Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Если касаться роли непосредственно короля в те годы, то главным вызовом традиционной историографии стала упомянутая выше биография Карла, написанная К. Шарпом. В ней он не только подчеркнул, что король был активным государственным деятелем, но и утверждал, что он со своими министрами проводит блестящую политику, обеспечившую процветание страны. Расходы осуществлялись разумно: корабельные деньги, например, действительно пошли на нужды флота. Лод для Шарпа не самостоятельная фигура, а проводник религиозных идей короля, главный смысл которых все же не в борьбе с кальвинистами, а в противостоянии католической церкви. Характерно, что подобный подход в принципе отвергли исследователи, придерживающиеся разных позиций, как "несбалансированный" [34] .

34. Подробнее о критике Шарпа см.: DURSTON Chr. Op. cit., p. 29 - 37.

Но если не злоупотребления беспарламентского правления, то что же стало толчком для возникновения гражданской войны? Ревизионистские историки вполне определенно и достаточно убедительно показали, что события стали развиваться, когда в 1637 г. в Шотландию был отправлен Единый молитвенник. К. Рассел отмечал: "Решение ввести в Шотландии Единый молитвенник, с чего начались все британские беды, было настолько полностью решением Карла, и оно настолько естественно вытекало из его убеждений о природе власти, о Британии, о церкви, что отрицать его ответственность, значит отрицать очевидное.

Он делил ответственность с другими, например, с Лодом или Уэдценбурном, епископом Данбланским, но эти люди были назначены им, они разделяли его взгляды, да и назначены, видимо, были потому, что разделяли их... Что касается английского Тайного совета, то он и вовсе не мог вмешиваться в шотландские дела" [35] .

35. RUSSEL С The Causes of the English Civil War, p. 186.

Известно, что введение англиканского молитвенника в пресвитерианской Шотландии привело к Ковенанту (соглашениям или союзам шотландских пуритан для защиты кальвинистской церкви и независимости Шотландии) и англо-шотландской войне, в которой королевские силы терпели поражение. М. Фиссел, автор исследования, посвященного этой теме, определенно возлагает вину за поражение на короля, и не только потому что тот начал войну, когда в политическом и финансовом плане Англия еще не была к ней готова, но и потому, что в ходе военных кампаний в полной мере проявилась его слабость как военного руководителя [36] . Вероятно, в отношениях с ковенанторами Карлу не хватало гибкости. "Я скорее умру, чем подчинюсь неприемлемым и ужасным требованиям", - произнес он слова, ставшие пророческими. Но и шотландцы не были готовы к уступкам: они фактически разорвали Бервикское соглашение, позволявшее королю сохранять известный контроль над шотландской церковью. Винить в военных неудачах одного короля, считает Рассел, не совсем справедливо, тем более, невозможно сказать, какие действия могли бы точно привести к успеху. Возможно, Карл I зря прислушался к советам и отказался от сражения у Бервика в 1639 г., когда его армия еще получала жалованье. Возможно, лучшее взаимодействие с Коротким парламентом или вовсе отказ от идеи собирать его, давали определенный шанс на успех. Во всяком случае, пишет Рассел, "причины военного упадка Англии лежали столь глубоко в структуре общества и управления, что в нем трудно винить одного короля" [37] .

