«Каскад» на связь не вышел
Шрифт:
Старшим в дозоре был Шайтаныч. Он и доложил по рации, что автобус уничтожен, но нескольким «духам» удалось уйти.
– Будьте готовы встретить новую делегацию, – передал ему Седой. – Однако боюсь, что на сей раз гости пожалуют на броне. В затяжной бой не ввязывайтесь, при малейшей угрозе охвата с флангов отходите на запасные позиции.
Кошмар начался около десяти часов. «Духи» поперли из окружающих десятиэтажки дворов, как тараканы из щелей, а по стенам домов забарабанили пули. Разведчики пока не отвечали огнем, поскольку сейчас основную роль в поединке должны были сыграть саперы. Когда передовая часть «духов» втянулась в проход между домами на всю глубину минного поля, саперы замкнули электрическую цепь. Полтора десятка фугасов рванули одновременно, расшвыряв
Осознав, что по проходам не пройти, боевики затаились, продолжая вести беспокоящий огонь, а на Старопромысловское шоссе, гулко лязгая траками и тяжело дыша бензиновым перегаром, выполз танк Т-72. Поводив стволом по верхним этажам десятиэтажек, он замер, ожидая целеуказаний. До танка было около полукилометра – из РПГ не достать, и Седой подумал, что все окончится очень быстро. Но откуда-то со двора, оставляя за собой дымный след, вылетела стрела гранатометного выстрела, и корпус танка содрогнулся от прямого попадания под обрез башни. Сквозь линзы бинокля было хорошо видно, как огромное тело танка конвульсивно дернулось в попытке развернуть башню на выстрел, но заклиненный механизм вращения издал в ответ только мерзкий скрежет. Спустя несколько мгновений от второго попадания в моторный отсек танк выбросил столб ярко-красного пламени, и тут же сдетонировал боезапас, сорвав башню и отбросив ее на несколько метров. Седой мысленно поаплодировал Шайтанычу и внутренне порадовался тому, что ребята живы и продолжают воевать.
Наконец, боевики нашли безопасный путь проникновения на захваченный разведчиками плацдарм – полезли через окна оставленных жителями домов, минуя таким образом заминированные участки. Некоторые из них все же нашли «свои» мины, но основная масса прорвалась, шагая буквально по трупам. Очаги боя вспыхнули в нескольких местах одновременно, и Седой со своего НП прекрасно видел, как силы боевиков концентрируются вокруг занятых разведчиками домов. «Духи», не жалея запасов РПГ, лупили из них по окнам, на вспышки выстрелов разведчиков, уверенно приближаясь к десятиэтажкам. Перевес в живой силе был огромным: не менее 200 боевиков атаковали плацдарм только со стороны Старых Промыслов. Сколько их просочилось через дворы микрорайона, было известно только их Аллаху.
Седой вышел на связь и доложил в штаб о складывающейся обстановке. Разговаривать и на этот раз пришлось с начальником оперативного отделения. Последний передал приказ держаться до последнего, так как марш колонны никто не отменял. Сообщил также печальную весть о том, что из группы Олега Миляева вышел к своим только один сержант Карасев, остальные погибли, выполняя боевую задачу. Они уничтожили «Грады», боезапас к ним, уничтожили орудийную прислугу, но, окруженные превосходящими силами противника, приняли последний бой. Олег и Седой были из одного города. И на эту войну Олег призвался из запаса, немало сил приложив и обив немало порогов, чтобы попасть в отряд… Старший лейтенант Миляев был фанатично предан своей военной профессии разведчика, любил риск и опасность. Уволившись из армии по семейным причинам, он очень переживал свой уход и, чтобы по-прежнему чувствовать себя на острие жизни, страстно увлекся альпинизмом, обучая науке выживания пацанят в подростковом клубе и казачьем лицее. Когда войска были введены в Чечню и начались боевые действия, невзирая на протесты родных, Олег сразу же отправился в военкомат с заявлением о призыве его на военную службу. И вот Олега не стало…
Выругавшись про себя, Седой подумал о сыне Олега, оставшемся сиротой, но предаваться печальным думам было некогда, и он вновь вышел в эфир, чтобы продублировать приказ командирам групп.
Группа Миляева вышла к объекту, не замеченная секретами боевиков. Бесшумно сняв охрану у штабелей с ракетами, установили взрывные устройства с часовым механизмом инициирования взрыва и ушли к пусковым установкам.
Около «Уралов»,
Кабина была пуста, лишь на сиденье бугрился оставленный кем-то бушлат.
Молчанов тихо закрыл дверь и, взяв пулемет на изготовку, отправился догонять своих.
Откуда было знать сержанту, что на сиденье, укрывшись отцовским бушлатом, лежал чуть живой от страха худющий мальчонка 8 лет – сын водителя. Отец повсюду таскал его за собой, потому что шальной снаряд, угодив в их небольшой саманный домишко, похоронил под его обломками всю семью из восьми человек, из которых трое были детьми – сестренками малыша, которого звали Умар. Выжили только отец и Умар, потому что были в момент взрыва во дворе – ремонтировали велосипед.
Услышав, что дверца машины закрылась, Умар, превозмогая страх, выглянул в окно и увидел удаляющуюся фигуру русского, который уходил скорым шагом, срываясь на бег. Мальчонка выскочил из «Урала» и что было сил припустил в котельную, где ночевали артиллеристы и его отец, сжигая в печи запас угля, оставшийся, видимо, еще со времен социализма, поскольку при Дудаеве все коммунальные службы города потихоньку прекратили свое существование, а кочегары сменили лопаты и кочерги на автоматы Калашникова.
Ввалившись в котельную, Умар истошным голосом заорал: «Русские!» Мгновенно проснувшиеся взрослые выслушали его сбивчивый рассказ и, уяснив направление отхода русских, тут же по рации оповестили об этом всех соседей по позициям.
Разведчики не прошли и двух кварталов, как нарвались на первую группу «чехов». Головной дозор столкнулся с ними практически лоб в лоб. Выучка спецназа сказалась на результате поединка. Разведчики первыми открыли огонь, а в таких ситуациях, когда стрельба ведется практически в упор, побеждает тот, кто выстрелит первым.
Однако эта стычка, какой бы мимолетной она ни была, сыграла в итоге роковую роль – разведчики выдали свое местоположение. Теперь счет шел буквально на секунды. Рации боевиков тут же выдали в эфир информацию, и кольцо окружения стало неуклонно сжиматься.
На перекрестке улиц Нефтяников и Седова боевики блокировали группу, устроив засаду. Разведчики рассредоточились и приняли бой. В первые же минуты боя, попав под плотный пулеметный огонь, погибли сержант Котенко и прапорщик Ахметшин. Видя, что при многократном превосходстве противника в живой силе и немыслимой плотности огня им не прорваться, Олег решил увести группу дворами в сторону Февральской, но оттуда уже накатывалась новая волна «духов».
Сержант Молчанов догнал группу уже здесь – в огненном котле. Ему было совершенно ясно, что здесь их ждали специально, зная направление их движения. Всю дорогу он, прорываясь с боем за основными силами, терзался мыслью, что в кабине «Урала» кто-то был. И этот кто-то поднял тревогу. Он не сомневался в этом, так как слышал хлопок дверцы, когда уходил, но убедил себя, что опять показалось – он ведь видел, что кабина пуста. Молчанов прослужил шесть долгих лет в разведке морской пехоты, считал себя опытным бойцом и никак не мог смириться с мыслью о том, что так подвел товарищей. Он подполз к Олегу Миляеву, который в этот момент менял опустевший магазин, и сказал: