Карьеристки
Шрифт:
— А что же будет на следующей неделе? — спросила Топаз, пытаясь не показать, что она поглощена лишь собственным триумфом . Опубликовано в национальной газете! Национальной! Редактор «Червелл»,конечно, неплохо. Но это!..
— Тут все считают, что женщина всегда получает по заслугам, — процитировала Ровена.
Топаз рассмеялась:
— Не думаю, что тебе дадут развить эту тему на президентских дебатах.
Ровена ухмыльнулась.
— Честно
Президентские дебаты проходили раз в семестр и были как бы окончательной схваткой между членами правления и кандидатами на высшие должности. Соперники Ровены видели своим избранником только одного — Джилберта Докера. Стопроцентный продукт закрытого частного привилегированного заведения для мальчиков. И такая голубая кровь, что просто неприлично. Джилберт считал непоправимой глупостью разрешать женщинам даже вступать в «Юнион», не говоря уж о каких-то должностях. В старые добрые времена девушкам позволялось лишь молча наблюдать с гостевой галереи за происходящим.
— Но за твоей спиной «Червелл», — уверила ее Топаз.
Ровена улыбнулась:
— Да, это просто здорово. По крайней мере уж мы-то с тобой можем положиться друг на друга. Пойдем выпьем пива.
Они двинулись вниз по Брод-стрит, к «Кингз армз», любимому заведению студентов университета и политехнического. На старинных улочках Оксфорда толпились туристы, уже закончившие осмотр города и готовые усесться в автобусы. Почти шесть вечера, тепло, легкий ветерок доносил запах скошенной травы с лужаек Тринити-колледжа.
— Ты виделась с Питером на этой неделе? — спросила Ровена.
Питер Кеннеди был одним из самых известных студентов в Оксфорде. И приятелем Топаз Росси. Они встречались уже месяца два. Ровену поражал их роман. Если честно, он гораздо больше подходил ей, Ровене — они были детьми одного класса, их родители занимали одинаковое положение в обществе. Казалось, этот шикарный по всем параметрам парень не должен интересоваться Топаз Росси.
— Да, — сказала Топаз и покраснела. — Правда, он мне нравится. Он очень… очень интересный.
— Очень импозантный, ты хочешь сказать, — добавила Ровена. — Давай не будем водить друг друга за нос.
Они свернули к пабу, понимающе обмениваясь улыбками.
— Молодец, Топаз! — крикнул Руперт Уолтон из глубины паба. — Я слышал о «Таймс». Хорошая работа!
— Привет, Руперт, — Топаз помахала своему заместителю.
— Эй, Руп! — окликнула Ровена.
— Мадам президент! — воскликнул он.
— Черт побери, не говори так, — запротестовала Ровена, пробиваясь сквозь толпу. — Джин и тоник. Руперт, ты можешь сглазить! — добавила она, понизив голос.
— Не волнуйся, детка, на следующей неделе его ждет сюрприз. Прямо на первой полосе. И это даже не редакционное разоблачение, а просто перечень высказываний Джилберта, начиная с «Работающие матери ответственны за преступность в обществе» и кончая «Оксфорд создан для сыновей джентльменов. И таким должен оставаться». Мне, пожалуйста, «Гиннес». Спасибо.
Девушки пробрались к столику, кивая друзьям. Они увидели Криса Джонсона и Ника Флауэра, двоих из команды Ровены.
— Посмотри-ка, Руп, кто это там? — засмеялась она. — Идешь с мисс Гордон с намерением мило посидеть за стаканчиком пива, а попадаешь на собрание кандидатов.
— Точно, — кивнул Руперт.
— Ну, как дела? — спросила Ровена.
— Крайстчерч надежен, как всегда, — сказал Ник. — Ориел нет.
— Удивительно.
— Хертфорд даст тебе сто пятьдесят голосов.
— Да благослови Господь Хертфорд, — вздохнула Топаз.
— Аминь, — кивнула Ровена.
— Мы охватили Квинс, Линкольн, Джезус, Сент-Питер. Баллиол — под вопросом.
— Почему? — спросил Крис.
Ник пожал плечами:
— Питер Кеннеди решил, что он должен поддержать Джилберта. И похоже, он собирается бросить на это все старые школьные связи.
Легкий холодок пробежал над столом, и Ровена почувствовала, как ее сердце слегка опустилось. Сам Джилберт для нее не угроза. Питер — другое дело.
Топаз потянула ее за рукав:
— Не беспокойся. Я встречусь с ним и приведу в чувство.
— Спасибо, дорогая, — сказала Ровена. Господи, и что бы она делала без Топаз! Но ей не хотелось из-за политики ссорить подругу с приятелем. — Это моя проблема, и я улажу ее сама.
Питер Кеннеди против Ровены Гордон, подумал Руперт, глядя на двух красивых девушек. Интересный поворот!
2
— Вы не скажете, где живет мистер Кеннеди? — вежливо спросила Ровена. Швейцар с очень серьезным видом дотронулся до форменного котелка то ли из почтения к ней, то ли к мистеру Кеннеди.
— Конечно, мадам. Комната мистера Кеннеди в старой библиотеке, номер пять, на первом этаже.
— Спасибо, — сказала Ровена.
Она быстро оглядела просторный холл, где, как и в большинстве колледжей Оксфорда, кругом были объявления — о лекциях, спектаклях, о работе, о скидках на пиццу. Была пятница, значит, большая часть тиража «Червелл» доставлена и свалена под окном, у доски объявлений. Она поспешила взять экземпляр, а то все разберут.
Да, конечно, он должен быть в Крайстчерч.
Этот колледж самый большой и самый престижный и университете. Куда до него колледжам Сент-Джон и Ориел.
Студентов Крайстчерч все считали снобами, но это совершенно не волновало Хаус, так традиционно называли Крайстчерч. Еще бы, этот колледж произвел на свет двенадцать премьер-министров, девятнадцать вице-королей Индии, его архитектура самая шикарная во всей Англии, а частная картинная галерея может похвастаться работами Микеланджело и Ван Дейка.