36. FISSEL M. The Bishops' Wars: Charles I's Campaigns against Scotland 1638 - 1640. Cambridge. 1994.

37. RUSSEL С The Causes of the English Civil War, p. 186 - 187.

Решение о созыве Короткого парламента, как известно, было принято по инициативе Уэнтворта, получившего в 1640 г. титул графа Страффорда, которого король в критический момент войны с Шотландией отозвал из Ирландии. Корона сразу предъявила требование субсидий, после чего была готова рассматривать жалобы депутатов. Пим в своей речи заявил, что обсуждать субсидии на войну можно только после того, как будут удовлетворены требования палаты. Когда стало известно, что депутаты намерены поставить вопрос о разумности шотландской политики короля, он распустил этот парламент, просуществовавший всего две недели. Новые поражения и вторжение шотландской армии в Северную Англию сделали неизбежным в ноябре 1640 г. созыв Долгого парламента, арестовавшего Лода и казнившего Страффорда. Карл I из боязни за безопасность своей семьи вынужденный подписать смертный приговор Страффорду, который сам попросил суверена об этом, никогда не избавился от чувства вины и считал свою судьбу возмездием за слабость: "Карл не простил себе этого никогда. Он верил по-настоящему, что смертный приговор, вынесенный в отношении его самого восемь лет спустя, был справедливым божьим наказанием за то, что он дал согласие на смерть своего верного слуги" [38] . Подписывая приговор 10 мая, со слезами на глазах, Карл даже не придал значения тому, что одновременно подписал другой, потенциально более революционный акт: отныне парламент не мог быть распущен иначе, как по собственному решению. Возможно, это было сделано в надежде на то, что палата лордов рассмотрит его обращение к ней и проявит милосердие, заменив Страффорду смерть на пожизненное заключение.

38. SCHAMA S. The History of Britain. V. 2. Lnd. 2000, p. 114.

Билль о нераспускаемости парламента был отчасти порожден самим Карлом I, рассчитывавшим на "армейский заговор" для спасения Страффорда. Законодательство Долгого парламента, которое Карл был вынужден признать, свидетельствует, что парламентарии не только стремились восстановить попранные права парламента, но и ограничить традиционную королевскую прерогативу. Немалым препятствием для соглашения была и позиция "хунты Пима", действительно ошибочно полагавшей, что Генриетта-Мария, Лод, ряд королевских советников и, как считали некоторые, сам король, составили заговор с целью восстановления католицизма в Англии. Эти подозрения усугублялись католическим восстанием в Ирландии, начало которого, "несомненно, было несчастьем для Карла" [39] . Это делало соглашение невозможным, следствием чего стала "Великая ремонстрация", а в январе 1642 г. была предпринята попытка короля арестовать пятерых лидеров оппозиции, отражавшая непонимание им глубины конфликта. Он действительно считал, что имел дело с заговором, уверенный в том, что если устранить группу "зловредных людей", согласие с подданными будет найдено. Можно обратить внимание на мнение К. Рассела: "В исторической памяти англичан настолько укрепилось, что обвинения в адрес пяти членов провалились, что требуется напомнить, что их легальная основа была вполне обоснована". И если бы суд состоялся, доказательств измены было бы неизмеримо больше, чем в процессе Страффорда [40] . Рассел считал, что основная доля вины за неудачный результат последней попытки достичь соглашения весной 1642 г. лежит все же на короле: "Необходимость договариваться с парламентом, вести переговоры с ковенанторами, заключить мир после гражданской войны ставила Карла в поле глубочайшей его слабости. Будучи вынужденным иметь дело с теми, кому он не доверял, король раздражался и злился, что подливало еще больше масла в огонь" [41] .

39. DURSTON Chr. Op. cit., p. 45.

40. RUSSEL С The Fall of the British Monarchies 1637 - 1642, p. 447 - 448.

41. RUSSEL С The Causes of the English Civil War, p. 188.

В августе 1642 г. Карл Стюарт поднял королевский штандарт над Ноттингэмским замком в знак начала военных действий против мятежного парламента. В отличие от оценки всех предыдущих этапов его правления, в отношении деятельности короля в годы гражданской войны в новейшей историографии не существует, кажется, больших расхождений. С одной стороны, признается, что источники однозначно подтверждают личную храбрость Карла, проявившуюся во многих военных событиях. "Невозможно усомниться в его храбрости", - пишет Ч. Карлтон и подтверждает этот тезис многими примерами [42] . Он разделял тяготы военной жизни; это было время постоянных перемещений по стране. Этот историк подсчитал, что, например, с 9 апреля по 23 ноября 1644 г. Карл был на коне 92 дня, или 40% времени. Тогда он преодолел 949 миль [43] . С другой стороны, он не располагал необходимой харизмой. Как относились к Карлу I солдаты и офицеры его армии? Судить об этом нелегко, хотя интересная попытка сделать это есть в новейшей историографии. После Реставрации правительство Карла II предприняло меры, чтобы облегчить положение ветеранов-инвалидов, раненых в боях с круглоголовыми. Для получения помощи требовалось подать петицию. Петиции девонских ветеранов использовал как источник британский историк М. Стойл [44] . Оказалось, что дать точный ответ нелегко: просители чаще всего прибегали к официальным титулам, включенным в текст акта 1662 г.: "благословенной памяти король, отец Его Величества", реже использовались фразы "покойный король", еще более редко "наш король-мученик", "Карл-мученик". Отсутствие таких эпитетов в официальных текстах отражает стремление не возрождать прежней вражды. Почему же эти люди сражались за короля? Ответ дают такие слова, как "послушный", "верный", "обязательный", чаще всего употребляется слово "лояльный". О чем петиции позволили судить более определенно: многие простые солдаты роялистской армии и после гражданской войны сохраняли чувство вовлеченности в общее дело, в частности, через те контакты, которые они поддерживали в течение десятилетий со своими бывшими офицерами и сослуживцами.

