Карибский рейдер
Шрифт:
Испанцы, находившиеся на уцелевших кораблях, растерянно смотрели на происходящее. Появление странного светящегося корабля и последующие взрывы на фрегатах, а также взрыв крюйт-камеры на одном из них подействовали отрезвляюще на самых упертых охотников за золотом. Причем никто не понимал — а где же противник?! Светящийся корабль, который исчез так же неожиданно, как и появился, был очень далеко. И что вызвало эти взрывы? Ясно было только одно — надо уносить ноги. И чем быстрее, тем лучше. Неведомый враг за ничтожно малый промежуток времени уничтожил четыре мощных фрегата — главную ударную силу эскадры. А это значит, что уничтожение всех остальных для него — легкая забава. Грузовые флейты, шлюпы, пинассы, бригантины и прочая мелочь, битком набитые новоявленными конкистадорами, отправившихся на поиски своего Эльдорадо, стали дружно разворачиваться и ложиться на обратный курс. Благо, ветер теперь был попутный и мог домчать до Маргариты довольно быстро.
От «Сан Диего» осталась уже только груда плавающих обломков, а на палубах «Магдалены», «Сан Луиса» и «Сан Фелипе» воцарился ад. «Сан Фелипе» к этому времени превратился в огромный костер, и его экипаж с ужасом прыгал за борт, пытась спастись. Шлюпки спустить не успели — они были уничтожены непонятными взрывами,
Адмирал Эспиноса смотрел на эту вакханалию и понимал, что стал обычной разменной монетой в игре сильных мира сего. Ни о каком дьявольском, или божественном проявлении данного «чуда» речи больше не было. Во всяком случае, для него. Ни Господу, ни дьяволу нет нужды использовать пушки. А корабль, силуэт которого угадывался в темноте и на котором сверкали вспышки выстрелов, явно использовал пушки, обладающие невиданной дальностью и точностью стрельбы вкупе с разрушительной мощью. И в свете последней информации не нужно долго гадать, кому он принадлежит. Шпионы на Маргарите каким-то образом сумели предупредить своих хозяев о выходе эскадры. Он сам виноват в случившемся. Оказывется, тринидадские колдуны, или кто они там на самом деле, говорили чистую правду. Они действительно хотели избежать конфликта. И честно предупредили, что в случае отказа применят силу. И как оказалось, сила у них есть. Причем сила огромная и непонятная. При дворе совершили страшную ошибку. Вместо того, чтобы постараться завоевать доверие этих колдунов и сделать их своими союзниками, там захотели решить вопрос привычными методами — грубой силой. И просчитались. А это значит, что Испания собственными стараниями нажила врага, какого еще не знала история. На радость Англии, Франции, Голландии и всем прочим…
Леонид внимательно наблюдал за ходом боя с квартердека. Начало нападения на испанскую эскадру прошло строго по намеченному плану. Когда «Песец» оказался впереди и слева от головного фрегата, «Беркут» занял аналогичную позицию, но справа — ближе к берегу. И когда на «Песце» включили все имеющиеся лампы, закрыв их простынями для придания «призрачности» и рассеяния свету, внимание абсолютно всех испанцев было приковано к невиданному «чуду». В другую сторону никто не смотрел. Да если бы и смотрел, то все равно ничего не увидел. Низкий силуэт катера на фоне недалекого темного берега был совершенно незаметен. И это дало ему возможность подобраться очень близко — на две сотни метров. Именно поэтому реактивная граната, выпущенная из гранатомета РПГ-7, доставшегося пришельцам в качестве трофея с «Салема» еще в XXI веке, попала очень точно, разворотив нос испанского флагмана в районе ватерлинии. Взрыв гранаты послужил сигналом для «Песца», который тут же открыл огонь из носового 30-миллиметрового орудия осколочно-фугасными снарядами по носу фрегата, увеличивая разрушения корпуса. На момент открытия огня всего лишь около пятисот метров разделяли противников, промахнуться было трудно. Поскольку управление боем четко осуществлялось по радио, едва «Песец» прекратил обстрел первой цели, «Беркут» тут же совершил бросок вперед и всадил гранату в нос фрегата, идущего вторым в ордере. «Песец» продолжил «обработку» второй цели своей дальнобойной и точной артиллерией, доламывая то, что уже неплохо разломала реактивная граната. Понимая, что скоро испанцы очухаются, с «Беркута» сразу же произвели выстрел из РПГ по третьему кораблю, не стараясь подойти почти вплотную, и здесь граната попала не очень удачно — значительно выше ватерлинии. Фрегат хоть и не получил заметной течи, но его нос был порядком разрушен и взрыв вызвал пожар, бороться с которым не позволили