Картины Италии
Шрифт:
Наутро Римини – не курортная часть, а старая, оказался вполне симпатичным городком. С фонтаном, сложенным из античных обломков Леонардо (опять то самое); с мостом Тиберия, которому 1956 лет, и по нему сейчас ездят машины; с интереснейшим полуязыческим храмом Малатесты.
На автобусе укатили в Сан-Марино. В открытке Мильштейну мы писали, что главная цель автостопа – доехать досюда и послать ему, Мильштейну, красивую открытку с красивой маркой. Сделали. Не обидели и других: 11 открыток с 51 маркой. Подъезжали – думали, и в самом деле, чуть ли не за этим едем сюда. Но так и застряли на полтора дня. Страна – сказка.
Население – 20 тысяч, в столице – три, а туристов – 3,5 миллиона в год. Но из них три – с мая по сентябрь, и нам повезло: было тихо и великолепно. Встали
Многократно читал, что Сан-Марино живет туризмом и потому здесь дерут за все и со всех. Все вранье. Даже послать открытку здесь стоит дешевле, чем в Италии: 2-х литровый коньяк «Наполеон» – 2 мили. Гостиница 10 миль на троих (в Римини – 12, в Перуджи – тоже 10). А мы ведь опасались ночевки здесь из-за обещанной бешеной дороговизны. Думали, только рот разинешь, а тут – мафия. А, это снова не кстати.
Из этого благословенного оперного государства уехали с намерением вернуться к вечеру домой. Вначале все пошло хорошо. Ехали удивительными дорогами: то по самой кромке Адриатического моря, то по дну зверского, неземного какого-то ущелья. Поминали Сан-Марино. Эта страна еще прибавила своего к тому синдрому времени. Этакий заносчивый и наивный малыш. С одной стороны крутой подъем, с другой – вертикальный обрыв. Свои деньги (хотя итальянские тоже годятся), а на 50 лирах почему-то рыбы. Много рыб, а выхода к морю нет. И сокращения везде – не SM, а обязательно RSM – Repubblica di San Marino. Все же старейшая республика в мире – с 301 года. (Не с 1301-го, а с 301-го!) Ее даже Наполеон велел не трогать, сказав, что оставляет как образец свободы и демократии, а на что уж непреклонного злодейства был человек.
Ехали что-то уж очень медленно, и к пяти часам попали в городишко Кальи, где и проторчали возле бензозаправки до половины девятого. В шесть стало темно, в семь нас уже не видели водители, в восемь – мы их, а в полдевятого друг друга. Забились в гостиницу (называется «Del Teatro», а театра – как и рыб в Сан-Марино – сроду не было), надулись местного кисленького винца, а утром вышли на дорогу, имея 233 км до Рима, отчаяние в душе и четыре с половиной мили на троих. Тут-то мне и попался контрабандист (все же на обратном пути решили разделиться) на Мерседесе, и к обеду я был дома. Генисы – часа на три позже.
А то застряли бы в Кальи, осели, обзавелись, лавчонка там, пицца на вынос, фургончик на мотороллере. Хорошо. А с другой стороны – только войдешь в силу, тут как тут мафия – и хап! Да, это я что-то не туда опять.
Отгуляли отвальную Генисов. В полночь вышли к Тирренскому морю (перелезли забор платного пляжа), поставили в прибой стулья – пили вермут. Благолепие.
Привет Цветкову, Олегу, Илге, Аркадию.
Пишите, а то что-то скучновато. Вчера получили письмо с 8 фотокарточками от Маки. Он, конечно, молодец – понимает, что это такое, письмо.
Пишите, задавайте вопросы – спрашивайте, мальчики! Давайте дружить по переписке, дружочки! Ах, неужели по настоящей переписке?!
<Письмо родителям от 21 октября 1977 г.>
Здравствуйте, дорогие!
Живем себе, поживаем под Вечным городом – км в 30 от него. Ездим в Рим каждый день, потому что записались в школу. С утра я делаю закупки, читаю, письмо вот пишу, а 11-часовой электричкой отправляюсь. В 15.35 – дома, так что времени на все хватает. По Риму пошлялись уже порядком, а теперь для этого остались практически только суббота и воскресенье.
Завтра едем с
Ждем 30-го, чтобы попасть в Ватикан – дело в том, что в последнее воскресенье каждого месяца там вход бесплатный, а так – миля, довольно дорого.