42. CARLTON Ch. Going to the Wars: The Experience of the British Civil Wars 1638 - 1651. Lnd.
– N. Y. 1992, p. 186 - 187.

43. Ibid., p. 109.

44. STOYLE M. "Memoires of the Maimed": The Testimony of Charles I's Former Soldiers, 1660-1730.
– History. 2003. April. Vol. 88. N 290.

Возвращаясь к вопросу о роли Карла I в гражданской войне, отметим, что, по мнению историков, он не обладал военно-стратегическими талантами. У него не было перспективного видения войны, он был скорее склонен следовать спонтанным решениям, советам тех, кто оказывался рядом в последний момент. Ч. Карлтон полагает, что был только один эпизод войны, когда король преодолел эту вредную привычку и проявил полководческие качества. Он имеет в виду Лоствительскую кампанию 1644 года [45] . В целом же за годы войны Карл допустил целый ряд серьезных стратегических просчетов. Он не использовал двух открывавшихся для него возможностей взять Лондон - после Эджгилла в 1642 г., что предлагал сделать принц Руперт, и после осады Глостера и Гулля в 1643 году. Он привлек для службы ирландских солдат, а это мало что дало с военной точки зрения, но принесло огромный психолого-пропагандистский вред. В начале 1644 г. он снял гарнизоны, охранявшие подходы к Оксфорду, что повлекло за собой самые опасные последствия. Наконец, в 1645 г. он разделил роялистские силы и вступил в сражение при Несби, не дождавшись подхода генерала Горинга, как ему советовали. Король также оказался неспособным приостановить распри в среде его командиров. "Непригодность Карла как военного лидера была только одной из самых важных причин, которые загнали в гроб роялистское дело в 1642 - 1646 гг.", - считает К. Дурстон [46] .

45. CARLTON Ch. Going to the Wars, p. 121.

46. DURSTON K. Op. cit, p. 53.

Это мнение вполне разделяет Карлтон: "Уже в первой кампании проявились две фатальные слабости Карла как военнокомандующего: во время битвы он проявил неспособность использовать преимущества своего положения или приостанавливать атаку; в военном совете он был неспособен координировать усилия и ограничивать фракции" [47] . Отмечают также, что кроме личного соперничества, среди командиров роялистов были и разногласия по принципиальным вопросам, в частности об условиях достижения мира. Тогда как умеренные, в том числе Э. Гайд (позднее граф Кларендон), искали соглашения на приемлемых условиях, король все более прислушивался к советам крайних, в том числе королевы, принца Руперта или лорда Дигби. Последний был назначен им государственным секретарем после гибели умеренного лорда Фолклэнда в 1643 году [48] .