осколочно-фугасные снаряды, обрушившиеся на палубу. «Песец» немного развернулся и ввел в действие также кормовое 30-миллиметровое орудие, ведя огонь сразу по двум целям. В ПНВ было хорошо виднно, как первые два фрегата уже зарылись носом в воду, увалились под ветер и тонут. На палубах началась паника, экипажи пытались спастись. На третьей цели тоже было не до боя. Пожар разгорался все сильнее, а разрывы осколочно-фугасных снарядов сметали с палубы тех немногих, кто пытался с ним бороться. Это дало возможность «Беркуту» безнаказанно продолжать свою миссию, оставаясь никем незамеченным. Описав небольшую дугу, он начал выходить в атаку на четвертый фрегат в ордере, но тот уже успел начать поворот под ветер и выстрелить в носовую часть не представилось возможным, поэтому две реактивных гранаты попали в борт. Но вторая так удачно, что вызвала взрыв пороха в крюйт-камере. Фрегат взлетел на воздух, и это явилось началом повального бегства остальных испанцев. Не было больше эскадры. Было сборище разномастных кораблей, экипажи которых одержимы только одной мыслью — удрать. И чем скорее, тем лучше.
Оценив масштабы содеянного и прекратив обстрел горящего фрегата, Леонид взглянул на спешно разворачивающиеся и бросающиеся наутек остальные испанские корабли. Поняв, что никакого организованного сопротивления ожидать не приходится, вызвал «Беркут» и запросил обстановку. «Беркут» тут же отозвался.
— Первая часть задачи выполнена. Цели номер один и два тонут. Цель номер три горит и экипаж прыгает за борт. На цели номер четыре произошел взрыв крюйт-камеры и ее разнесло на куски. Расход семь гранат, из них две не сработали. Остальные цели разворачиваются и удирают по ветру.
— «Беркут», вас понял. Преследуйте противника, сразу же определите группу наиболее быстроходных и оторвавшихся от остальных
— «Беркут» понял, выполняю.
— Давайте, ребята! Покажите им Ужас, летящий на крыльях ночи!
«Беркут» дал ход и помчался на запад, чтобы отсечь пути к отступлению испанцам, а «Песец» бросился вдогонку за ближайшей крупной целью, оставив за кормой фрегаты. От головного над поверхностью моря уже остались только мачты, быстро исчезающие в воде, второй лег на левый борт и погружался, а третий представлял из себя сплошной костер от носа до кормы. Но остальные испанские корабли удирали, как только могли. Хорошо было то, что бежали они все в одном направлении — по ветру вдоль берега, до которого было около пяти миль. До ближайшей крупной цели было чуть более тысячи метров, и Леонид не стал устраивать длительную погоню, а приказал сразу открыть огонь на поражение. Громыхнула носовая 30-миллиметровая пушка, и на высокой корме грузового корабля вспыхнула яркая вспышка взрыва. Корабль тут же вильнул в сторону, и его паруса потеряли ветер. Очевидно, взрыв повредил рулевое управление. «Песец» быстро сокращал дистанцию, не прекращая огня и стараясь зайти атакуемому кораблю со стороны кормы. Чтобы пресечь возможные попытки оказать сопротивление, на корпусе парусника время от времени вспыхивали огненные вспышки разрывов снарядов, разносящих в щепки деревянную обшивку борта. Началась паника, которую усилила пулеметная очередь, хлестнувшая по палубе. А уж когда до потерявшего ход «купца» осталось около сотни метров и громыхнули обе носовых двадцатичетырехфунтовки…
Две бомбы проломили борт и взорвались внутри корпуса с сильным грохотом. Вверх полетели обломки вырванной палубы. После этого ни о каком сопротивлении никто и не помышлял. «Конкистадоры» в ужасе бросались за борт, пытаясь спастись от губительного огня, а внутри корабля уже начал разгораться пожар. Следующие два залпа бомбами усилили разрушения, и языки пламени вырвались вверх, лизнув неубранные паруса. Очень скоро пламя полностью охватило рангоут и начало распространяться по всему кораблю. «Песец» дал ход, развернулся левым бортом, и дал продольный залп из бортовых двенадцатифунтовок почти в упор. Вверх взлетел сноп искр, бизань-мачта рухнула, и вскоре испанский «купец» превратился в огромный костер на воде, находящийся в окружении большого количества тех, кто его покинул в тщетной надежде найти спасение за бортом. Отовсюду неслись крики о помощи. «Песец» же, не останавливаясь и не спасая тонущих, увеличил ход и бросился вдогонку за следующей целью. Далеко позади прогремел взрыв — это пожар добрался наконец-то до пороха в крюйт-камере фрегата «Сан Фелипе». Взлетели высоко вверх горящие обломки, и вскоре на темной поверхности Карибского моря вместо двух больших костров остался один.
