и остальных парней из первой семьи. Как и обычно, утром к ним в камеру зашел давно всем знакомый контролер с проверкой. Во Владикавказком СИЗО, в отличии от других мест, где уже успел побывать Егор, утренняя проверка была пустой формальностью. Прикормленный красномордый контролер, заглядывая по утрам в хату, считал обитателей камеры просто по головам и никакой переклички никогда не проводил. На этот раз, едва он открыл дверь, как на продол грубо вытолкнули парня, которого он только вчера привел в камеру.
– Принимай эту певчую птичку.
– Вот, держи новое пополнение для хаты три два.
– Забери отсюда этого пидора.
Вразнобой загалдели столпившиеся у двери парни.
– Гамлет, ты чего? – ошарашено уставился на старшего по камере удивленный таким поворотом контролер.
– А ничего, – презрительно осклабился тот, – нечего этому пидору делать среди честных арестантов. Давай веди его к остальному петушиному выводку в хату три два.
– Смотри, Руслану это может не понравиться, – неубедительно попытался возразить Гамлету контролер.
– Аслан, давай забирай его отсюда побыстрее, с кумом я сам вопрос решу, – веско отрезал Гамлет, – убери отсюда этого типа, а то я за его здоровье здесь не ручаюсь.
Контролер, ворча что-то себе под нос, закрыл дверь и увел прочь сгорбившегося, совершенно подавленного парня.
Поднявшийся на локте заспанный Егор тихо спросил у Роберта, сидевшего рядом.
– А что тут ночью произошло?
– Гамлет сегодня ночью вместе со своими кентами опустил этого типа, которого нагнали из хаты.
– В смысле? Они его что…?
– Да нет, глину они ему не месили, – отрицательно покачал головой Роберт, – просто заставили дотронуться до конца у Гамлета, и все – парень враз стал петушиной масти.
– Как это заставили?
– А вот так, – презрительно цыкнул выбитым зубом Роберт, – он ведь, гнида поганая, сам признался, что раздвигал булки перед ментами, и хотя те его не проткнули, по всем понятиям он все равно пидор. А на фига, скажи, нам в хате такое счастье? Вот Гамлет, чтобы этот тип нашу хату не запомоил, и опустил его, чтобы тот уж наверняка в три два попал.
Ближе к вечеру обитателей камеры восемьдесят семь начали дергать к куму. Все обитатели камеры прекрасно понимали, по какому поводу вся эта суета. Егора вызвали одним из последних. Войдя в уже знакомый ему кабинет в сопровождении конвоира, Егор, подчиняясь радушному кивку хозяина
– Ну, и как ты обустроился на новом месте? – радушно улыбаясь, спросил опер, дождавшись, когда толстая звуконепроницаемая дверь закроется за контролером.
– Нормально, – пожал плечами Егор.
– Видишь, это я для тебя постарался, определил тебя в хорошее место к вполне вменяемым людям. Ведь так же?
Егор снова пожал плечами.
– Ну что, ты подумал над моим предложением?
– А что тут думать, я вам еще тогда сразу все сказал, – отрицательно покачал головой Егор. – Нет, Руслан Александрович, увольте, я ваших делах не участник.
Опер пристально посмотрел на собеседника и зло усмехнулся, так что его черные усы грозно встопорщились, как у таракана.
– Ну, ну. Ты, наверное, считаешь себя самым умным и решил тут в свои игры поиграть.
– Какие еще свои игры? – не понял опера Егор.
– А вот, бля, такие! – грохнул кулаком по столу опер. – Из чьей хаты сегодня пацана в тридцать вторую отвели, не из вашей ли?
– А я-то тут причем?
– А кто причем?
– Не знаю, я всю ночь спокойно проспал на своем месте, так что не в курсе что там и почем.
– Ты мне-то Ваньку не валяй, – злобно ощерился Руслан Александрович. – Думаешь, я не знаю, кто находился в соседнем боксе, когда этого придурка Абдулова кое-кто учил уму разуму, а этот баран безмозглый орал благим матом на весь изолятор? В тот день как раз сюда пришел ваш этап из Ленинского ИВС. И по какому-то интересному совпадению из вашей камеры восемьдесят семь в этот момент там были ты и Хасан Джиоев. А вчера, по другому интересному совпадению, после того как к вам в камеру заехал этот долбаный новичок, вы вместе с тем же Джиоевым и Гамлетом Дзараховым о чем-то долго шушукались, после чего ночью означенный, Гамлет вместе со своими дружками, выражаясь вашим блатным языком, «опустили» гражданина Абдулова. Ну что, тебе есть что сказать?
– Да нечего мне говорить, гражданин начальник, – упрямо покачал головой Егор, – я спокойно спал всю ночь, а вчера с Джиоевым и Дзараховым разговаривал совсем по другому поводу.
– Смотри, парень, не прогадай, – Руслан Александрович, не спуская с Егора пристального взгляда, откинулся на спинку кресла. – Сегодня Дзарахов со своими дружками опустил Абдулова, завтра, глядишь, они за тебя примутся. Ты-то им кто? Не брат, не сват, просто так посторонний. Смотри, вот пересекутся ваши интересы, и никто тебе, кроме меня, помочь не сможет. А ты вот мне в сущей мелочи помочь не захотел.
Егор только угрюмо молчал и смотрел на стенку. Он не хотел иметь никаких дел ни с кумом, ни с Гамлетом, ни с кем бы то ни было в этом чертовом изоляторе.
Через час в этом же кабинете произошел совершенно другой разговор.
– Ну что, Дзарахов, ты, как я посмотрю, тут у меня слишком вольготно себя почувствовал. Собрал, понимаешь, вокруг себя кодлу своих друзей и родственников, пьешь водку, наркотой балуешься, других заключенных ущемляешь, вот сегодня того же Абдулова «опустил», – Руслан Александрович, раскачиваясь на стуле, так и буравил своими черными глазами сидящего перед ним Гамлета.