Карибский рейдер

Лысак Сергей Васильевич

В общем, предлагаемая тактика обилием вариантов не блистала. Все сходились на мысли, что поскольку флотилия противника многочисленна, но крупных и по настоящему опасных кораблей в ней сравнительно немного, то в первую очередь надо избавиться именно от них, а всякую мелочь «Песец» сожрет и не подавится. В крайнем случае, «Беркут» поможет. Выступит в роли охотничьего пса, останавливающего добычу. Гонять ради этого «Тезей» не хотелось. А если пытаться обойтись без него, то уничтожить крупные корабли быстро, эффективно и практически одновременно можно только заминировав их во время стоянки в Пуэрто де ла Мар. Но вся сложность в том, что утопнуть эти корабли должны не в порту, а в море, вместе с десантом. И причем как можно дальше от берега. А вот как это обеспечить? Если бы были мины, взрываемые дистанционно в нужный момент времени, то никаких проблем. Не спеша прикрепили бы их к днищам выбранных

целей и спокойно ждали выхода испанцев в море, взорвав в нужный момент. Но вот именно таких мин и не было, поскольку диверсии при планировании экспедиции в прошлое не предусматривались. А имеющиеся заряды предназначались не для диверсий, а для подводных взрывных работ. То, что их можнов определенных случаях использовать в диверсионных целях — это другой вопрос. Хоть взрыватель мин имеет возможность установки на срабатывание в довольно большом диапазоне времени — от пяти минут до шести часов (теоретически), но этого все равно недостаточно, чтобы ставить мины заранее. Ведь точно неизвестно, когда сеньоры сподобятся выйти в свой «крестовый поход». А подгадать эту акцию впритык ко времени выхода вряд ли удастся. Для этого надо, как минимум, знать время выхода с точностью до часа (что испанцы еще и сами не знают), оказаться в этот момент в порту и успеть закрепить мины под днищами всех выбранных целей до того, как они покинут порт. Задача в настоящих условиях просто нереальная, так как о местных порядках и о том, с какой точностью по времени у аборигенов начинают выполняться намеченные планы, уже впору сочинять анекдоты. Поэтому, склонившись над картой Маргариты, три человека решали вопрос, как обеспечить выполнение того, что практически выполнить невозможно. Флинт предлагал рискнуть. Занять позицию где-нибудь на берегу неподалеку от порта, и когда станет ясно, что испанцы собираются уходить, быстро погрузиться и провести минирование, так как выборка якоря на паруснике — дело довольно долгое и муторное. План был хоть и реально выполним, но риск уж очень велик. Неизвестно сколько придется ошиваться на берегу со всем оборудованием и при этом ни в коем случае не попасться никому на глаза. Да еще и не факт, что удастся найти хорошее место для «лежки». Князь наоборот предложил не гнаться за журавлем в небе, а довольствоваться синицей в руках — перетопить прямо в порту все намеченные цели. А десант пусть там сидит хоть до второго пришествия, и если только попытается выйти в море на оставшейся мелочи, то тут же попадет в объятия «Песца» и «Беркута», которые устроят этой мелочи быстрый и эффективный геноцид. Организовать же постоянное наблюдение за островом не так уж и сложно. Леонид выслушал две противоположных точки зрения, но ни та, ни другая его не устраивали. Наконец, он спросил.

— А можно ли в этих минах сделать так, чтобы активировать часовой механизм не во время установки, а в момент начала движения корабля? И чтобы это делалось автоматически, без участия человека? У итальянцев в отряде подводных диверсантов князя Боргезе были мины, прикрепляемые к днищу, но они активировались только тогда, когда цель начинала двигаться со скоростью не менее пяти узлов. Чтобы взрыв произошел именно в море, а не во время стоянки у причала, или на якоре. И время от начала движения цели до момента взрыва можно было устанавливать заранее.

— Да, были такие — мина «Баулетти». Но там использовался немного другой принцип. Не часовой механизм, а небольшая вертушка, которая начинала вращаться только при достижении скорости хода не менее пяти узлов. И мина срабатывала не через определенный промежуток времени, а после заданного числа оборотов вертушки, то есть после прохождения кораблем какой-то заранее определенной дистанции.

— А можем ли мы сделать что-то подобное? Чтобы часовой механизм наших мин включался самостоятельно только после того, как корабли снимутся с якоря и выйдут в море?

— Будем думать…

Чем дольше шел разговор, тем большие сомнения закрадывались в душу адмирала Эспиносы. И с каждым новым посетителем эти сомнения только крепли. Адмирал уже почти не сомневался, что его самого и его подчиненных крупно подставили. И выслушивая очередной рассказ, никак не мог отделаться от мысли, что истинная причина всего этого — банальный неудавшийся грабеж, а никакое не колдовство…

— Я верно говорю, Ваша светлось! Значицца, как мы на шлюпке к энтому самому Железному Кораблю подошли, так Антонио на него сразу святой водой и плеснул, я сам видел. И ничего! А когда сеньор лейтенант к ним на палубу поднялся, тоже никакой чертовщины не увидел. Много непонятного — это да. Но ни чертей с рогами, ни запаха серы там не было.

