Карфаген 2020. Полигон
Шрифт:
— Нье вьесело, — вздыхает Тейн.
Увидев знакомую полуразрушенную башенку среди развалит, останавливаюсь и развожу руками:
— Можно просто уйти с Полигона к озверелым, тогда никакого риска.
— Как? — удивляется Тейн.
— Под землей, — отвечаю я и напрягаюсь, уловив едва заметное жужжание, запрокидываю голову: так и есть, наши дроны нас нашли.
— Ну вот, — бормочет Надана, косясь на механических шпионов.
Вношу предложение:
— Я за партизанскую войну. Под нами — миллионы ходов. Наделаем нор и будем прятаться под землей. Жаль, кирку оставили.
— И луки с арбалетами. Мы безоружны, — констатирует Вэра.
— А они станут делать ловушки и караулить нас в засадах, — грустно замечает Лекс.
— Или мы — делать норы-ловушки, на которые они будут отвлекаться, бить рамоновцев в спины и исчезать. Их не так уж много осталось, чтобы покрыть всю площадь Полигона.
— Хреново, что у нас нет фонариков, а в темноте ориентируешься только ты, — замечает Надана. — Как думаете, они уже сегодня начнут нас искать?
Послушав нас, Лекс говорит:
— Думаю, да. Так что делать будем?
Вношу предложение:
— Давайте голосовать. Партизанская война. — И поднимаю руку, меня сразу же поддерживает Надана и Тейн, Лекс колеблется и тоже принимает нашу сторону.
— Все, что мы сделаем хорошего — порадуем Гискона, продлим его шоу, — вздыхает Вэра. — Скорее всего, зрители массово начнут нам сопереживать, но спасти они могут только одного, и это будет Леон. Но я с вами, надеюсь, Леон показал нам не все свои таланты.
— Дроны снова здесь, — киваю наверх, где парят пять черных точек, и прикладываю палец к губам.
Медальон на шее накаляется, печет огнем. Опасность! Неужели враги уже здесь? Или ее несет дрон?
— В укрытие! — командую я.
И резко беру в сторону, все бросаются врассыпную. Откатываюсь за камень, и в этот момент в месте, где я только что стоял, ухает разряд плазменного оружия. Камень бросает на меня, взлетают куски земли, пыль, песок, сыплются на голову.
Сквозь звон в ушах доносится возглас Наданы:
— Что за на хрен?
Пока не осела пыль, пригибаясь, бегу к полуразваленной башенке, в которой вход в каменоломни. Откуда на Полигоне плазменное оружие? Гемодам нельзя охотиться днем… Сандрино — гемод! Неудачливый киллер вскрикивает, словно ему очень и очень больно. Медальон на шее становится прохладным, и, уже переместившись ко входу в каменоломни, различаю хлопки выстрелов охранных дронов.
Останавливаюсь, не понимая, что происходит. Угрозы для жизни больше нет. Дроны расстреляли покусившегося на меня гемода? Повторяю своим на всякий случай:
— Все в укрытие!
А сам на полусогнутых, с тесаком наготове, петляя, бегу на звук, пока пылевое облако не осело. Мне нужно знать, кто меня заказал.
Подыхающий киллер хрипит, распластавшись на развалинах древнего дома. Навстречу мне вылетает охранный дрон, и из динамиков льется женский голос:
— Леонард Тальпаллис, остановитесь! Зафиксировано неправомерное вмешательство! Чужеродный элемент на Полигоне, это может быть опасно для вашей жизни.
— Льеон, ты гдье? — ищет меня Тейн, но пока не отвечаю.
— Беру ответственность на себя. — Смотрю на дрон и продолжаю идти.
Дрон продолжает лететь за мной. Над телом захлебывающегося кровью гемода еще пара дронов, наблюдателям нужно убедиться, что опасность устранена. Одного взгляда достаточно, чтобы понять — раны смертельны: грудная клетка прострелена крест-накрест, как минимум десять попаданий. Плазменный пистолет валяется в стороне. Отталкиваю его ногой и сажусь на корточки перед альбиносом Сандрино.
Удивительно, но он не умирает, хватает воздух окровавленным ртом, на губах пузырится розовая пена. Сканирую с помощью программы интересующие меня моменты:
Сандрино, 28 лет
Гемод
Физическое развитие: 18
Духовное развитие: 4
Ни уровня, ни ступени. Просто — «гемод». Интересно, что именно модифицировали? Ответ приходит тут же:
Модификация: оптимизация мышечной ткани, регенерационные процессы превышают норму в 3 раза
Сила: 19
Ловкость: 17
Выносливость: 17
С этим ясно, смотрим дальше.
Здоровье: 20
На текущий момент: 5 (повреждение паренхиматозной ткани легких 25%, внутреннее кровотечение, множественные оскольчатые переломы ребер)
Прогноз: неблагоприятный.
Необходимо срочное хирургическое вмешательство.
Делаю запрос, могу ли ему помочь я.
Вероятность благоприятного исхода — 50%
Сандрино с трудом фокусирует на мне взгляд, криво ухмыляется, пускает кровавый пузырь.
— Ни…чего лич…ного.
— Кто меня заказал? Скажешь — попробую тебе помочь.
Если начнет артачиться, придется его пытать. Сюда бы Надану, чтоб считывала, лжет он мне или нет. Поглядывая на зависшего над нами дрона, Сандрино хрипит:
— Гамилькар Боэтарх. Он, сука, опасен. Болезни… Может… может… — гемода скручивает приступ кашля, его рвет кровью, он выплевывает сгустки, какие-то куски. — Насылать болезни.
— Какое совпадения, а я могу их лечить.
Обессилев, он скручивается калачиком. Гамилькар Боэтарх — альфа, пуниец, который пытался затащить Элиссу во флаер, а я ее отбил. Но как он понял, что отбивший ее налетчик — я? К чему эти кошки-мышки, мог бы просто прихлопнуть меня как преступника. Значит, не понял, и тут что-то другое, а спрашивать здесь, когда нас пишут, — все равно что сунуть голову в петлю. Прячу тесак в ножны, незаметно для дронов поднимаю плазменный пистолет, хлопаю гемода по спине:
— Постарайся дожить до завтра, и я тебе помогу.
Он смеется, булькая. Что-то меня в нем настораживает, расфокусировав взгляд, замечаю черную пику, проткнувшую его тело. Программа сразу же подсказывает:
Агрессивное ментальное воздействие
Для нейтрализации необходимо получить третий осколок Сферы познания.
Вообще интересно. Раньше я ничего подобного не встречал. Чем выше поднимаюсь, тем больше усложняются задачи.
— Идем со мной, — наклоняюсь и шепчу ему на ухо: — Я правда могу помочь, но только завтра. Ты регенерируешь лучше обычного человека, так что надежда есть.