Карлссон, который живет на крыше (Пер. Л. Брауде и Н. Белякова)

Линдгрен Астрид

— Не забывай, что за этим столом сидят некоторые толстые личности, которым не мешает похудеть. Точнее, два человека, имен я называть не буду. Но это, конечно, не я и не этот маленький доходяга, — добавил он, показывая на Малыша.

Фрёкен Бокк еще сильнее поджала губы и снова промолчала. Малыш со страхом поглядел на дядю Юлиуса, но тот, ясное дело, ничего не слышал. Он вовсю ругал полицию, от которой в этом городе мало толку. Ведь он звонил им и сообщил о краже со взломом, но это было бесполезно. Они сказали, что им надо сначала разобраться с другими тремястами пятнадцатью кражами. И к тому же они пожелали знать, что было украдено в квартире Свантессонов.

— Но тут я им объяснил, — поведал

дядя Юлиус, — что благодаря очень храброму и находчивому маленькому мальчику воры убрались ни с чем.

И он одобрительно посмотрел на Карлссона. Карлссон приосанился, глянул на всех гордо, как петух, и, торжествуя, подтолкнул фрёкен Бокк.

— Ну, что ты теперь скажешь? Лучший в мире Карлссон пугает воров левольвером! — воскликнул он.

Но дяде Юлиусу этот револьвер тоже внушал опасение. Разумеется, он был рад и благодарен за то, что ему вернули бумажник и часы. Но все же, по его мнению, маленьким мальчикам не следует играть с огнестрельным оружием. И когда Филле и Рулле опрометью бросились бежать вниз по лестнице, Малышу пришлось долго убеждать дядю Юлиуса, что Карлссон напугал воров игрушечным пистолетом.

После обеда дядя Юлиус пошел в гостиную выкурить сигару. Фрёкен Бокк принялась за мытье посуды. Видно, даже Карлссон не смог надолго испортить ей настроение, потому что она снова затянула свою песенку:

— Ах, Фрида, так будет лучше для тебя!

Но тут она обнаружила, что вытирать посуду было нечем, все полотенца исчезли. И она снова разозлилась.

— Кто может мне сказать, куда подевались все полотенца? — сказала она и обвела кухню грозным взглядом.

— Кое-ктоможет сказать, а именно лучший в мире находильщик полотенец, — ответил Карлссон. — Тебе бы надо спрашивать у него про все, чего ты не знаешь, дурашка!

Он помчался в комнату Малыша и принес такую груду полотенец, что его самого не было видно. Все полотенца были грязные, покрытые пылью, и фрёкен Бокк разозлилась еще сильнее.

— Это почему жеони так измазаны? — закричала она.

— Потому что их взяли напрокат в сказочный мир, — ответил Карлссон. — А там, знаешь ли, под кроватями никогда не пылесосят.

Дни бежали. Мама с папой прислали открытку. Путешествие у них было прекрасное, они надеялись, что Малыш тоже не скучает, что дядя Юлиус здоров и что ему приятно находиться в компании с Малышом и фрёкен Бокк.

Про Карлссона, который живет на крыше, в письме ничего не упоминалось, и это ужасно рассердило его.

— Будь у меня пять эре на марку, уж я сочинил бы им письмецо! — заявил он. — Я бы им написал: «Вот так справедливость! Вам нет дела до Карлссона, вы не интересуетесь, хорошо ли ему в компании Домокозлючки, хотя на нем лежит весь дом, он пугает воров левольвером, находит пропавшие полотенца, приглядывает за Домокозлючкой и все такое прочее».

Малыш радовался, что у Карлссона не было пяти эре, ему не хотелось, чтобы мама с папой получили такое письмо. Малыш опустошил свою свинку-копилку и отдал Карлссону все деньги, но Карлссон успел уже их истратить и сейчас ужасно злился.

— Ну разве это не безобразие! — возмущался он. — Я стою десять тысяч крон, а не имею даже пяти эре на марку. Как ты думаешь, дядя Юлиус не захочет купить мои большие пальцы на ногах?

Малыш ответил, что наверняка не захочет.

— Но ведь он от меня в восторге! — пытался напомнить Карлссон.

Но Малыш все-таки не одобрил эту затею, и рассерженный Карлссон улетел к себе на крышу и вернулся назад лишь когда Малыш просигналил ему, что пора ужинать.

