Каро
Шрифт:
Взбодрившись холодной водой, Тобиас переоделся в парадный костюм, заботливо разложенный служанкой на постели. Попытался высушить влажные волосы нехитрой магией, но в спешке не сумел как следует сконцентрироваться, и чуть не поджег высокий воротник рубашки.
– Где вас носит! – в комнату без церемоний влетел Фол, с небывалой энергией размахивая тростью. Тобиас даже отпрянул, опасаясь, как бы управляющий в запале не отлупил и его, наравне с рабами. – Все уже внизу!
Тобиас скорчил мину и вылетел за дверь, чуть не сбив с ног очередного слугу.
На крыльце уже собрался
Шикарный экипаж в окружении широкоплечих конников степенно подкатил прямо к крыльцу. Подоспевший лакей открыл дверцу и подставил лесенку, подобострастно склонившись в поклоне. Из экипажа, опираясь на руку лакея, выбралась Замия. Она была на редкость свежа для человека, трое суток проведшего в дороге, наряжена в красивое дорожное платье и пребывала в прекрасном настроении. Черные гладкие локоны были собраны в излюбленную высокую прическу чериадских модниц, зеленые глаза блестели из-под густых ресниц.
Тобиас вздохнул, натягивая улыбку, и поспешил навстречу ненавистной невесте.
Замия была воплощением изящества и обаяния. Успев расположиться в отведенных ей великолепных комнатах и переодевшись в нарядное воздушное платье, она уже весело щебетала с Алексией за роскошным обеденным столом. Тобиас старался сохранить спокойствие на лице, глядя на двух подружек, но то и дело ловил себя на том, что ничего опасней этой парочки представить себе не может.
– Что тебя перекосило? – тихо спросил Олдариан, когда Тамидар произносил речь в честь невесты. Сдержав стон, Тобиас покачал головой. Это будет долгий год.
– Ты скучал по мне? – переливчатый голос Замии переворачивал все внутренности. После обеда она пригласила его прогуляться по саду, и под тяжелым взглядом отца он не смог отказать. Традиции требовали высочайшего почтения к невесте – ведь, сочти прием недостаточно достойным, она могла и вернуться домой, расторгая помолвку, а с ней и все дипломатические связи между двумя городами. И хотя Тобиас мечтал о таком исходе, он не мог подвести отца. Завести в неприятелях Чериаду значило здорово расстроить Императора – городу на западной, самой неспокойной границе, полагалось оказывать всяческое содействие и помощь. Здесь речь шла уже не столько о политических играх, сколько о благополучии всего рода Торр.
Замия это прекрасно понимала, и Тобиас всерьез опасался, что она не постесняется этим воспользоваться. То, что после свадьбы она не сможет и слова сказать мужу без разрешения, вряд ли ее остановит.
– Да, – деревянным голосом ответил ей Тобиас, глядя на солнце. День едва перевалил за середину.
– И это твой ответ? Ответ мужчины, который не видел свою невесту более трех месяцев? – игриво продолжила она пытку.
– Я скучал, Замия, – протянул Тобиас.
– А я не верю. Иначе, зачем бы ты завел себе любовницу? – голос красавицы был по-прежнему ласков, но глаза застыли холодом. Тобиас сжал зубы. Алексия, будь она проклята! И как он об этом не подумал, зная, что неразлучные гарпии ведут переписку? Он должен был ожидать, что сестра не остановится, пока не отомстит ему.
– Это всего лишь игрушка, – непринужденно ответил Тобиас.
– Признаться, известие о том, что ты крутишь роман накануне свадьбы, меня очень расстроило, – надула губы девушка. – Я сильно на тебя обижена, Тоби.
У Тобиаса дернулась щека. Тоби! Да что она о себе думает, кукла! И, тем не менее, собравшись, он ответил:
– Это всего лишь маленькая слабость. Что я могу сделать, чтобы загладить свою бестактность? – он остановился и заглянул ей в глаза, постарался улыбнуться. Ситуация была нехорошая.
– Я хочу быть уверена, что она для тебя ничего не значит. Что ты любишь только меня, – она провела теплой ладошкой по той его щеке, что недавно так предательски выдала его, и его снова чуть не перекосило. Что она только несет!
– Как мне доказать это? – процедил Тобиас.
– Мне нравится твоя прямолинейность, – засмеялась Замия. – Всегда любила это в военных, – полюбовавшись на его вытянувшееся лицо, она, продолжая улыбаться, сказала: – Прикажи выпороть свою рабыню. Десять плетей, и я поверю в твою искренность.
Тобиас едва удержался от того, чтобы схватить девушку и как следует встряхнуть.
– Я не расслышал, Замия, повтори, – тихим опасным голосом проговорил Тобиас.
– Ты все услышал, мой хороший, – ласково сказала она.
– Ты хочешь угробить рабыню, которая тебе ничего не сделала, которую ты даже не видела? – на последних словах Тобиас чуть не перешел в крик. Тяжелая будет неделя, ох тяжелая.
– Это моя единственная маленькая просьба, Тоби, – она скромно опустила глаза. – Мне жаль девушку, но я должна быть спокойна за наше будущее.
– Что ты только несешь?! – голос все же подвел его.
– Не кричи на меня, – улыбка исчезла с хорошенького лица, от Замии почти ощутимо повеяло холодом. – Если ты не готов ради меня на такую малость, мне, возможно, вовсе нечего здесь делать.
– Будешь угрожать мне? – он схватил ее за локоть.
– Не буду. Просто соберу свои вещи! – она вырвалась и, одарив Тобиаса убийственным взглядом, пошла прочь.
Выругавшись, Тобиас пнул ближайший, тщательно постриженный накануне, куст.
Глава 10
«Сейчас же иди и выпори чертову рабыню!»
Крик отца преследовал Тобиаса, яростью пульсируя в голове. Он мчался по коридору, грубо распихивая слуг и рабов. Такой взбучки ему давно не устраивали. Тамидар чуть не ударил сына на глазах у Фола и десятка слуг, прислуживающих на кухне. Шеридан и вовсе бледной тенью сполз по стене. Наместник не дал Тобиасу и слова сказать, бесконечным криком вдавливая того в жесткий деревянный стул. Который, к слову, Тобиас в чувствах разбил о пол, стоило отцу покинуть кухню.