Картонные звезды
Шрифт:
Пост № 5 это понятно, это я сам и есть, поскольку список боевой смены прилагается к каждому рабочему дню и тоже хранится вечно. И время 12:50 тоже всем понятное. Это есть некое усредненное время, во время которого пеленгуемая радиостанция все еще находилась в эфире. Но время это ставится тоже не просто так. Во-первых, здесь есть некий элемент контроля за нашей бурной деятельностью. Не следует думать, что все у нас так просто делается — захотел какой-то там рядовой заказать работу по пеленгации, так взял и заказал. На все есть свой регистр, свои правила. Прописано в распорядке дня, что за утреннюю смену должно быть не менее сорока обращений к службе пеленгации? Прописано.
Так вот вынь да положи на стол эти сорок обращений в обязательном порядке. Здесь на самом-то деле даже двоякая польза получается. Самое основное — это постоянный, проводящийся
Вот вам живой пример из многотрудной жизни радиошпионов. Все мы прекрасно знали, что на японском острове Кюсю постоянно работает радиостанция с позывными KWA. Станция явно военная и, кроме стандартного трехбуквенного позывного, который везде и всюду передавался открытым текстом, о ней почти ничего не было известно. Но в один из самых обычных тренировочных дней пеленгаторные посты удивительно дружно указали на то, что KWA неожиданно покинула благословенную землю острова Кюсю и заметно сместилась в юго-восточном направлении. Конфуз! Просто нонсенс какой-то! Тут одно из двух, либо дружно сбились настройки всех наших приборов, либо поплыл сам остров Кюсю! Объявили маленькую тревогу по полку, и каждый час стали брать пеленги на странную станцию. И только по прошествии трех смен кто-то догадался разделить пройденный ею путь на время наблюдения. И что же оказалось? Оказалось, что скорость передвижения KWA полностью совпала с установленной скоростью движения кильватерных колонн в японских силах самообороны. Догадка оператора требовала немедленного уточнения, и с Владивостокского аэродрома в воздух спешно поднялся Ту-16, переоборудованный из стратегического бомбардировщика в морского разведчика. Через одиннадцать часов, когда доставленные им снимки были проявлены и расшифрованы, все мы могли воочию созерцать пять японских кораблей, гуськом идущих в сторону Новой Зеландии.
Этот, на первый взгляд малозначительный, эпизод дал нам буквально на годы вперед целую боевую задачу по отслеживанию и регистрации такого рода подвижных радиостанций. Постепенно, не сразу, но такие случаи стали выявляться все чаще и чаще, и вскоре стало понятно, где на самом деле расположен стационарно развернутый передатчик, а где вместо бетонного или кирпичного здания используется флагманский корабль той или иной военной флотилии.
Но флот все же цель для ОСНАЗа второстепенная. Первейшая же и главнейшая — это, разумеется, авиация. Надо сказать, что и там мало-помалу собирался соответствующий материальчик. На каждое направление, на аэродром и даже на каждый самолет. Не сразу, разумеется, не вдруг, но благодаря «вдумчивой усидчивости» (любимое выражение нашего ротного) удалось выявить довольно хитрую систему, по которой действовали наши вероятные противники, готовя авиационное наступление на нашего союзника. Ясно, что не все самолеты, перегоняемые через Тихий океан и обратно, представляли для нас одинаковый интерес. Но среди великого сонмища ежедневно поднимаемых в воздух аэропланов были действительно очень для нас важные. Перечислю их, как обещал, себе для лучшей памяти, а вам для общего сведения, ибо с некоторыми из этих боевых машин нам еще не раз придется встретиться.
Вот, например, истребитель F-104 «Старфайтер». «Звездный боец», если перевести на русский язык его хвастливую кликуху. Короткокрылый и опасный в пилотировании, этот «боец» угробил своих собственных пилотов гораздо больше, нежели пилотов противника (за что и получил презрительную, но заслуженную кличку — «Летающий гроб»). Но против безоружных вьетнамских крестьян он воевал довольно смело. Две тонны ракет, несколько фугасных бомб и 20 миллиметровая пушка позволяли нескольким таким самолетам запросто сжечь иную деревню и разогнать ее население по окрестным лесам.