Малыш, прочитав письмо мамы и папы, решил, что они беспокоятся, уживаются ли дядя Юлиус и фрёкен

Бокк в одной квартире. Но беспокоиться им не стоило. Похоже было, что дяде Юлиусу вполне подходила компания фрёкен Бокк. Малыш замечал, что им все больше и больше нравилось беседовать друг с другом. Они часто сидели вдвоем в гостиной, и Малыш слышал, как дядя Юлиус рассказывал ей о сказочном мире, еще о многом другом, а фрёкен Бокк отвечала ему любезно и вежливо, что было на нее вовсе не похоже. Под конец Карлссон что-то заподозрил. Дело в том, что фрёкен Бокк стала запирать выдвижную дверь между гостиной и прихожей. Такая дверь имелась в квартире давно, но никто в семье Свантессонов ею не пользовался. Возможно, потому, что однажды, когда Малыш был еще совсем маленький, он запер эту дверь на задвижку и никак не мог выйти из гостиной. После этого мама решила, что вполне достаточно портьеры. Но вот однажды, когда фрёкен Бокк пила с дядей Юлиусом вечером кофе в гостиной, она вдруг вздумала запереть дверь. Дядя Юлиус это одобрил. И когда туда заявился Карлссон, дядя Юлиус сказал, что мальчикам нужно играть где-нибудь в другом месте и не мешать взрослым спокойно пить кофе.

— И я тоже хочу кофе, — с упреком ответил ему Карлссон. — А ну, несите сюда кофе и дайте мне сигару, нечего задаваться!

Но дядя Юлиус выставил его, а фрёкен Бокк весело засмеялась. Наконец-то она была отомщена.

— Этого я не стану терпеть, — заявил Карлссон. — Я им покажу!

На следующее утро, когда дядя Юлиус пошел к доктору, а фрёкен Бокк отправилась на рынок, что на площади Хёторьет, купить салаки, в комнату к Малышу влетел Карлссон, держа в руке дрель. Малыш видел ее на стене в домике Карлссона и удивился, не понимая, зачем она ему понадобилась. Но в этот момент хлопнула крышка почтового ящика, и Малыш побежал посмотреть почту. На коврике в тамбуре лежали две открытки: одна от Буссе и одна от Беттан. Малыш очень обрадовался и стал внимательно их читать. Когда он прочитал их, Карлссон тоже закончил свою работу. Он просверлил довольно большую дырку в выдвижной двери.

— Ты что, Карлссон? — испуганно спросил Малыш. — Дырки сверлить нельзя… Зачем ты это сделал?

— Смотреть, что они там делают, понятно!

— Фу, как тебе не стыдно! Мама говорит, что подглядывать в замочную скважину нельзя.

— Умная у тебя мама! — сказал Карлссон. — Она права, замочные скважины для замочных ключей, само название говорит об этом. А это совсем другое, дырка для подглядывания. Понятно, для чего такие дырки, ты ведь у нас толковый… да, да, — добавил он, не давая Малышу ответить.

Он вытащил изо рта жевательную резинку и заклеил дырку, чтобы ее не было видно.

— Ха-ха! — сказал он. — Давно не было у меня веселого вечера, но сегодня мы повеселимся.

И Карлссон улетел домой, прихватив свою дрель.

— У меня еще кое-какие дела, — объяснил он. — Но я вернусь, как только запахнет жареной салакой.

— А что за дела? — спросил Малыш.

— Да напишу открыточку по-быстрому, у меня, по крайней мере, будут деньги на марку, — сказал Карлссон и улетел.

Но он и вправду вернулся, как только запахло жареной салакой. И за обедом настроение у него было отличное. Он вынул из кармана пятиэровую монетку и сунул ее в руку фрёкен Бокк.

— Вот тебе небольшое поощрение, — сказал он, — купи себе какую-нибудь дребедень вроде бус или еще что-нибудь.

Фрёкен Бокк отшвырнула монетку.

— Я тебя сейчас так отдребеденю, — пригрозила она, но тут явился дядя Юлиус, а при нем она не захотела дребеденить Карлссона.

— Ха! При Юлле-Сказколюбе она сразу становится такой ласковой кисонькой, — сказал позднее Карлссон Малышу. — Я по своей доброте сделаю последнюю попытку, а после начну их ретировать безо всякой жалости.