47. CARLTON Ch. Charles I. The Personal Monarch, p. 258.

48. ANDERSON A. The Civil Wars 1640 - 1649. Bedford. 1995, p. 85.

К этому добавляются и такие соображения: кавалеры не создали эффективной разведки; более того, часто игнорировали необходимость использовать шифры и коды, в армии Карла I было слишком много офицеров, особенно аристократов, а пищи не хватало. Рассказывают, что однажды во время осады Оксфорда солдат закричал со стены: "Круглоголовые, забросьте мне половину барашка, а я сброшу вам лорда". Силы и ресурсы кавалеров были слишком разбросаны по многим гарнизонам. Армии Карла I не хватало пехоты. Районы, контролируемые роялистами, были самыми бедными и мало заселенными, Карл не мог позволить себе потерять хоть одного человека. Чем рассчитывать на ирландцев, ему следовало больше заботиться о наборе пехотинцев, больше платить своим солдатам, чтобы не было грабежей и мародерства, ценой которых стала утрата общественной поддержки [49] .

49. CARLTON Ch. Charles I. The Personal Monarch, p. 273.

Еще в 1642 г., после Эджгилла, король, выдвинув неприемлемые требования, не использовал возможность, которую давало прибытие делегации Лондона: посеять рознь между городскими властями и парламентом. Позднее, все попытки переговоров, которые затевала парламентская сторона, заходили в тупик. Поводом часто становилось отсутствие у делегатов официальных полномочий, которые вряд ли могли быть представлены. В этом проявилась главная слабость Карла, не умевшего вести переговоры, подразумевающие поиск компромисса и требующие гибкости. Эта черта его личности в полной мере проявилась позднее, после поражения, когда король сдался шотландцам, когда, находясь в Холденби Хаузе, вел переговоры с парламентом, затем когда он был захвачен армией в Саффолке, и в Хэмптон-Корте вел переговоры с ее руководителями, в том числе с О. Кромвелем и зятем последнего Айртоном, о достижении соглашения на основе "Глав предложений". Карл никогда не принимал идеи, что политический процесс требует сделок и уступок. Его метод состоял в том, чтобы просто определить собственные цели и добиваться их [50] . Ведение же этих переговоров было непростым делом и для армейских грандов: армейские низы с глубоким подозрением относились к таким попыткам. Для Карла же договариваться с теми, кто, по его мнению, вовсе не обладал для этого никаким законным статусом, было серьезной психологической проблемой, даже если условия (кроме тех, которые касались религии) были для него выгоднее, чем те, что парламентарии предлагали раньше. Особое раздражение у него вызывал Айртон, который решительно не демонстрировал того "особого" отношения, к которому Карл привык в силу своего статуса.

50. RUSSEL С The Causes of the English Civil War, p. 198.

Поделиться:
Популярные книги

Звезда сомнительного счастья

Шах Ольга
Фантастика:
фэнтези
6.00
рейтинг книги
Звезда сомнительного счастья

Паладин из прошлого тысячелетия

Еслер Андрей
1. Соприкосновение миров
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
6.25
рейтинг книги
Паладин из прошлого тысячелетия

Свадьба по приказу, или Моя непокорная княжна

Чернованова Валерия Михайловна
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.57
рейтинг книги
Свадьба по приказу, или Моя непокорная княжна

(Противо)показаны друг другу

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
5.25
рейтинг книги
(Противо)показаны друг другу

Третий. Том 3

INDIGO
Вселенная EVE Online
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Третий. Том 3

Гром над Академией. Часть 2

Машуков Тимур
3. Гром над миром
Фантастика:
боевая фантастика
5.50
рейтинг книги
Гром над Академией. Часть 2

Волк 5: Лихие 90-е

Киров Никита
5. Волков
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Волк 5: Лихие 90-е

Он тебя не любит(?)

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
7.46
рейтинг книги
Он тебя не любит(?)

Искушение генерала драконов

Лунёва Мария
2. Генералы драконов
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Искушение генерала драконов

Приручитель женщин-монстров. Том 4

Дорничев Дмитрий
4. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 4

Идеальный мир для Лекаря 8

Сапфир Олег
8. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
7.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 8

Комбинация

Ланцов Михаил Алексеевич
2. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Комбинация

Морозная гряда. Первый пояс

Игнатов Михаил Павлович
3. Путь
Фантастика:
фэнтези
7.91
рейтинг книги
Морозная гряда. Первый пояс

(Не)свободные, или Фиктивная жена драконьего военачальника

Найт Алекс
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
(Не)свободные, или Фиктивная жена драконьего военачальника