Карусели дьявола
Шрифт:
В это время Матвей с трудом поднялся с пола и прошел в комнату к Иванову.
– Нам не осталось ничего другого как умереть вместе,– с его головы и лица струйками сочилась кровь.– Он подошел к приготовленным заранее канистрам, выплюнул выбитый зуб и улыбнулся:– Это конец.
Хасан вздрогнул от громкого хлопка. Поваливший из окон дым с каждой секундой становится гуще.
– Пожарную тоже надо бы вызвать,– Хасан сплюнул кровью и пошел к любимой.
Спустя минуту первый этаж дачи превратился в крематорий.
Глава 2.
Тело Лёни Кравченко нашли в стороне от проселочной дороги вечером девятнадцатого сентября. Нашли приехавшие за опятами грибники. С трудом дозвонились до дежурной части и остались дожидаться прибытия милиции.
– Ужас-то какой, боженька ты мой! Какой ужас!– Почти безостановочно шептала Васильева Зоя Борисовна.– Петя, ужас-то какой! Петя, ты только посмотри, что делается!..
Ее супруг по большей части отмалчивался. Но в конце концов не выдержал, не вынес больше причитаний жены и выбрался из своего старенькой «копейки» на воздух. Едва он хлопнул дверцей, Зоя Борисовна причитать начала в полный голос. Но теперь говорила она, что на улице, то бишь в лесу, опасно, и пыталась убедить мужа вернуться в машину. В эту минуту ей было невыносимо жутко от того, что в каких-то двадцати шагах от дороги лежит мертвец. Она видела его всего несколько мгновений, но успела понять, что это был совсем еще молодой мужчина.
– Господи ты, Боже ты мой,– бормотала она.– Да что же это делается?! Ой, боженька мой, боженька…
Плохо ли, хорошо ли, но Васильевы сами воспитали двух сыновей-погодков. Младшему было двадцать четыре, старшему двадцать пять лет. Парни у них выросли славными, добрыми и трудолюбивыми. И мать, и отец в них души не чаяли. И у Зои Борисовна сейчас сердце кровью обливалось от одной только мысли, что кто-то способен учинить подобное зло над ее мальчиками.
– Боженька ты мой, боженька,– продолжала причитать она.– Он ведь еще ничего не видел. Ой, ты ж, божешь ты мой, да что же это делается?!
А Петр Зиновьевич, слушая, как блажит в машине жена, только хмурился с досады – ибо попали они в очень скверную историю. В отличие от Зои Борисовны он хорошо понимал, что их неприятности только начинаются.
Спустя час на место происшествия прибыла оперативно-следственная бригада. Следователь – щеголеватый брюнет лет тридцати с небольшим поздоровался с Васильевыми, выяснил, где именно находится труп и с группой оперативников и криминалистов отправился через заросли папоротника на поиски тела. Увидев убитого, он мгновенно опознал его и произнес слова, совершенно не вяжущиеся с его франтоватой внешностью и манерами:
– Батюшки, да ведь это же – Лёня Сом!.. Самохвалов, выясни у дежурного по городу, искали родственники Леонида Кравченко или нет?
Спустя несколько минут выяснилось, что Кравченко ищут. Пропал он прошлой ночью, когда выехал на своей машине из рабочего поселка, расположенного в пятнадцати километрах от города, но домой так и не вернулся. Последней с ним разговаривала жена, это было без четверти двух ночи.
– Да,– подтвердил слова оперативника один из криминалистов.– Смерть наступила шестнадцать-семнадцать часов назад от огнестрельного ранения в голову. Но стреляли в него не здесь, на траве и лесной подстилке нет ни фрагментов головного мозга, ни фрагментов черепной коробки.
– Спасибо, Юрий Сергеевич,– кивнул следователь.
– Скорей всего, застрелили его в машине,– предположил невысокий, плотного сложения оперативник.– Убили на дороге, тело привезли сюда.
– Да,– снова кивнул следователь.– Вряд ли они пошли на убийство с целью завладения автомобилем Кравченко. Вот что, Андрей Федорович, пройдите по дороге вглубь леса. Возможно, мы обнаружим машину убитого здесь же.
– Понял,– оперативник вернулся на проселок и посмотрел на Васильева.– Петр Зиновьевич, вам эти места хорошо знакомы?
– Да,– кивнул Васильев и не к месту добавил:– Известное дело! Я пацаном здесь вырос,– он внезапно разволновался, даже начал слегка заикаться:– Деревня наша неподалеку была. Жили мы там. А потом всех в совхоз переехать заставили. Но мы каждый год сюда за грибами приезжаем. Места-то знакомые, исхоженные. Вот и сегодня решили за опятами съездить. Да вот, как оно вышло…
– Петр Зиновьевич, не волнуйтесь вы так,– подбодрил его оперативник.– Не вы первый, не вы последний. Вы мне вот что скажите, как далеко дорога уходит вглубь леса?
– Да не очень! Километра на полтора. Она в карьер упирается. Там когда-то скалу рвали. Гора там раньше была. Верхушку у нее срезали, скалу, то есть. А потом породу динамитом рвали на щебенку. Дороги отсыпали. Эту тоже отсыпали. Там маслят по откосам растет видимо-невидимо. Полно там маслят. Летом. И осенью.
– А вы не могли бы меня на карьер свозить, Петр Зиновьевич?– Поинтересовался оперативник.– Наши машины на трассе остались. Тем более, вы здесь каждый ухаб знаете…
– Без проблем!– Кивнул Васильев, открывая дверцу со стороны пассажирского сиденья.– Зоя, пересядь назад. Сейчас съездим с товарищем следователем на Каменушку.
Притихшая было Зоя Борисовна вновь запричитала. Так с причитаниями и молитвой пересела она на заднее сиденье и блажила бы дальше, но на этот раз супруг осадил ее.
– А в каком состоянии этот карьер сейчас находится?– Продолжал спрашивать оперативник Петра Зиновьевича.– Он сухой или заполнен водой?
– Затоплен,– кивнул Васильев.– Но рыбы в нем нет, только малёк. Птицы по весне икру на лапах приносят. А зимой карьер до дна промерзает.
– Стало быть, он неглубокий?
– Нет, неглубокий. Два метра, может, не больше.
– Очень хорошо,– кивнул оперативник, потому что машина Кравченко на проселке так и не нашлась.
Когда они приехали на карьер, в лесу уже сгущались сумерки. Но здесь склонившееся над горизонтом солнце ещё играло в зеркале воды. Все вокруг было напоено светом. И оттого казалось, что лето еще не кончилось.
– Смотрите!– Васильев протянул руку, стукнувшись костяшками пальцев об ветровое стекло.
Но оперативник уже сам увидел масляные пятна, плававшие у кромки берега.
Они подошли к воде. Но в солнечных зайчиках, игравших на мелкой волне, трудно было что-то разобрать. Оперативник поднялся выше по косогору и кивнул. Именно это он ожидал увидеть. Метрах в трех от берега под толщей воды темнел силуэт машины. Оперативник взял в руки мобильник.