Каспар Фрай-2 (авторский сборник)
Шрифт:
– Вот приедем в Харнлон, нас встретят с почестями, всем приготовят ванну и горячего шоколада по рецепту вашего батюшки, - рассказывал Еве де Шермон на дневном привале. Когда его не донимали гном или орк, он с удовольствием тратил время на общение с Евой. Иногда его окликала Генриетта, чтобы перекинуться парой слов, ее тяготило вынужденное безделье, ведь в дороге ей не позволяли постирать и пары платочков, для этого в обозе ехали четыре престарелые служанки.
– Неужели нас поселят в самом дворце, ваше сиятельство?
– не переставала удивляться Генриетта.
– Отчего же нет, миссис Фрай? Во дворце много гостевых комнат, там можно разместить тысячу человек, чего уж говорить о семействе генерал-наместника?
С Хубертом говорили о географии.
– За Харнлоном и океан скоро?
– спрашивал тот.
– Представьте себе, господин Фрай. Если со сменной лошадью, то за полтора дня добраться можно.
– А правда, что в Студеном океане рыба размером с дом или больше?
– спрашивал Хуберт, который не видел ничего больше реки.
– Ну не то чтобы все рыбы были такими, но северные верди вылавливают рыб с дыхалом на спине, так вот они как есть размером с дом. Самих рыб я не видел, но в детстве доезжал с отцом до берега и видел их огромные кости. Верди и сампалы строят из них свои утлые жилища и премного бывают ими довольны. Хотя человек культурный жить в таком месте не будет.
– Это как с бревен, что ли?
– уточнял Хуберт.
– Именно так, как с бревен, - подтверждал граф, приводя Хуберта в полное восхищение.
– Мне кажется, я смог бы жить в тех краях целую вечность, - делился впечатлениями Хуберт.
– Но чтобы только рыбы величиной с дом к берегу подплывали. Я бы с ними разговаривал…
– Да о чем же с ними разговаривать, господин Фрай, они ведь только в суп рыбакам востребованы?
– Не знаю, - мечтательно вздыхал Хуберт.
– Должно быть, они много всяких тайн знают, из самой глубины океана.
– О да, - кивал граф и косился в сторону Евы.
За время пути она уже дважды снилась ему, да в таком соблазнительном виде, что он об этом никому бы не рассказал. Несмотря на юный возраст и внешнюю хрупкость, было в ней что-то основательное, настоящее, сильно отличавшее ее от приторных, готовых на все графинечек.
«Вот станет Фрай дворянином, попрошу у него ее руки», - иногда думал де Шермон и тут же улыбался своим мыслям. Он знал, что король не оставит Фрая в покое, какого бы успеха в вердийской кампании тот ни добился. На то и послал де Шермона в «помощь» старому наемнику, чтобы вернее найти подходящую вину и избавиться от неудобного человека.
Причины такого поведения короля были де Шермону почти понятны. Заметное сходство самого генерала и его дочери с королем Филиппом объясняло многое.
А всему виной Анна Астурийская, скольким мужчинам она давала повод любить ее, скольких обманывала при этом? Несмотря на увлечение юной Евой, де Шермон все еще не чувствовал себя свободным от чар королевы.
«Я играю роль ширмы, которая производит впечатление надежной стены, но в роковой час из-за нее покажется убийца или королевский прокурор с обвинениями в воровстве, измене, оскорблении его величества… Генералу и Хуберту достанется топор, миссис Фрай и Еве будет оказана королевская милость, они попадут в башню и получат яд годом позже… До чего же мерзко…»
36
К Харнлону подъехали, когда спускались сумерки. В окнах домов зажглись первые огоньки, из труб богатых домов потянулись дымы - даже весной здесь было принято протапливать дома на ночь.
В пригородах огней оказалось меньше, здесь жили люди мастеровые, рабочие, а потому ложились рано. С тех пор как Каспар был здесь последний раз, город разросся от крепостных стен еще дальше, а объездная дорога превратилась в городскую улицу, на всей протяженности ее с обеих сторон обступали новые дома.
К концу последнего дорожного дня все порядком устали, говорить не хотелось. Углук продолжал есть хлеб, который ему подвозили всю дорогу, Каспар думал о том, сколько времени займет подготовка к походу и как избежать утечки сведений о приготовлениях. Хуберт, непривычный к долгим поездкам верхом, спал в карете, а переодетая в платье Ева сидела с ним рядом и выглядывала в окно, надеясь увидеть город, однако попадались только темные силуэты погруженных в сон домов да редкие прохожие, которых выхватывал из темноты свет каретных фонарей.
– Господин граф! Де Шермо-о-он!
– позвала она в отчаянии, и граф сейчас же к ней подъехал.
– Что случилось, мисс Фрай?
– Где же город, граф?
– Город остался за стеной, мисс Фрай, а это лишь пригороды.
– Но почему мы не поехали в город?
– едва не плача, спросила Ева.
– Там слишком узкие улочки, возам не разойтись. Но не печальтесь, завтра я устрою вам прогулку по городу. Уверяю вас, после ночи, проведенной на королевских перинах, вы будет воспринимать Харнлон иначе, нежели теперь, после долгой дороги.
– Смотрите же, граф, завтра я напомню ваше обещание!
– погрозила пальчиком Ева и на том успокоилась.
Через три четверти часа, когда уже совсем стемнело, войско оказалось на территории дворцового подворья.
По случаю его прибытия повсюду было очень светло - фонарей зажгли без счета. Войсковые колонны, не останавливаясь, повернули в сторону казарм, а к карете и возам с пожитками де Шермона и генерала Фрая сбежались дюжины две лакеев, чтобы выгружать вещи.
– С собой берите только одежду и любимые безделушки, - посоветовал де Шермон Генриетте.
– А куда же остальное, граф?
– забеспокоилась та.
– Уберут в кладовку, так оно вернее. Я свои пожитки тоже туда отправлю, так что не беспокойтесь, миссис Фрай.
Господских лошадей быстро подхватили конюшенные, Ева едва успела забрать из седельной сумки меч. Так она и стояла - в платье и с мечом, поглядывая с недоверием на суетящихся вокруг слуг.
В сопровождении двух седовласых степенных лакеев к Каспару с де Шермоном подошел разодетый в золото и кружева дворецкий.