Другой, очень распространенный представитель американской военной техники во вьетнамском небе — А-6 «Интрудер». Задуманный поначалу как тяжелый палубный штурмовик, он выпускался серийно компанией Грумман. Неторопливый, но берущий на борт до 7700 килограммов вооружения, этот самолет являлся довольно опасным противником для вьетнамцев с мотыгами, тем более что был оснащен новомодной интегральной цифровой навигационной системой. Первоклассная (по тем временам) электроника
Еще один тип самолета, широко использовавшийся во вьетнамской войне — RB-47. Введенный в начале пятидесятых средним бомбардировщиком в состав ВВС США, RB-47 к концу шестидесятых доживал свой недолгий век самолетом авиационной и электронной разведки. Было построено 56 подобных машин, которые только и делали, что следили, фотографировали и подслушивали. И делали это весьма неплохо. Например, на модификации RB-47B было установлено аж 8 широкоформатных фотоаппаратов (нашим бы Ту-16 такую роскошь).
Сразу же хочу выделить из этого короткого списка самые важные и опасные для нас боевые машины вероятного противника. Их всего две, но зато какие! SR-71 и B-52. Что касается стратегического бомбардировщика B-52, то это самолет и вовсе особый, можно сказать уникальный. Самолет-легенда, одним своим названием долженствующий подавить возможного соперника. Назван же этот самолет «Stratofortress», что в переводе означает «Высотная крепость». Точнее про него просто не скажешь. Неудержимый и непобедимый, готовый запросто стереть в порошок всех жалких людишек, осмеливающихся противостоять его необоримой мощи. А тогда, в шестидесятые, он и вообще олицетворял собой костяк стратегического воздушного флота Соединенных Штатов. Не припомню, чтобы у кого-нибудь в мире на тот момент существовал самолет, способный за один раз поднимать по сорок тонн бомб и нести их со скоростью в 900 километров в час.
«Черный дрозд» SR-71 — стратегический разведчик с сумасшедшим потолком полета и умопомрачительной маршевой скоростью поднимается с аэродромов базирования совсем не часто. И поднять его на крыло может только самое высокое военное или политическое руководство страны. Следовательно, основной вывод, который мы делаем, перехватывая извещение о взлете такого монстра, — в американских штабах готовится что-то крайне важное и крайне секретное. Разведчикам жизненно необходимо наблюдать за исходным и конечным пунктом перелета SR-71. И, разумеется, каждый раз по этому поводу экстренно собирается небольшое совещание, причем прямо за рабочим столом оперативного дежурного. Как же! Событие ведь неординарное, к нему нужно подготовиться наилучшим образом. Как минимум, два самых лучших слухача первой роты переключаются на отслеживание частот, где когда-либо засвечивались стратегические разведчики этого типа. И вся наша пеленгаторная служба замыкается только на них. Микрофоны выдачи запросов даже накрываются специально сшитыми колпачками, и для всех нас это является сигналом о том, что на КП объявлено особое положение. Полет «Черного дрозда» обычно непродолжителен. Два-три часа — это крайний предел нахождения в воздухе супершпиона, но все это время и мы пребываем во вполне понятном и постоянном напряжении. Ведь интересно же узнать, что именно привлекло внимание высшего американского командования. Само собой тут же высчитывается, в какое время SR появится над вьетнамской территорией, и выдаются соответствующие команды радиолокаторным постам, расположенным как на территории самого Северного Вьетнама, так и в близлежащей акватории. Догнать или сбить такой самолет мы пока не в силах, но выяснить примерный район, столь заинтересовавший американскую разведку, можем. При согласованной работе всей системы электронного слежения удается довольно точно представить маршрут полета, а это уже немало. Из набитых чужими секретами сейфов тут же извлекается подробная карта нашего юго-восточного союзника, и несколько пар глаз тут же впиваются в красочно разрисованный лист бумаги. «Что за каверза готовится на сей раз в американских штабах?» — безмолвный вопрос, казалось, зримо зависает над нашими склоненными головами и согбенными плечами.
Наши, подрагивающие от волнения пальцы медленно ползут по карте вслед за мчащимся в стратосфере титановым монстром.
— Для чего он полетел именно туда, — бормочут мои губы, — на что нацелился? Не готовится ли воздушный удар по железнодорожным мостам? А может быть, под градом бомб окажутся дамбы вот на этих озерах? Или задуман налет на склады военного завода? Будут ли завтра атакованы воинские казармы? Или железная дорога? Склады боеприпасов? Радарная станция? Вагоны с боеприпасами, сосредоточенные на тупиковом полустанке у города «Н-ск»? Что? Где? Когда? Какими силами?