Карлики
Шрифт:
Меня так и подмывало усесться в то самое кресло, в котором сидел Берх. Определить, в каком именно кресле он сидел, не составляло труда - лишь одно такое находилось прямо перед жирной красной надписью "ТКЛ 3504". Поймать Абметова на том же месте, где он беседовал с Берхом, было бы очень символично, но вряд ли реально. Пришлось занять место в углу, противоположном выходу из разгрузочного тоннеля, и спиною к дверям - теперь моими глазами должен стать Виттенгер.
За час до наступления заветного двадцать восьмого сентября план операции оказался под угрозой срыва. Берх только сейчас сообщил мне, что Абметов предложил
– Думаешь, он что-то заподозрил?
– спросил Виттенгер.
– Вряд ли... Скорее, он просто решил подстраховаться и подготовил пути к отступлению. С 3504-го ему бежать некуда, этот терминал как две заслонки в трубе: если оказался между, то - пиши пропало.
– Тебе с самого начала нужно было выманивать его на Хармас.
– Это выглядело бы неестественно. С какой стати Вэнджу назначать встречу на Хармасе? Там народу полным-полно, а их дело свидетелей не терпит. 3504-й и к Плерому поближе, да и вероятность наткнуться на кого-то из знакомых на ноль-четвертом поменьше, чем на терминале Хармаса.
– Кроме сегодняшнего дня, - уточнил Виттенгер.
– Это мы так думали...
– Мы успеваем?
– Только к вечеру. И положение у нас будет - глупей не придумаешь. Абметов скорее всего будет следить за выходом из разгрузочного тоннеля и увидит нас раньше, чем мы - его.
– Давай сделаем так, - предложил Виттенгер, - поскольку в лицо он меня не знает, то я пойду первым. На выходе из тоннеля я задержусь, будто забыл чего, а ты, идя следом, будешь наблюдать картинку через визор, и если заметишь его, дашь мне знать. Я ответил, что так и сделаем.
Разгрузка на ТК-Хармас началась в 23. 15 по местному времени Раз Абмегов сам предложил перенести встречу, то он мог предполагать, что Вэндж опоздает, поэтому я не боялся не застать Абметова на терминале. Виттенгер не спеша двигался шагах в десяти впереди меня. Как мы и договорились, перед самым выходом из тоннеля он остановился и стал шарить по карманам. ТК-Хармас раз в десять больше 3504-го, а народу было больше раз в сто. Десяток тоннелей лучами расходились из огромного полусферического зала. Пассажиры двигались непрерывными потоками и разглядеть кого бы то ни было в этой толпе было невозможно. Я готов допустить, что Виттенгер честно старался высмотреть Абметова, но картинка визора почему-то задерживалась только на хорошеньких женщинах.
– По-моему, это Лесли Джонс, - успел произнести Виттенгер и рванул вперед. Я последовал за ним. Сначала быстрым шагом, потом - бегом, я еле успевал за Виттен-гером. Пассажиры, которым уже досталось от инспектора и от Джонса, угрожающе выставляли вперед чемоданы, готовясь огреть меня, если только я посмею оттолкнуть их или хотя бы задеть. Я увертывался как мог. Мы быстро миновали заполненные людьми погрузочно-разгрузочные блоки и теперь бежали по узкому темному тоннелю, явно не предназначенному для обычных пассажиров. Я просил инспектора проговаривать в микрофон все, что он видит, но тот лишь пыхтел, да так громко, что я не слышал звука собственных шагов. Я на бегу избавился от наушника. Виттенгер неожиданно свернул направо. Мелькнувший указатель подсказал,
– Ага, попался!
– услышал я его довольный возглас. В плохо освещенном помещении, которое, уж не знаю почему, я мысленно назвал коллектором, я разглядел прижавшегося к стене, трясущегося Абметова. "Как вапролок в пещере", - мелькнуло у меня в голове. Виттенгер размахивал наручниками прямо перед его носом. Никакого Джонса поблизости не было. Лучше бы Виттенгер размахивал бластером - для чего тогда я взял его с собой?
– Где Джонс?
– спросил я у Абметова. Он молча показал мне за спину.
– Господа, вы меня искали?
– тихо спросил вышедший откуда-то из темноты Лесли Джонс. В руках он держал тяжелый импульсный излучатель. Не думаю, чтобы Джонс мог спокойно разгуливать по терминалу с таким оружием. Скорее всего оно заранее было припрятано в коллекторе, и пока Абметов отвлекал нас, Джонс успел вооружиться. Осмелевший Абметов, неловко путаясь в одежде, вытащил-таки цефалошокер. Странно, что он им до сих пор не воспользовался.
– Вы одни или с Вэнджем?
– надменно спросил нас Абметов. Думаю, ему было неловко из-за того, что полминуты назад мы видели его совсем другим.
– А зачем он вам?
– в ответ небрежно спросил его я. В каком-то смысле я тоже пытался сохранить лицо.
– Вэнджа с ними не было, - сказал Абметову Джонс.
– Доктор, заберите-ка у них оружие, - скомандовал он.
Я - лицо, в сущности, гражданское и обыскивают меня чаще, чем я кого-либо другого, но Виттенгер такого позора вынести не мог. Он оттолкнул Абметова и потянулся к своему бластеру; в то же мгновение Джонс выстрелил, но, к счастью, промахнулся. Сразу после выстрела все помещение затянуло зеленым тошнотворным дымом; я бросился на пол, прикрывая голову от брызг расплавленной пластмассы. Со змеиным шипением горела обшивка - пока все выстрелы доставались ей. Бластер инспектора, в отличие от излучателя Джонса, - оружие прицельного боя и в таком дыму мало на что годное. Не следовало нам с Виттенгером так часто встречаться у крематория. На мгновение мне показалось, что со стороны тоннеля стреляет кто-то еще, но тут внезапно все стихло. Я поднял голову.
Если бы я увидел до зубов вооруженную Яну или, скажем, Ларсона, то, наверное, удивился бы меньше.
– Ильинский, не расцените мой вопрос как плохую шутку, но я что, до конца жизни теперь должен буду вас выручать?
Левой рукой Бруц держал за шиворот трепыхавшегося Абметова, в правой руке он по-прежнему сжимал излучатель.
– Не знаю, как вас и благодарить, - честно признался я.
Завыла сирена пожарной тревоги.
– Надо уходить, - сказал Бруц и что есть силы тряхнул Абметова: - С вами еще кто-нибудь был?
Абметов только застонал - он не был ранен, но здорово наглотался ядовитого дыма. Лицо его посерело, глаза закатились, из уголка рта потекла желтая слюна.
– Бросьте его, он сейчас вас испачкает, - сказал я Бруцу.
Бруц разжал руку, Абметов мешком рухнул на пол, больно ударившись локтями о металлическое покрытие. Его стошнило.
Показался Виттенгер. Выглядел он неважно - Джонс умудрился-таки задеть ему плечо лучом лазера, и теперь здоровой рукою полковник зажимал кровоточащую рану.