Каспар Фрай-2 (авторский сборник)
Шрифт:
Каспар поднял пучок конских волос и еще раз осмотрелся в надежде найти единорога, однако пришлось довольствоваться тем, что есть.
Рассудив, что ехать хоть с каким-то талисманом все же лучше, чем вовсе без него, Каспар вздохнул и стал подниматься по лестнице. Пламя свечи колебалось, горячий воск тек по пальцам и падал на пол, но Каспар этого не замечал. Внезапная апатия навалилась на него, и он не понимал, куда и зачем ему следует ехать. Может, все бессмысленно?
Спать Каспар лег в гостиной на кушетке, в спальню не пошел, без Генриетты она казалась пустой и холодной. В комнаты детей Каспар и вовсе не заглянул, знал, что будет больно.
Его сон был беспокойным, в спящем сознании проносились обрывки каких-то образов, звучали предупреждающие, перебивающие друг друга голоса. Каждый из них стремился донести именно свой совет, в результате Каспар проснулся чуть свет с тяжким ощущением, будто совсем не спал.
Спустив ноги на пол, он непонимающе уставился на собранные с вечера амуницию и оружие.
– Ну да, я должен ехать… – вспомнил он.
Каспар тяжело поднялся и, подойдя к окну, открыл витражные створки. В лицо пахнуло студеной сыростью, по улице, словно вода, струился туман. Каспар встряхнул головой, растер ладонями лицо и подумал, что перед выходом следует побриться.
Глава 22
Через полчаса он ударил кулаком в дверь, вышел на высокое крыльцо и позвал:
– Лакоб!
– Здесь я, ваша милость, – ответил тот из-под навеса, уже заканчивая седлать мардиганца.
– На вот, я тебе поесть принес, – сказал Каспар, спускаясь во двор.
– Благодарствую, ваша милость. – Лакоб почтительно принял черствую лепешку и большой шматок ветчины.
– На здоровье. Сейчас отправимся к Табрицию, за подводой. Я поеду, а ты следом пойдешь.
– Ну дак понятно, – пробубнил с набитым ртом Лакоб.
Каспар вывел из-под навеса жеребца, тот выглядел хорошо, вечером Лакоб его почистил.
– Идем, дружок, – произнес Каспар, похлопав мардиганца по шее, и повел на улицу. Дожевывая свой ранний завтрак, Лакоб поспешил следом, забрасывая на плечо неразлучную суму.
Тумана на улице поубавилось, тучи сделались прозрачней, и все явственнее в восточной стороне обозначался восход.
«Все закончится хорошо, Каспар…» – донеслось откуда-то издалека.
– Я тоже так думаю, дружище.
– Это ты кому, ваша милость? – спросил Лакоб.
– Тебе. – Каспар с недоумением посмотрел на своего служащего. – Разве ты ничего не говорил?
– Был нем как рыба.
«Но все же тебе придется хлебнуть горя…» – произнес все тот же голос.
– Кто ты? Где ты?! – крикнул Каспар, и жеребец под ним закрутился. – Кто ты?! – снова закричал он, вглядываясь в еще темные углы и закоулки.
За забором у соседа залаяла собака.
– Полно тебе кричать, ваша милость! Перепугал ты меня! – пожаловался Лакоб, невольно оглядываясь.
Каспар натянул уздечку и успокоил коня, затем вымученно улыбнулся и сказал:
– Извини, дружище, я сегодня плохо спал.
– То-то я гляжу, ты лицом черен, – с опаской косясь на работодателя, признался Лакоб.
– Пройдет, – отмахнулся Каспар. – Поспешим.
– Поспешим, хозяин.
Потянул утренний ветерок и как веником вымел с улицы остатки ночного тумана. На мостовой появился угольщик с тележкой, позвякивая бидоном, прошла молочница, город оживал, и Каспар приободрился.
– Стучат как будто, – заметил Лакоб, догнав Каспара.
– Да, действительно, – согласился Каспар. – Это на Рыночной площади, должно быть, прилавки подновляют.
Они прошли еще шагов пятьдесят и оказались на площади. Там уже скапливались прибывшие с товаром возы, было самое время для подготовки, однако никто не спешил разгружать товар и раскладывать его по прилавкам. И возчики, и продавцы – все стояли опустив руки и смотрели на то, как посреди торговых рядов понимается перекладина виселицы. Стучали молотки, повизгивали рубанки, свежая стружка слетала к ногам молчаливых плотников.
«…в городе каждую неделю кого-то вешали» – вспомнил Каспар слова Отто-кастеляна.
– Что же это такое, ваша милость? – спросил притихший Лакоб, Каспар только пожал плечами.
– А торговать-то теперь как? – удивилась какая-то баба.
– А чего тебе – торгуй, вешать только по четвергам будут, – заметил ей пьяный с ночи стражник. Он зевнул и, прикрыв рот прохудившейся перчаткой, добавил: – А то развелось сволочи всякой.
Глава 23
Узнав Каспара, сторож быстро распахнул ворота, но, увидев Лакоба, спросил:
– Этот с вами, ваш милость?
– Да, это мой человек!
Каспар въехал на огромный двор, соскочил с лошади и отдал ее подбежавшему конюху.
– Хозяин-то спит?
– Спит, как не спать, да только сейчас выскочит, он покупателя сквозь сон слышит.
Конюх оказался прав: не прошло и полминуты, как во двор выскочил Табриций-младший в ночной рубашке, колпаке и в растоптанных чеботах на босу ногу.
– Приветствую дорогого гостя! – крикнул он издали и, заметив вдруг какой-то непорядок, принялся распекать конюхов. Затем быстро вернул опухшему ото сна лицу Умильное выражение и спросил: – Коников забрать хотите?
– Только ломовую с подводой, но вексель напишу сейчас же. Где тут у вас чернила с бумагой?
– Можно пройти в конторку, а то велю сюда вынести… – Табриций посмотрел на небо. – Дождя-то уже нет.
– Ну пусть несут.
– Маттей, принеси бюро маленькое!
– Какое, хозяин?