Карточный домик (Сборник рассказов)
Шрифт:
— Вы, что же, станете утверждать, — насмешливо сказал представитель управления охраны природы, пряча ужас под воинственной манерой, — будто вы не знаете, что потомство одной мыши — вашего прапрапрадеда Майкла — насчитывает уже двенадцать миллиардов особей, в четыре раза превосходя численностью все народонаселение Земли?
— Нет, я этого не знал, — сказал Джордж, пятясь от этого огромного качающегося пальца. — Мы, мыши, никогда ничего не уничтожаем просто так.
— А вы можете перегрызть провода на любом самолете, танке, грузовике, поезде или корабле, полностью выведя их из строя — это вам тоже
— Конечно, не приходило, — ответил Джордж, с трудом встав на лапки. — У нас, мышей, и в мыслях этого не было. Не бойтесь, — докончил он умоляюще. Но он понимал, что слова бессильны против охватившей их паники.
— А о том, что вы можете вывести из строя и взорвать все наши атомные установки, вы тоже, конечно, не думали? — спросил представитель Комиссии по атомной энергии.
Джордж заплакал.
— Это мне и в голову не приходило, — бормотал он, всхлипывая. — Мы, мыши, не такие…
— Чушь! — сказал генерал. — Таков неизменный закон природы. Мы должны убить вас, или вы убьете нас, — генерал ревел громче всех, потому что и боялся больше.
Его ладонь — огромная и ужасная — стремительно опустилась на маленького, мокрого, рыдающего Джорджа. Но Джордж успел уже соскользнуть по ножке и мчался к дырке в стене.
Бедняга Джордж, перепуганный до смерти, изо всех сил улепетывал по мышиным ходам, ни разу не остановившись, чтобы перевести дух, пока не оказался в поезде. Но поезда, разумеется, уже не ходили. Мыши-телепаты перегрызли все кабели, все телефонные линии, все линии высоковольтных передач и все телеграфные линии, и еще они перегрызли провода на всех самолетах, танках, грузовиках, поездах и кораблях. Кроме того, они уничтожили все документы в мире до единого.
Так что Джорджу пришлось пешком возвращаться к себе в атомный центр, который был сохранен в память прапрапрадедушки Майкла.
Когда он добрался до дома, мышеловка была у парадного входа.
Клара поцеловала его и сказала:
— Джордж! Ты должен поговорить с уборщиком об этой ловушке.
И Джордж сразу вышел, потому что за стеной шуршала швабра.
— Здравствуйте! — крикнул он.
— Здравствуйте, — ответил уборщик. — Вернулся, значит?
— Моя жена хочет, чтобы эту ловушку убрали, — сказал Джордж. — Она боится за детей.
— Извиняюсь, — сказал уборщик. — Мне было велено поставить по мышеловке у каждой мышиной норы.
— А почему вы не ушли с остальными людьми? — закричал Джордж.
— Да не кричи ты, — сказал уборщик и объяснил: — Стар уж я стал для перемен. Ну, и у меня тут поблизости есть ферма.
— Но вам же не платят жалованья? — спросил Джордж.
— Ну и что? — сказал уборщик. — На деньги-то теперь все равно ничего купить нельзя.
— А что же мне сказать жене насчет ловушки? — спросил Джордж.
Уборщик почесал затылок.
— А ты ей скажи, что я поговорю с завхозом, если он сюда когда-нибудь вернется.
Джордж пошел домой и передал его слова Кларе.
— Джордж! — сказала она и топнула лапкой. — Я не могу жить, пока там стоят ловушки! Ты же знаешь, что завхоз сюда не вернется. Поэтому ты должен сам его отыскать.
Джордж, который знал, что людей почти нигде не осталось, подошел к своему любимому креслу и решительно в него опустился.
— Клара, —
ВИЛЬМА ШОР
БЮЛЛЕТЕНЬ СОВЕТА ПОПЕЧИТЕЛЕЙ ИНСТИТУТА ИЗУЧЕНИЯ БУДУЩЕГО В Г. МАРМУТЕ, МАССАЧУСЕТС
Нижеследующий текст представляет собой расшифровку магнитофонной ленты, которая была найдена в лаборатории доктора Эдвина Гербера в Институте изучения будущего, Мармут, штат Массачусетс, через два месяца после смерти ученого среди шестидесяти семи других лент, содержащих его заметки, лекции, комментарии по поводу текущей работы.
Хотя сам текст свидетельствует, что он был записан на пленку более чем за год до смерти доктора Гербера, ни изучение его заметок, ни беседы с его коллегами никак не подтвердили этого факта. Средства, отпускаемые Институтом на научную работу, предоставляются безо всяких условий, и ученые могут оповещать или умалчивать о результатах своих исследований. Тем не менее, исходя из самой сути и значимости эксперимента, специально записанного на пленку, Совет попечителей и сотрудники ничем не могут объяснить молчание доктора Гербера.
Никоим образом не ручаясь за подлинность документа, Институт оглашает его из чувства ответственности перед научной общественностью, в надежде, что он напомнит тем физикам, с которыми доктор Гербер был в переписке, о любых замечаниях, как бы туманны они ни были, касающихся технических или теоретических посылок эксперимента.
Некоторые сотрудники Института считают, что первый голос принадлежит доктору Герберу, но, так как убедительных доказательств этого не существует, мы предпочли обозначить голоса произвольно буквами «В» и «О». Расшифрованный текст, вероятно, представляет собой последнюю часть пленки. Можно предположить, что первая состояла из вступления доктора Гербера и его пояснений, но она была безнадежно повреждена, очевидно под влиянием помех, связанных с оборудованием, которым пользовался доктор Гербер. Неразборчивые или невнятные слова обозначены многоточием.
(Пронзительный воющий звук.)
В…попробуйте… до 70 биллионов, но кто… знает?.. может быть, магнитное вертикальное… 80 биллионов?.. еще четыре секунды…
(Воющий звук становится громче.)
В…оставьте так… сохраните…
(Пять короткий взрывов через различные интервалы.)
В…а теперь… очень маловероятно, но… Да! Да!.. работает… человек… сделал это!.. хорошо, сэр… первый человек, когда-либо… перешагнул… осторожней, осторожней… Эйнштейн?.. через барьер времени… сюда, сэр… микрофон… имя?
О…елман…
В. Мистер Гарри Венселман, вернувшись в прошлое из две тысячи…
О…освободите руку…
В…испугались, мистер Венселман?
О. Я уже почти заснул и вдруг… мне показалось, это было что-то острое.
В. Скажите мне… действительно верите… двадцатый век?
О. Была глубокая ночь. Я еще подумал — нет, чтобы им подождать до воскресенья.
В. Какие чувства вы испытываете, очутившись в прошлом на сотню…
О. Все нормально. Вот только моя рука… здесь…
В. Прекрасно! Так как у меня масса…