Каро
Шрифт:
– И в конце… я стану свободна? – Сьерра коснулся клейма на груди, созданного магией. Оно привязывало раба к Камню Обладания, который надежно хранился у хозяина, и ограничивал свободу.
– Таковы наши законы. Маги не могут быть рабами, – Олдариан ободряюще улыбнулся.
Сьерра молчала, опустив глаза и все еще прижимая руку к груди. Тобиас не понимал. Он полагал, что рабыня ухватится за малейшую возможность обрести свободу. А эта еще и задумывается! Она что, совсем больная, эта каро? Ответ только подтвердил его мысли.
– Я не могу учиться магии, –
– Почему это?! – воскликнул Тобиас, но Олдариан успокаивающе положил руку на его плечо и мягко сказал рабыне:
– Я понимаю. Но знай, что если передумаешь, можешь прийти ко мне.
Он жестом поманил за собой племянника, и они оба вышли в коридор.
– Эта рабыня безумна, – заявил Тобиас мрачно.
– Если ты не понимаешь причин ее поступков, это не значит, что она безумна. Точно так же и про тебя говорит вся Криада, что ты не дружишь с головой, – осадил его маг.
– В чем может быть причина ее отказа? Ни за что не поверю, что она побоялась погибнуть!
– Причина не в страхе. Она ведь из народа каро, как ты мог заметить. Притом чистокровна.
– И что?!
– Магия для них квинтэссенция зла. Недопустимое падение.
– Она просто дура, – фыркнул раздосадованный Тобиас.
– Не злись. Разве ты не понимаешь? Она еще пытается сохранить остатки того мира, который построили в ней ее близкие, ее народ. Каро слишком редки среди рабов, знаешь почему?
– Потому что они редкие глупцы. Упрямые идиоты, – пробурчал Тобиас.
– Потому что сильна их вера в те основы, что закладывает в них религия. Слишком сложно для них предать ее, предать все, что они любили. Я подозревал, что она откажется учиться магии, едва увидев ее глаза. Возможно, ее способности обнаружили еще в Меридане, но она так же отвергла предложение.
– Она писала правой рукой, никто не знал, что она владеет и левой, или это было бы в сопроводительных записках. В любом случае, будучи рабыней, она не сможет соблюдать все табу своей религии. Разве она этого не понимает?
– Ты слишком расстроен, Тобиас. Когда Тамидар жаловался на твою причуду, я не думал, что все настолько плохо. Ты привязался к рабыне, а ведь скоро твоя свадьба.
– Я не привязался к ней, дядя, – твердо ответил Наследник. – Я взял ее в личные рабы, только чтобы сохранить ей жизнь. Бедняга хотела покалечить себя, чтобы больше не нравиться гостям, а за это отец наверняка приказал бы продать ее, и одни боги знают, что произошло бы с ней потом, – объяснил Тобиас и добавил, как часто было в детстве: – Только не говори отцу, он не поймет.
– А что ты будешь делать, когда приедет Замия? Со дня свадьбы и до рождения наследника тебе не разрешено будет держать личных рабов.
– Понятия не имею. Может быть, ты возьмешь ее себе?
– Ты же знаешь, я не могу этого сделать, Совет тут же получит повод исключить меня из своего состава, они только и ищут к этому повод.
– Тогда не знаю. Вероятно, придется оставить все как раньше, если не удастся убедить отца продать или подарить ее Аулусу или еще кому-то, чтобы тот не дал ее в обиду. Но пусть хотя бы сейчас эта рабыня побудет в безопасности. Возможно, смирится со своей судьбой и не станет делать глупостей.
Олдариан кивнул, внимательно глядя на племянника.
– Что ж, жаль, что не удалось убедить ее учиться. Это бы решило твою проблему. Сейчас я должен идти. Хорошего дня, Тоби.
– И тебе, дядя.
Глава 8
Тобиас равнодушно оглядывал результаты трудов рабыни. Прошло две недели после того, как выяснилось, что каро могла бы стать магом – свободной и уважаемой в Империи и бесконечно презираемой для своего народа. С тех пор Тобиас не пытался заговаривать с ней – только давал указания, когда та поправилась и снова жила вместе с другими рабами. Он был обижен за то, что рабыня так легко отвергла тот дар, что они ей предлагали. Он не понимал, как та могла предпочесть клеймо раба и унижение свободе и влиянию. Помимо того, постоянно вспоминался ночной разговор, когда Тобиас выяснил, что на самом деле думает о нем каро. Сьерра тоже молчала – однако Тобиас часто ощущал на себе ее взгляд, но, стоило ему обернуться, та уже не глядела на него.
– Хорошо, – медленно произнес Тобиас, и это слово камнем упало в тишине его кабинета. Библиотека была в идеальном порядке, перед ним лежали свитки с классифицированным перечнем всех книг. Сьерра стояла, не шелохнувшись и уперев взгляд в пол. Ждала приказаний. Несколько лет – и она могла бы не подчиниться любому решению самого Наместника, ведь маги слушались только своего Совета и Императора. А эта покорно ждала, готовая терпеть все, что угодно, только бы не осквернить себя магией. Все ли, что угодно? Тобиас вдруг задумался, что бы выбрала каро, если бы ее заставили ехать с гостем или постигать магию. Было бы слишком жестоко ставить ее перед выбором, но рано или поздно такой вопрос возникнет сам собой. – Возьми чистую бумагу. Перепишешь эту книгу.
Он вручил ей книгу, которой не было в его библиотеке – он принес ее с собой. «Основы магического искусства. Теория».
Сьерра застыла, глядя на обложку.
– Я… не могу, мой господин.
– Что значит, ты не можешь? – резко спросил Тобиас.
– Прошу вас, – Сьерра положила книгу на стол, как если бы она жгла ей руки, – прикажите мне переписывать любую другую книгу.
– Смеешь отказываться, рабыня? – накопленное раздражение вылилось в угрожающий тон. – Забыла, чем тебе приходилось заниматься прежде?
Каро дернулась, как от удара плетью. Тобиас тут же пожалел о сказанном, но слов было не вернуть.
– Так верните меня обратно, – приглушенно ответила каро.
Тобиас несколько раз глубоко вдохнул, глядя на упрямо сдвинутые брови и дрогнувшие на миг губы. В два шага преодолел расстояние между ними, взял ее лицо обеими руками и заглянул в глаза, отливающие бронзой.
– Сьерра, – как можно мягче сказал он. – Ты понимаешь, что скоро я женюсь, и тебя вернут к твоей прежней жизни?