Карнавал (сборник)
Шрифт:
— А как? — спросил Бабыкин.
Жажду он утолил и с обстановкой более-менее освоился. Поправил подушку, примостился к спинке кровати и сложил на животе руки. Ситуация напоминала телевизионную постановку. Бабыкину нравились фильмы, в которых два интеллигентных человека — лучше всего разведчики крупных держав — ведут умные разговоры. Аналогия существовала. Тоже туманные намеки, борьба умов и переплетение чьих-то интересов.
— Как? — повторил он.
— А вы не знаете? — вкрадчиво поинтересовался доктор.
— Нет.
Отказываться
— Жаль, — сказал доктор. — Мы прощупали вашу память, но я надеялся, что в ней есть не доступные нам участки. Оказывается, нет.
— Нет, — подтвердил Бабыкин. Он понял, что противник в затруднении, и мрачно усмехнулся.
Доктор поставил стакан на раскрытую ладонь, и тот медленно растаял в воздухе. Бабыкин насторожился.
— Фокус?
— Расщепление, — отозвался врач. — Обычное расщепление… Знаете, очень нелегко быть единственным разумом в целой вселенной. Сомнения, комплексы, поиски смысла… Если бы не эта кристаллизация, мы бы только радовались новым контактам, а так… — Он смущенно улыбнулся. — Мы ведь хотим сохранить индивидуальность.
Бабыкин сочувственно кивнул.
— Может, я чем помогу?
Это была дань вежливости. Он не собирался ничем помогать и спросил просто так.
— Вряд ли, — ответил доктор. — А впрочем… Вспомните, как все произошло. Что-то ведь послужило толчком для феноменального перемещения. Может, какая-нибудь мелочь показалась… ну не совсем обычной, что ли? Вам-то легче об этом судить. Если вы установите причину, у нас появится шанс.
Бабыкин не совсем понимал, что к чему, но ему нравилось, как с ним обращаются. Чтобы положение, не дай бог, не ухудшилось, он решил никаких шансов доктору не давать. С другой стороны, чтобы создать видимость сотрудничества, упрямиться не стоило.
— Ну как вам сказать, — глубокомысленно начал он. — Ничего особенного. Шел домой, оказался у вас.
— И все?
— Все. Шел по улице. Справа парк, слева дома. Кот еще какой-то… — он нахмурил лоб, — дорогу перебежал.
— Кот? — Врач встрепенулся.
— Кот. А что?
— Так, так, так, — прокудахтал доктор. — И часто это с вами случается?
— Что именно?
— Коты дорогу часто перебегают?
— Да как вам сказать, — замялся Бабыкин. — Не то чтобы часто, но бывает.
— Та-а-ак, — протянул эскулап. — Насколько я понимаю, это дурная примета?
— А… — Бабыкин беззаботно отмахнулся. — Чего только люди не придумают!
— Не скажите, — осадил его врач. — Дыма без огня не бывает. Ваша генетическая память прочно хранит информацию о нежелательности встреч с черными котами. Видимо, ваши предки изрядно от них натерпелись. Кое-что проясняется.
— Что там еще проясняется? — недовольно проворчал Бабыкин, раздосадованный тем, что доктор по-прежнему ходит вокруг да около.
— Видите ли… М-да… — Доктор не спешил с объяснениями. — Я не совсем уверен, но есть основания полагать, что по вашей вселенной прокатилась… — Он явно тянул резину. — Прокатилась волна отрицательной вероятности. Если она зацепила вашу планету, то на ней стали возможны события, которые невозможны в принципе.
— Что-то я не понимаю, — признался Бабыкин.
— Я тоже, — сказал врач. — Ведь, приняв облик человека, я и мыслить стал, как человек, а этого сейчас недостаточно. Придется вас покинуть. Мне надо расщепиться на атомы и занять как можно больший объем. Не беспокойтесь, это ненадолго — я буду разлетаться со скоростью света.
Он поднялся, отвесил поклон и двинулся к выходу. Взявшись за ручку двери, обернулся.
— Кстати, чем вы намерены заняться во время моего отсутствия? Может, хотите почитать?
От волнения Бабыкин заерзал ногами.
— Мне бы домой. Жена, наверное, волнуется.
— Так я и знал, — вздохнул врач. — Ну что ж, придется пойти и на это. Вы только, пожалуйста, не выходите из квартиры. И никуда не уезжайте, а то ведь столько атомов потребуется! До свидания.
— Постойте! — вскричал Бабыкин. — Как же мне домой попасть?
— Вам лучше знать, — ответил доктор, и дверь за ним мягко затворилась.
Бабыкин вскочил с кровати и бросился к окну, умоляя, чтобы это был первый этаж. Так оно и оказалось. Прямо под ним цвела пышная клумба, будто специально предназначенная для мягкого приземления. Сбросив пижаму, Эдуард Петрович быстро облачился в свой костюм, который висел на стуле, и распахнул окно.
— Вера!
— Эдик!
Супруги обнялись.
Путь домой не занял много времени. Стоило Бабыкину очутиться на улице и подумать о такси, как тут же из-за угла вывернул автомобиль с зеленым огоньком. Шофер мигом домчал куда требовалось, взял деньги строго по счетчику, и был таков. По дороге Эдуард Петрович вертел головой, пытаясь определить, где находится, но безуспешно. Таксист гнал по каким-то удивительно похожим одна на другую серым улочкам, то и дело сворачивал, заезжал во дворы, пару раз вырывался на широкий проспект и, наконец, остановился. В общем, весь маршрут, как в тумане. Эдуард Петрович приписал это пережитым волнениям и теперь, сидя за столом, поглощал фасолевый суп и раздумывал о случившемся.
— Пойду-ка я спать, — решил он. — Разбуди пораньше, на рыбалку поеду.
Сон был странным и пугающим. Всю ночь доктор шевелил губами, корчил страшные рожи и размахивал огромным ланцетом.
И вот Эдуард Петрович проснулся. Кошмар, как паук по паутине, засеменил по солнечному лучу и исчез в раскрытой форточке. Повеяло прохладой.
Наскоро позавтракав, Эдуард Петрович побросал посуду в раковину, схватил рюкзак, удочки и выскочил на улицу.