Карта дней
Шрифт:
– Ходить в школу с нормальными? – поразилась Оливия.
– Да мы даже к двери не подходим, когда пиццу привозят, – сказала Клэр.
– Я вас научу, как себя с ними вести. И оглянуться не успеете, как станете настоящими экспертами в этом деле.
– С каждой секундой звучит все более притянуто за уши, – покачал головой Гораций.
– Я просто хочу дать родителям шанс, – взмолился я. – Если это не сработает…
– Если это не сработает, мисс Эс сотрет
Она подошла и взяла меня под руку.
– Разве это не трагедия, что родной сын Эйба Портмана не знает, кем был его отец?
Значит, она на моей стороне. Я крепко сжал ее руку, благодаря за поддержку.
– Трагедия, но неизбежная, – возразил Гораций. – Его родителям нельзя доверять. Никому из нормальных нельзя. Они могут всех нас выдать!
– Они не станут! – сказал я, но голосок у меня в голове спросил: «Да ладно?»
– А почему просто не притворяться, что мы нормальные, когда они рядом? – задала резонный вопрос Бронвин. – Тогда они не расстроятся.
– Вряд ли это сработает, – не согласился я.
– К тому же некоторые из нас не обладают такой привилегией – иметь возможность притворяться нормальными, – заметил Миллард.
– Терпеть не могу притворяться, – сообщил Гораций. – Может, мы просто будем самими собой, а мисс Сапсан каждый вечер станет стирать им память?
– Если слишком часто стирать память, люди становятся слабы на голову, – отрезал Миллард. – Ноют, пускают слюни и все такое…
Я вопросительно посмотрел на мисс Сапсан, и она подтвердила его слова, коротко кивнув.
– А что, если им уехать куда-нибудь на каникулы, далеко-далеко? – предложила Клэр. – Мисс Сапсан могла бы заронить им в голову эту идею, пока они будут легко внушаемыми после стирания памяти.
– А как быть, когда они вернутся? – спросил я.
– Тогда мы запрем их в подвале, – сказал Енох.
– Лучше мы запрем в подвале тебя, – возразила Эмма.
Ну вот, я стал для всех источником напряжения и страха, которые нам совсем не нужны. Теперь все будут беспокоиться… и я буду беспокоиться. И все это ради моих родителей, от которых я последние полгода не видал ничего, кроме горя.
Я повернулся к мисс Сапсан.
– Все это слишком сложно. Давайте вы просто сотрете им память.
– Если ты хочешь сказать им правду, я думаю, стоит попытаться, – ответила она. – Это почти всегда стоит усилий.
– Правда? Вы уверены?
– Если есть хоть один шанс, что это сработает, я попрошу одобрения Совета задним числом. Ну, а если не сработает, мы, полагаю, очень быстро это поймем.
– Фантастика! – воскликнула Эмма. – А теперь, когда мы решили этот вопрос… – она потащила меня за руку к воде, – пора немного поплавать!
Меня это застало врасплох, и я не успел ее остановить.
– Стой! Нет… мой телефон! – Я выхватил его из кармана джинсов, прежде чем плюхнуться по грудь в море, и швырнул на берег, Горацию.
Эмма окунула меня и быстро поплыла прочь, а я, хохоча, погреб вслед за ней.
Внезапно меня охватило неистовое счастье. Счастье быть среди друзей, щуриться на слепящее солнце, плыть за красивой девушкой, которой я нравлюсь… Которая любит меня, как она сама однажды сказала.
Блаженство.
Впереди Эмма нашла песчаную отмель и встала по пояс в воде, хотя до берега было довольно далеко. Ласковые местные течения часто выкидывали такие шутки.
– Привет! – выдохнул я, слегка запыхавшись, и тоже встал ногами на песок.
– Вы всегда купаетесь в синих джинсах? – спросила она, улыбаясь.
– Конечно. Все так делают. Это последний писк моды.
– А вот и нет.
– А вот и да. Это называется нано-деним, он высыхает уже через пять секунд после выхода из воды.
– Невероятно.
– А еще они сами себя складывают.
Она подозрительно прищурилась.
– Ты серьезно?
– И готовят завтрак.
Она плеснула в меня водой.
– Нехорошо шутить над девушками из прошлых веков!
– Слишком уж легко над ними шутить! – сказал я, уворачиваясь и окатывая ее в ответ.
– Нет, правда. Я ожидала куда большего по части летающих автомобилей, роботов-помощников и тому подобного. Роботобрюки уж как минимум!
– Ну, извини. Зато мы изобрели интернет.
– Какое разочарование.
– Догадываюсь. Я бы тоже предпочел летающие автомобили.
– Нет, я разочарована, что ты оказался таким вруном. У меня были на нас такие виды… А, ладно.
– Мне просто было нужно выговориться. Больше никаких шуток, обещаю.
– Обещаешь-обещаешь?
– Ну, спроси меня что-нибудь. Обещаю-обещаю, что скажу чистую правду.
– Хорошо.
Она широко улыбнулась, отвела мокрую челку и опять скрестила руки на груди.
– Расскажи про свой первый поцелуй.
Я почувствовал, как краснею, и постарался уйти под воду, чтобы это скрыть, – но надолго все равно не вышло, потому что надо же как-то дышать.
– Я, видимо, нарвался.
– Тебе известны все углы и закоулки моей романтической истории. Как-то нечестно, что я ничего не знаю о твоей.
– Да там и знать-то нечего.
– Вздор! Что, даже и не целовался ни разу?
Я оглянулся, надеясь найти что-нибудь способное ее отвлечь.
– Гм…
Я утонул примерно по нос и пробормотал что-то неразборчивое; получилось много пузырей.