Картонные звезды
Шрифт:
Но не будем забывать о том, что Советская армия — это армия особого типа. Пять человек в ней приравнены к бульдозеру, а десять — уже к экскаватору. Ломи братва!!! Наряд на кухню — пожалуйста. 9 человек, становись в рядочек! Наряд в караул — будьте любезны. Построиться 15 человек перед казармой. Дорожки чистить, траву косить, забор в подшефном детском садике ладить — нет проблем, и снова нет конца и края солдатским заботам и начальственным забавам. Педантичные немцы говорят: «Война войной, а обед по расписанию». У нас, правда, эта фраза звучит немного по-иному: «Еда едой, а война по расписанию». Поэтому самое обычное дело для нас — это ходить на смены через шесть по шесть (часов, разумеется). Неудивительно, что в результате такой потогонной системы, люди вообще перестают соображать не только насчет того, какой сегодня день, но даже и какой там на дворе идет месяц.
— Смена, равняйсь! — громко звучит командный голос в распределительном коридоре Командного Пункта. — Смирно! Приказываю: заступить смене на боевое дежурство!
Сержант роняет руку от своей выгоревшей старой шапки, и строй наш мгновенно рассыпается. Все, формальности закончены, и мы направляемся к своим постам. Мой сменяемый — Вовка Ворохов нетерпеливо манит меня к себе пальцем. Я не обижаюсь. Он за свою жизнь уже дважды тонул, и голос его сорван до тонкого, едва ли не поросячьего визга. Поэтому он старается как можно меньше разговаривать и как можно больше пользоваться жестами.
— Саня, — пронзительно верещит он мне в самое ухо, стараясь перекричать грохот очнувшегося от оцепенения ближайшего телетайпа, — GWA сдохла совсем, с четырех часов поймать не могу. Манила с перебоями идет и туда и обратно. Зато Токио сегодня просто порадовало, полчаса назад принял убытие двух «Фантомов», C-130 ушел в Банкок, да и оттуда же прибытие заправщика десять минут назад было передано. Позывной у него — «Янки-95». Проследи за ним. Куда он там дальше двинет…
— Вторая смена, — слышится от двери, — на выход! Становись!
Старший сержант из «стариков», по прозвищу «Дышло», отдав команду, с отвращением на лице рывком вытаскивает свой противогаз из небольшой кучки «средств защиты органов дыхания» и навешивает его на плечо. Мне «Дышло», как человек, совершенно не нравится, поскольку нагл и спесив, но и мне понятна его ненависть к совершенно бесполезному предмету солдатского туалета.
— Ладно, — хлопает меня Ворохов по плечу, — пока. Будь!
Дробный стук каблуков, прощальный хлопок двери тамбура, все — сменное время пошло. Вначале мне необходимо попытаться найти проклятое, неведомо куда запропастившееся направление GWA (Гуам — Уэйк). Направление не особо важное, но все же оно находится на главном транзитном пути из Америки в Азию и наблюдать за ним просто необходимо. Кидаюсь к четвертому приемнику. Известные основные частоты, на которых работает эта радиостанция, записаны на справочной картонке, но я их и так знаю наизусть.
8322 кгц. Глаза и руки все делают одновременно. Левая рука с лязгом крутит ручку диапазонного барабана, правая проворачивает ручку точной настройки. Несколько секунд и я на нужной частоте. Чуть прибавляю громкость, чуть шире ставлю полосу кварцевого фильтра. Чуть вправо, чуть влево — ничего похожего! Проклятье!
12393 кгц. Стремительно щелкает барабан, молнией несутся перед глазами цифры шкалы точной настройки. Должна же она где-нибудь быть! Не может не быть ее! Нет, глухо. Шипение, посторонняя морзянка — одна туфта. Дальше, скорее!
22119 кгц. Чуть вправо, чуть влево. Где-то на самом пределе слышимости, словно из-под толстого матраца прорывается характерный звук многоканальной передачи. Одна рука заученным движением перебрасывает сигнал на стойку многоканального приема, другая сдвигает черный лопух наушника с виска на ухо. На слух характер передачи похож, но слух мне помощник пока ненадежный. Почему? А вы-то сами знаете, как звучит в наушниках многоканальная передача из затерянного в океане крошечного островка Гуам? Нет, скорее всего, вы даже не подозревали до этой минуты, что такой вид радиопередачи вообще существует. Ну что же, ничего страшного.