— А этих самых колдунов

ты хорошо рассмотрел?

— Конечно, Ваша светлось! И тогда, когда на шлюпке к ним подходили, и когда они на следующее утро нас с мачт кораблей поснимали и на берег отвезли. Люди, как люди. Только одеты странно и говорят на непонятной тарабарщине. Наш сеньор лейтенант, с которым мы в первый раз к Железному Кораблю ходили, все языки местные знает. И английский, и французский, и голландский и португальский. Но такого языка, говорит, никогда не слышал.

— Можешь рассказать подробно, что произошло?

— Ну, пришли мы значицца вечером к Тринидаду и нам сказали, что постараемся врасплох колдунов застать, напасть на них с ходу. Но не получилось. Этот Железный Корабль очень быстро снялся с якоря и на ветер ушел, где мы его достать никак не могли. Поэтому отвезли им на шлюпке бочонок вина с зельем, чтобы колдуны перепились и заснули, чтобы значицца ночью на них напасть. Но как стемнело, капитан Родригес — тот, которого колдуны из пиратского плена спасли, что-то с адмиралом повздорил и его повесить хотели. А Родригес не будь дурак — прирезал тех, кто его вешать собрался и прыгнул за борт. Послали шлюпку его искать, да разве в темноте найдешь! А тут вскоре какой-то удар снизу и глухой хлопок. Корабль аж подбросило. И очень скоро он тонуть начал. Ну, я сразу подумал, что глубина в этом месте небольшая и мачты все равно над водой останутся. Вот на мачту и залез, там до утра и просидел. А утром колдуны подошли на каких-то лодках, что могут ходить очень быстро без парусов и без весел, сняли меня и остальных и отвезли на берег.

— Хм-м… Без парусов и весел?

— Без парусов и весел, Ваша светлость. И ходят очень быстро. Особенно самая первая, на которой они к нам подошли.

— И все остальные корабли погибли точно также?

— Точно так, Ваша светлость. Сначала глухой удар снизу, и корабль быстро тонет. Мы потом на берегу с матросами с других кораблей разговаривали, у всех так было.

— Никто тебе ничего не предлагал в обмен на душу?

— Нет, Ваша светлось. Чего не было — того не было. Предлагали остаться работать на Тринидаде, это да. Но за жалованье. И местные, с которыми мы говорили, колдунами очень довольны. Торгуют они честно, никого не обманывают. Против святой церкви тоже ничего худого не говорят и в свою веру никого не обращают.

— А какая у них вера?

— Говорят, что тоже верят в Господа нашего, Иисуса Христа. Но не католики, а какие-то православные. Никогда о таких не слышал. И утверждают, что господь их спас, послав в наш мир…

Когда за очередным посетителем закрылась дверь, адмирал Эспиноса хмуро обвел взглядом сидевших за столом командиров кораблей. Не всего этого сброда, громко именуемого эскадрой, а именно своих офицеров. Адмирал уже много раз поблагодарил господа за то, что тот надоумил его разыскать тех, кто побывал на Тринидаде во время описываемых в докладах обоих губернаторов событий, а не полагаться целиком на информацию, полученную от этих двух прохиндеев. У которых и так ясно, что рыло в пуху.

— Восьмой человек говорит одно и то же. Разница в деталях. К сожалению, на Маргарите сейчас нет лейтенанта де Кастро, побывавшего на Железном Корабле и разговаривавшего с его капитаном. А от этого пьяного быдла, которое смогли разыскать, толку немного. Но все врать одиниково они не могут. Поэтому, скорее всего, так оно и было. А вы что скажете, сеньоры?

— Похоже, что это действительно так, Ваше превосходительство. И мы имеем факт простой попытки грабежа, которая с треском провалилась. А чтобы скрыть это и обосновать гибель эскадры адмирала Элькано, придумали байку о колдунах. Колдуны, если они действительно колдуны, не нуждаются в пушках. А лягушатников, как я понял, эти колдуны разнесли в щепки именно из пушек. Кроме этого, зачем им закупать порох и ружья на Тобаго, если бы они могли все делать с помощью колдовства? И зачем им поднимать пушки с затонувших кораблей? А это значит, что никакие они не колдуны, а просто ловкие прохвосты, каким-то образом захватившие Тринидад и умело распускающие слухи о своем божественном появлении. И своего оружия у них недостаточно.

— Согласен. Это объясняет все, кроме самого Железного Корабля и его шлюпок, способных двигаться с большой скоростью без парусов и весел. Но откуда же он, в таком случае, появился?

— Так давайте возьмем за шиворот этих якобы колдунов и спросим. Вот тогда и посмотрим, поможет ли им их колдовство.

— Возьмем и спросим. Но сделать это надо быстро и внезапно, когда они не будут этого ожидать.

— Но как это сделать, Ваше превосходительство? Из того, что мы узнали, уже ясно, что Железный Корабль обладает какой-то очень мощной артиллерией и может разнести нас в щепки еще на подходе.