Дальнейшее не отличалось разнообразием. Выделив из удирающей толпы три оставшихся крупных корабля, «Песец» по очереди догонял их и действовал по отработанной схеме — выведение из строя рулевого управления и подавление кормовой артиллерии с дальней дистанции 30-миллиметровой пушкой, а затем сближение с неуправляемой целью со стороны кормы и применение мощных казнозарядных двадцатичетырехфунтовок, бомбы которых производили чудовищные разрушения и вызывали сильные пожары, бороться с которыми было невозможно. «Беркут» в это время выполнял роль загонщика. Обогнав испанцев, он не стал трогать два самых быстроходных небольших кораблика, вырвавшихся далеко вперед и удалившихся от остальной группы, а атаковал тех, кто шел следом. Короткая очередь из пулемета по толпе на палубе, очередь по парусам — и паника обеспечена. «Беркут» носился впереди убегающей толпы, и метким огнем сеял панику среди «конкистадоров», сам оставаясь в темноте и на безопасной для себя дистанции. Ради экономии патронов стреляли не все время из пулеметов, а чаще из винтовок. Но из-за большого числа людей на испанских кораблях и высокой скученности на их палубах, огонь «Беркута» наносил огромный урон. Передовые корабли начали терять ход, сзади приближались остальные, подгоняемые «Песцом». Остатки испанской эскадры начали сбиваться в кучу. Мало того, не понимая толком, откуда ведется стрельба, многие испанцы сами открыли огонь и начались взаимные обстрелы. «Песец» к этому времени уже покончил со всеми крупными грузовыми кораблями, и гнал оставшуюся мелочь прямо на «Беркут», который держался в отдалении и отслеживал радаром все перемещения противника, открывая огонь по тем, кто пытался «оторваться от коллектива» и сбежать. «Песец» же наступал на пятки испанцам, всаживая 30-миллиметровые осколочно-фугасные снаряды в корму отстающим, что приводило к потере хода у неудачников и добавляло прыти остальным. Отставших добивали ядрами и картечью с малых дистанций и шли дальше. Тонущих не спасали. Во первых, чтобы не терять время, а во вторых, их было не просто много, а очень много. И вместить всех «Песец» не мог при всем желании. Это хоть и несколько коробило французскую часть экипажа рейдера, но открыто французы не возмущались, так как были уже хорошо знакомы с нравами пришельцев — «Кто не с нами, тот против нас» и «Если враг не сдается сразу, то его уничтожают». Индейцы и метисы же наоборот, восприняли это как единственно верное решение. Испанцы старательно добивались того, чтобы коренное население обеих Америк стало их люто ненавидеть. И это им удалось блестяще. Леонид, хорошо видевший в темноте, всюду замечал злорадные улыбки на лицах своих подчиненных, когда они слышали многочисленные вопли и крики о помощи на испанском, доносившиеся отовсюду.
В конце концов, все пришло к логическому завершению. Уцелевшая испанская мелочь была согнана в кучу и «Песец» с «Беркутом» занялись ее истреблением, держа под перекрестным огнем. «Беркут» не давал никому «оторваться от коллектива», а «Песец» громил мелкие суденышки выстрелами из тридцатимиллиметровок, выдерживая безопасную дистанцию и оставаясь на ветре. Как правило, одного снаряда в корпус в районе ватерлинии было достаточно, чтобы шлюпы, пинассы, барки и бригантины начинали хлебать воду. Когда часть целей уже утонула, а оставшаяся часть была сильно повреждена и полностью деморализована, «Песец» подошел ближе и открыл огонь картечью. Вскоре наступил закономерный финал. Последний испанский корабль ушел под воду, а поверхность моря была усеяна деревянными обломками, среди которых кое где барахтались люди и раздавались крики о помощи тех, кто сумел уцелеть в этом аду. Осмотрев место побоища, Леонид вызвал «Беркут» и запросил обстановку. Катер тут же отозвался голосом Янычара.