Кармелита. Наследники: игры на вылет
Шрифт:
– Да это же варварство! – возмущался старший Морозов. – Какой идиот додумался так поступать с нашей конюшней?!
– Вы о чем? – Кармелита, похоже, принимала участие в беседе. Жаль, что не самое активное.
– Значит, этот Бероев губит наших лошадей, а Миро с ним сотрудничает?! – Степан умел рассуждать, но когда он злился, то все его здравые мысли улетучивались. – Да я бы шею свернул ему сразу, будь это так!!! Наш барон истребляет своих же коней?!
– Лучше себе сверни! – Морозов пихнул мужичка посильнее.
– Ой, посмотрю я на тебя, когда Вовка
Халадо моментально замолчал насупившись. Степан уже обрадовался, но последнее слово всегда было за старшими:
– Да чушь это! Про коней! Миро не знал!
– Да, а кто же тогда знает об этом?! Кто эту дрянь развешивает?! А?! – в руках Череповского был тот самый плакат, который Миро снял ночью. Откуда он взялся снова?
– Да успокойся ты, Степка! – Кармелита с трудом вырвала лист. – Мало ли придурков водится! Миро здесь ни причем!
– Кармелита, вот только не надо его защищать, ладно?! Почему нам до сих пор не выплатили зарплату, ты знаешь?! Почему до сих пор мы не начали перестраивать конную площадку?! Почему твой родной сын вместо кабинета в поле работает?! Кто в этом виноват?
– Ну уж точно не Миро!
– А ты уверена?! – Халадо под давлением тоже начал сомневаться.
– Тихо!!! – Милехину пришлось напрячь свои голосовые связки, дабы перекричать бесновавшихся. – Что вы здесь устроили?!
– Пойдем, Миро. Ты сам увидишь…
Миро готов был поклясться, что за те несколько часов, что он спал, такого количества агитационных объявлений не могло бы появиться. Конюшня превратилась в плохо оклеенную сарайку! Плакаты, слоями наклеенные друг на друга, болтались на ветру, отдавая тяжелым химическим запахом. Вокруг ворот столпился почти весь табор. Настроение у цыган было паршивым – крики и ругательства, сыпавшиеся со всех сторон, хохот детей и причитания женщин.
– Миро, что это? – Кармелита, побледнев, указала на красные следы, ведущие в конюшню. Дорожка из краски (или из крови?) скрывалась в полутемном помещении предбанника.
Милехин не мог ответить – его сковал страх. Нет, он боялся, в общем, не цыган – он боялся себя. Миро успокаивал себя тем, что это видит не только он, но и Кармелита. С ума ведь по одиночке сходят?
– Видите, ромалэ! – Халадо тоже топтался вокруг. – Миро не знал!
– А может, это он и сделал?! – Джура наклонился и провел пальцем по запачканной пожухлой траве пальцем, желая убедиться, что это не галлюцинации. Краска. Воняла эта дрянь знатно. – Запугать нас хочет!
– Что?! – Степка готов был кинуться на лысого.
– Миро!!! – крик Люциты вывел вожака из оцепениня. – Миро! Рубина пропала!
Все оглянулись на цыганку. Вид у неё был – врагу не пожелаешь! Растрепанная, заплаканная, побледневшая и постаревшая ещё лет на десять!
– Как пропала? Ты шутишь?! Что случилось?! – Кармелита по своему обыкновению кинулась к Голадовниковой первой.
– Мы поссорились и она ушла… Я не хотела, чтоб всё так вышло! Я только сказал, что не хочу больше видеть её парня!!!
– Люцита! – одна из старых цыганок усмехнулась. – С молодежью
– Спасибо за совет, конечно… Надо что-то делать!
– Успокойся, Люцита! – Миро гораздо больше волновала ситуация на конюшне, но показать это значило бы пойти против общего мнения. – Неужели ты не знаешь, где она? К Куликову ходила?
– Его нет в городе! – воскликнула в отчаянии Люцита. – Миро!
– Ладно! Решим! – барон подозвал Степана и Халадо, чтоб передать им ценные указания. Конюшню нужно было привести в порядок.
Кармелита еле выбралась из гудящей толпы. На сердце было хуже, чем перед грозой. Что-то происходило. Давно. И тем старшнее становилось – цыгане не могли определить, кто и зачем делает подлянки. За последние несколько дней это уже не первая выходка… Стоп! Всё это началось с тех пор, как Миро выгнал Колю из кабинета! Женщина схватилась за сердце. Она, как мать, хорошо знала своего ребенка – Коля мог разозлиться и начать вредничать. Но не так же варварски! Должен же он понимать, что губит родные стены и подставляет отца?!
– Чиро! – пацаненок с опаской подошел к Милехиной.
– Что ты знаешь о Кольке?
– В смысле? – кудрявый не понял вопроса.
– Ты его когда видел? Что он делал? Может, ты знаешь что-то обо всем этом?
Чиро молчать предпочитал, потому что знал, что слово – серебро, а вот молчание… Гарантия жизни.
– Чиро! Если ты знаешь, что это сделал он, ты должен мне об этом сказать! Сейчас! – Кармелита наседала.
– Он давно не появлялся. Он вообще сказал, что скоро работать не будет – прибыль сама в руки пойдет…
Кармелита не была настолько тупой, чтоб не понять – Коля в этом замешан. Во всем.
– А в кабинете он когда последний раз был?
– Вчера поздно ночью…
Отделение милиции в Ковальске заметно преобразилось после ухода главы МВД. Так всегда бывает – деньги начинают наконец-то работать, а не отдыхать вместе с начальником на Карибах. С тех пор, как Куликов засел дома, Люцита даже не приближалась к этому зданию. А сейчас у неё не осталось выбора – дочь нужно было срочно искать. Миро вызвался её сопровождать, зная, что Люцита в гневе страшнее обезьяны с гранатой. Вожак сомневался, что стоит поднимать панику – Рубина взрослая девушка и вполне могла остаться у подружек. Она, в отличие от его дочери-тихони, была боевой. Сказался характер матери. Да и отец, то есть Богдан, короткостью нрава не отличался.
Голадовникова неслась по коридору, сталкиваясь с работниками и даже не извиняясь. Приходилось извиняться Миро. Он никогда не чувствовал себя более глупо, чем сейчас. Вот будет смешно, если девчонка и правда в гостях! Люцита в очередной раз налетела на кого-то и побежала дальше.
– Простите! – Миро шагал за ней, оглядываясь по сторонам – перепланировка была некстати. Нужный кабинет следователя найти было почти нереально. Свернув на второй этаж, Миро заметил в холле знакомого. Благодаря Куликову у Милехина появились связи.