Каспар Фрай-2 (авторский сборник)
Шрифт:
Нагруженный сырыми дровами, появился Бубон. Он свалил их, едва не зашибив Каспару ногу, и собрался уже прилечь.
– Рано дрыхнуть собрался, – сказал Каспар и швырнул Бубону огниво. – Принес дрова – зажигай, но знай, мы здесь до вечера торчать не можем. Не будет огня, поедим всухомятку и отправимся дальше. – И, уже как будто для себя, добавил: – Я-то хотел по такому случаю вам чаю господского выделить…
– Ты чего затеял, Бубон? – строго спросил Свинчатка.
Каспар удивленно на него посмотрел, он и не знал, что приближенный Красавчика может говорить с такими угрожающими интонациями.
Здоровяк втянул голову в плечи и почти бегом отправился в перелесок.
– Сейчас все будет, ваша милость, – пообещал Свинчатка.
– Лакоб, нарезай хлеб на всех и доставай из мешка солонину.
– А та жратва, что в сумках, – ее куда? – поинтересовался Рыпа.
– Ту, что в сумках, будем есть в последнюю очередь.
– А че так? – спросил Красавчик.
– Телега не так проворна, как всадник. Если потеряем ее, останется провиант в подсумках.
– Толково, – похвалил Свинчатка.
Вернулся Бубон, теперь он принес хороших дров и сам, без напоминаний, стал выкладывать их вокруг котла. Затем взял огниво, быстро зажег огонь и только тогда, отойдя подальше, привалился к тонкому деревцу.
Лакоб нарезал солонину и хлеб, разложил все это на кожаном мешке и принес к костру.
– Кружки готовь, – распорядился Каспар, видя, что вода начинает закипать.
Неожиданно Лакоб выкрикнул что-то нечленораздельное и рванулся к телеге, где пронырливый Слизень уже копался в его сумке.
Расправа была короткой, Слизень перелетел через ломовых лошадок и едва не угодил под копыта испугавшегося мардиганца.
Все замерли, тишину нарушали только всхлипы Лакоба, собиравшего с земли разбросанные корешки. Слизень не шевелился, Котлета с Бабушкиным Звоном обошли телегу, чтобы посмотреть, что с ним случилось. Затем волоком притащили пострадавшего к костру, и Бубон умело осмотрел его.
– Кости целы, голова тоже, – сказал он. – Повезло, сейчас очухается.
– Лакоб, давай кружки! – напомнил Каспар, надеясь отвлечь своего «сержанта» от переживаний. Этот конфликт оказался для него полной неожиданностью, он поразился тому, как далеко улетел вор, хотя звука удара слышно не было.
– Это как же мужичина его так уделал, а? – словно угадывая мысли Каспара, удивился Свинчатка. – Ни топора у него, ни дубины…
– А Слизень дурак, мужик-то весь синим светится, нельзя его сердить, – неожиданно пояснил Шрайк.
– Каким синим? – уточнил Каспар, поглядывая на хозяйствующего Лакоба.
– Синим, и все, – пожал плечами Шрайк. – Жрать-то дашь или еще не время?
– Берите, уже можно, – махнул рукой Каспар и отодвинулся, когда воры наперегонки бросились к еде.
Достав из-за пояса подшитую шелком кожаную сумочку, Каспар всыпал в каждую кружку по щепотке настоящего листового чая, затем взял свободную кружку и, зачерпывая из котла кипяток, принялся заваривать благородный напиток.
Над горкой поплыл такой аромат, что его почувствовали даже грубые носы воров, в том числе и очнувшегося Слизня.
– А чего было-то? – спросил он, сев на траве и удивленно оглядываясь.
– А ничего, ты полетал малость, – пояснил ему Рыпа, и все засмеялись. Сытые воры были беззлобны, исчезли до поры их быстрые косые взгляды.
– А и впрямь господский напиток, – согласился Бабушкин Звон, пробуя чай.
– Ну а то, – с важностью кивнул Красавчик. – За Фраем не заржавеет.
– Да, да, – закивали воры, соглашаясь с командиром.
Хоть и вынужденно, но они признавали – их теперешний хозяин не обманул с деньгами, оказался крепок на руку и не жаден в кормежке. Пока это всех устраивало. Но надолго ли?
Лакоб ел в стороне, передвинув меч на живот, чтобы побыстрее выхватить, если что. Сумку тоже держал рядом. Каспару такая подозрительность «сержанта» нравилась, с их компаньонами можно было ожидать чего угодно.
Через четверть часа он велел трогаться. Отяжелевшие от еды воры с неохотой забирались в седла и на козлы.
– Ничего, ребята, еще миль десять и встанем на ночь.
Колонна вышла на накатанную песчаную дорогу и снова двинулась на север. Чем больше они отдалялись от Ливена, тем менее вероятен был бунт ради возвращения. Каспар надеялся, что никто не станет досаждать отряду хотя бы еще сутки, ведь воры, напугавшись, могли потребовать развернуть коней.
На ночлег встали у небольшого озера. Этого места Каспар не помнил, но за прошедшие годы дорога несколько раз накатывалась заново, поэтому он не волновался.
Теперь уже никому не нужно было напоминать об обязанностях, правда, Каспар настоял, чтобы в сумерках вместе с Бубоном в лес пошел и Рыпа.
– Места здесь глухие, лучше по одному не ходить.
А когда воры ушли, приблизился к Лакобу и негромко сказал:
– Поди за ними – послушай.
К чести «сержанта», он не стал задавать вопросов и незаметно растворился в темноте. Тем временем из небольших веточек сложили костер. Каспар срубил топором подходящие колышки и соорудил рожки для котла. Скоро Котлета и Бабушкин Звон принесли его наполненным водой и повесили над слабым огнем, а когда появились дрова потолще, костер затрещал и вода в котле зашумела.
– Чего готовить будем, хозяин? – спросил Рыпа.
– Кулеш варить. Кто умеет?
– Я, – нехотя признался Бубон.
– Что ж, вари, – согласился Каспар и бросил вору мешочек с крупой. – Солонину возьми из мешка с телеги. Ты как будто солдатом был, а? И кулеш варить умеешь, и меч неплохо держишь. Дезертировал?
– Полковую мошну упер! Не утерпел, болезный! – сообщил Бабушкин Звон, и они с Котлетой рассмеялись.
Остальные тоже заулыбались, Каспар отступил в темноту и оказался рядом с Лакобом.