Мы уже месяц назад получили в министерстве культуры пропуск во все государственные музеи Италии. Большая экономия, но хохма в том, что довольно много частных музеев. Это – вещь мне вовсе непонятная: хорошенькое частное владение – Дворец дожей в Венеции, или Капитолий в Риме. Видимо, это принадлежит, скажем, самому городу, а не государству, но называется – частный.
Вообще с частным предпринимательством туго – для нас. Покупать что-либо оказалось куда труднее, чем раньше. Слишком хорошо – тоже плохо. С трудом привыкаем к тому, что можно торговаться. За мои джинсы просили 13 миль, отдали за 10. Виртуоз в этих делах оказался папа Генис: 90-мильную кожаную куртку – за 65! Занятно, что то же – и в самых что ни на есть государственных учреждениях. Описываю.
Мы ведь отправляли себе сигареты. С этим несколько не повезло: за месяц до нашего приезда ввели пошлину на посылки из Союза. Все правильно – здешняя шушера спекулирует вовсю. Раньше бандероль тихо-мирно приходила в Остию и ты платил за нее 100 лир (проезд в автобусе). Все наши почему-то попали в Рим, и рассказы были ужасны: почтари зверствуют. Я отправился, и сначала все шло, и в самом деле, ужасно: передо мной человек выскочил в поту с криками. За семь пачек сигарет и одну матрешку с него спросили четыре мили. Это почти себестоимость. Меня ждали 60 пачек «Риги» и 3 кг круп, и я изготовился уже все подарить Андреотти. Бедный матрешечник от ярости медленно и раздельно, по слогам, говорил почтмейстеру: «Ну, объясни мне, почему ты назначил четыре мили? Ну, можешь ты мне объяснить?» (Меня вообще восхищает папуасская уверенность советских эмигрантов, что если говорить внятно и глядеть при этом в глаза, итальянцы враз обретут знание русского.)
Я принял меры по словарю и вошел уже с готовыми фразами в инфинитиве и единственном числе. Стал рассказывать путаные истории из жизни еврейского народа и жаловаться на жизнь в Италии. Среди общего веселья мне предложили заплатить 10 миль за все (!). Я вынул пять, доскреб еще 400 лир и сказал слово, известное мне еще в детстве: «Basta!» Они тут же сказали: «Bene», и мы расстались друзьями. Удивительное – рядом.
Погоды стоят сказочные – как раз в моем вкусе. Градусов 18–20, тепло, не жарко, сухо. Итальяшки ходят в пальто и высоких сапогах. Которые с достатком – в ватных штанах и шнурованных ботинках. Околевают, и пляжи в паутине. Мы иногда ходим купаться, но вечером, чтоб не засмеяли (вода ~17–18 °С). Я уже умудрился искупаться по обе стороны Италии – в Тирренском и в Адриатическом.
В последнем – когда мы с Игорем и Сашкой проехались автостопом. Сначала – по маленьким городкам Умбрии – Перуджа и Ассизи, потом выбрались на Адриатику – в Римини, а оттуда – в Сан-Марино. Подробно не пишу, известит Мака. В Перудже же отведали осьминога – вкуснейшая вещь. Ну, музеи и другие интересные вещи тоже попадались.
Питаемся по-разному. Супчики пользуем, в основном, свои – «Kakosja juha» с разными заправками: грибы, баклажаны, помидоры, кабачки. Мяса не ели ни разу, т.е. настоящего мяса (оно здесь 3,5–6 миль). Но печенка – все время (1,5–2 мили), жаркое из бычьих хвостов (800 лир), индюшка (1,6), курица (1,4–1,6). Рыба в Остии дорогая, за ней пару раз специально ездили в Рим, на т.н. Круглый рынок – брали форель (1,5). Фрукты, естественно, не переводятся: едим, что познакомее – яблоки (250–500), виноград (300–600), груши (250–400). Прицениваемся к экзотике: авокадо там, плоды кактуса. С овощами – то же: много и дешево. Смешной здесь творог, вкуса сливок. Сметаны нет, ее эмигранты насобачились делать из сливок и кислого йогурта. Ну, а йогуртов!!! – прорва. Да, постоянно покупаем баснословно дешевые куриные потроха – печень, сердце, пуп (500). Тушим и сооружаем шкварки – евреи, все же. Однажды покупали язык (2 мили). Почему-то здесь жутко дорогие мозги – 7,5 миль, дороже любого мяса (а в Союзе 90 коп. и 1,40 р.).