Позволю себе, между делом, коротенький экскурс в историю радиотехники. Практически все радио и телепередачи, с которыми обычный человек сталкивается на протяжении всей жизни, являются одноканальными. Как это определить? Да проще простого. Одна несущая частота (или волна, как говорится в простонародье) соответствует одному каналу передачи. Очень просто и понятно. Одна частота — «Маяк». Одна частота — Радио «Свобода». Одна частота — радист полярник отстукивает сводку погоды на Большую землю. Но многоканальная передача — это несколько иной способ передачи информации. Представьте себе, излучается одна частота, словно ствол дерева, а на нем гнездится много других каналов-ответвлений, по которым одновременно и независимо может передаваться самая разнообразная информация. Видите, как удобно? Платишь только за одну частоту, и ею совершенно независимо могут пользоваться сразу несколько пользователей. Как много? По-разному. Бывает, и два канала задействуют, бывает и четыре, а бывает и восемь. В зависимости от потребностей. Как же отличить эту передачу от всех остальных? Нетрудно. Вы даже сами можете проделать опыт по поиску многоканальной передачи, если у вас имеется любой радиоприемник с коротковолновым диапазоном. В тот момент, когда вы крутите ручку настройки своего приемника, то неожиданно услышите странный гудящий звук, напоминающий сильные помехи. Обычно он не привлекает вашего внимания даже на секунду. Но если бы на минуту, всего лишь на одну минуту вы оказались на моем месте, то отнеслись бы к этому досадному шуму куда как более внимательно, я бы даже сказал, благоговейно.
Я закрываю на несколько секунд глаза и плотно прижимаю наушники к голове, стараясь полностью отключиться от окружающего меня гомона. Где-то там, за тысячи километров от меня, вражеский оператор пододвигает свой стул к полированному столу и кладет пальцы на клавиатуру своего телетайпа. Щелчок тумблера, дробный стук пальцев по клавиатуре и через несколько секунд в эфир уйдет очередная, может быть, крайне важная для нас передача… А я тут вожусь, как мокрая курица! И без того еле прорывающаяся сквозь помехи частота умирает прямо на глазах, если так можно выразиться в данном случае. Выдергиваю вилку наушников из розетки и бегом несусь в «красный угол». «Красным» это место в нашем зале названо потому, что там стоит особая коммутационная стойка, к которой подведены все восемь больших ромбовидных антенн, имеющихся на вооружении нашего полка. Украшена она ярко-красными панелями (отсюда и название) и сорока восьмью латунными «коннекторами». К ним-то и подключены все без исключения радиоприемники нашего КП, как первой роты, так соответственно и второй. По идее, для каждого рабочего приемника уже давно найдена наиболее подходящая антенна. Но стабильная коммутация, то есть испытанная схема подключения, работает, к сожалению, только при стабильных метеоусловиях.
А такое состояние атмосферы в нашем регионе бывает не часто; особенно в межсезонье. Вот и сейчас, у меня назревает провальная ситуация. Мой приемник имеет номер 21, и штекер с таким номером я по очереди засовываю во все восемь свободных ячеек на пространной коммутационной панели. Разумеется, не вслепую сую, слушаю, что при этом получается. Мои наушники заранее подключены к пятиметровому удлинителю, и я контролирую результат поисков прямо с выхода звукового канала приемника. На шестой антенне полудохлая многоканалка слегка оживает, и я мигом возвращаюсь на временно покинутый пост. Руки заранее развожу в стороны, как при игре в баскетбол. Левая кисть охватывает вариатор разделителя каналов, правая ложится на тумблер включения печати. Призывно грохочет телетайп из Манилы, кто-то срочно убывает из. Бангкока, а на четвертом телетайпе заканчивается бумажный рулон. Потом, потом, все потом, не до вас. Довожу мизинцем ручку точной настройки, а указательным пальцем одновременно делаю три четверти оборота на верньере делителя каналов. То есть протягиваю первые 400 герц полосы расширения. Неудача, первый канал, прямой как стрела, мертвый. Еще 400 герц, второй канал. Тоже прямой. Еще один прямой. Еще. Вот пятый! Капли пота ручьем бегут по переносице, но смахивать их некогда, время давит! Шестой показывает обратную полярность. Ура, это точно GWA! Мой указательный палец пулей сбивает тумблер переключения полярности, и в ту же секунду краем глаза замечаю, что на контрольном экране резво побежали зигзагообразные «червячки». По одному из каналов пошла информация! Быстрее, рядовой Косарев, шустрее шевели лапами! Еще щелчок выключателем на панели разводки, самый последний и радионаправление восстановлено.
Ловлю одобрительный взгляд Дениса Мартыненко. Сегодня он наш начальник смены. Хоть Денис и призван вместе с нами, но он нам не одногодок. Имел отсрочку на два года и успел за это время не только жениться, но и завести ребенка. Образцовый отец семейства. Ротный его любит. Да и чего его не любить? Парень спокойный, положительный, полковую школу окончил почти на отлично. Досрочно присвоено звание сержанта. А теперь вот доверили руководить и сменой. И он старается, по мере сил, конечно. Ведь за потерю направления спросят прежде всего с него, а не с меня, как оператора. Дениска, конечно, тоже может на меня наехать.