Карфаген
Шрифт:
Я так и ахнула. Даже в ночных кошмарах мне не приснилось бы ничего подобного! Первым порывом было встать и уйти, не объясняя своего поступка. Но что-то сдержало. Я подняла глаза и немым взглядом попросила помощи.
– Просто ответьте, – словно запрограммированный он повторил свою любимую фразу.
– Просто ответьте, – передразнила я. – Да с вами свихнёшься от таких ответов!
И снова уткнувшись в последний вопрос анкеты, я ненадолго погрузилась в цифры.
Шарфик, пиджак… Мой внутренний строгий цензор без колебаний ограничил список. Но параллельно какая-то часть
Впрочем, тогда важнее было другое: зачем я вообще ввязалась в это безумие? И стоят ли деньги, поставленные на кон, моей заранее уязвлённой гордости?
Добавив в свой список туфли, чулки и блузку, я одним жестом раздавила принципы. Ну, а семёрка, вписанная в графу, была как точка в этой битве смыслов.
– Вот, получите, – глядя в глаза Олегу, я протянула заполненную анкету. – Не знаю, насколько для вас всё это смешно, но… Вы же сможете объяснить, в чём дело?
Всё с тем же каменным выражением лица он беглым взглядом изучил написанное. Вот ведь негодник! Заставил меня краснеть, а сам спокоен и молчит как рыба. Я закипела. Наверно, ещё секунда, и возмущение вырвалось бы наружу.
Но он успел, буквально в последний миг уняв мой гнев одной-единственной фразой.
– Я полагаю, вы уже догадались, что наше сотрудничество должно быть очень тесным.
– Хм… Да, наверно, – мысли всё так же путались, и я невольно потянулась к чаю. Пара глотков убрали сухость во рту и хоть немного прояснили разум. – Но… Извините. Я правильно понимаю, вы намекаете на интимные отношения?
И вот тогда, сбросив с себя все маски, Олег внезапно разразился смехом. Настолько искренним, что с каждой новой секундой мне всё сильнее хотелось стать невидимой.
– Ну, вы даёте, – он тоже сделал глоток и как-то сразу изменился в голосе. – Нет. Вероника, сейчас не те времена, чтобы основываться на таких критериях. Всё много проще. Задача нашей беседы – понять, насколько я могу вам верить. И доверять, поскольку в этом бизнесе чересчур много элементов риска.
Я помрачнела, вспомнив про первый пункт и опрометчивость своего ответа. Вот же ступила. Как будто я только и делала, что нарушала корпоративную этику. А ведь Олег теперь поверит бумаге, а не попытке оправдать написанное.
Но, к удивлению, все мои опасения разом утратили под собою почву.
– Вот, например… – продолжил он после паузы, – вы перешли к другому работодателю. И вдруг понимаете, что там используют код, который вы сами написали ранее. Ваше молчание при таком раскладе как раз и будет нарушением этики. Суть уловили?
Испуг на моём лице стал лучшим ответом на его высказывание.
– Вы не подумайте, – успокоил он. – Мы не сторонники подобных методов. Я как пример. Но буду очень признателен, если вы так же поступите и на практике.
– Я… Да, конечно, – чем дальше шёл разговор, тем всё сильнее путались мои мысли, и тем отчётливее я начинала чувствовать неравнодушие к этому человеку. – А пункт номер три? Неужто в масштабах бизнеса терпимость тоже может иметь значение?
– Ещё какое. Порою среди клиентов бывают случаи, приближенные к клиническим. Из-за таких, – Олег слегка помрачнел, – мне и приходится теперь искать помощника.
– У-упс, – не зная, что и ответить, я озадаченно развела руками. Поток информации, полученный от него, безжалостно рушил мою картину мира. Но я держалась, наивно предполагая, что на останках мы построим лучший.
– Вот потому, – приободрил Олег, – я и придумал раздавать анкеты.
– То есть, вы настолько уверены в моих профессиональных навыках, что полагаетесь на эти четыре вопроса?
– Определённо. Не буду что-то доказывать, но у меня очень богатый опыт. И эти пять отобранных резюме – всё, что сегодня можно найти на рынке.
Я окончательно растаяла под его взглядом и ощутила, что утопаю в кресле. Мне стало тошно. Выходит, одним лишь образом он за мгновенья затуманил разум? Боже, но как? Ведь я далеко не девочка, а понимающая всё на свете женщина. Или не всё и есть что-то ещё, кроме давящей на сознание внешности?
– Вы чем-то расстроены? – заметив моё смятение, он с новой силой перешёл в атаку. – Что ж. Как хотите. Всегда есть право уйти, если вас сильно напугали методы.
Я усмехнулась. Ловушка уже захлопнулась, и у меня не оставалось выбора.
– Давайте дальше, – предчувствуя неизбежное, я от волнения заговорила шёпотом. – Мне раздеваться?
И снова его лицо как по команде превратилось в камень.
– Да. Семь предметов, – начнись разговор сейчас, я бы решила, передо мною робот. Настолько бесчувственно, буднично и нелепо он дал отмашку моему стриптизу. И я подчинилась. Но не его словам, а беспощадному собственному желанию. Желанию выиграть. Пройти по краю обрыва над полыхающей моим страхом бездной.
Намеренно медленно, отчасти слегка небрежно, я первым делом развязала шарфик. Сняла его с шеи, швырнула перед собой и, вздёрнув носик, распрямила плечи.
А что Олег? Он продолжал сидеть с тем же спокойным безразличным видом. Словно уверенный, что показной пассивностью он помогает преодолеть смущение. Хотя, по правде, меня колбасило так, как не колбасило в юности на экзаменах. И даже больше – от внутреннего напряжения всю мою сущность раздирало в клочья.
Чудом собравшись, я стянула пиджак и с тихим трепетом положила рядом. Нервы сдавали. Несчастный внутренний цензор вошёл в режим пожарной сигнализации. Казалось, вот-вот хаос в моей душе чудовищным взрывом уничтожит офис. Вместе с Олегом, его дурацкой анкетой и обозлённой на меня Кристиной.
Но… пронесло, и я, немного остыв, уже увереннее расстегнула блузку. При этом по-прежнему глядя ему в глаза с надеждой увидеть там хоть какой-то отклик. И снова напрасно. Безмолвный и неподвижный он издевался над моими чувствами.
– А вы зануда, – почти прохрипела я, с остервенением обнажая плечи. – И извращенец. Думаете, это просто – вот так обыденно переходить границы?
– Думаю, нет. Однако хочу заметить, что это был ваш добровольный выбор. Или забыли? Тогда напомню другое – вы вправе одеться и покинуть офис.