Кассандра
Шрифт:
— Оксана?
— Я — Ксана.
— Извини, Ксана. Я согласен. «Химзу» организую. Когда и где встретимся?
— Станция метро «Днепр», на выходе к «Бухаре». Завтра в семь вечера. Кроме «химзы» иметь с собой фонарик и, желательно, непромокаемый мешок со сменой одежды. Чао. — Она вновь отключилась.
Леонид задумался, как решить поставленную задачу: комплект химзащиты или что-то похожее, скорее всего, можно найти на той же «Бухаре».
Телефон вновь ожил, и это снова была Ксана:
— О Кассандре никому не говорите. Никому! — И отключилась уже окончательно.
Все последующее время, что бы ни делал Леонид, его мысли постоянно
Запланированная смерть?! Но ведь Ксана сама не очень сопротивлялась, когда ее парень полез на стенку, лишь вырвала у него обещание не прыгать.
Смерть Миши случилась из-за того, что выскочил крюк, к которому крепилась страховочная веревка. Перед этим вниз бесстрашно прыгал Серый, и крюк его выдержал, хотя, возможно, он весил меньше, чем Миша. Но разница в несколько килограммов не могла иметь существенного значения. Видно, крюк был недостаточно крепко вбит в стену, полет Серого его еще больше расшатал, а прыжок Миши оказался фатальным. Явно несчастный случай. Но о чем тогда говорила Ксана?
Кассандра — провидица, которая может заглядывать в будущее… Она предугадала несчастный случай, и Ксана об этом знала, но не остановила Мишу? Леонид решил больше не ломать голову размышлениями об этом, а расспросить Ксану при встрече.
Сходив в туалет и спуская за собой воду в унитазе, Леонид подумал, что завтра, возможно, очутится там, где бегут реки нечистот, наполняя воздух одуряющим запахом мочи и дерьма… Его затошнило, и он поспешил выпить стакан минералки, которую затем запил крепчайшим заварным кофе. Предстоящее завтра путешествие под землю ему все больше не нравилось, но окончательное решение он отложил до утра.
9
Воздух с шумом заполнял декомпрессионную камеру, а я, присев на корточки, мечтал поскорее выйти наверх и глотнуть вместо искусственного настоящий воздух, напоенный весной, а если его еще сдобрить дымком папирос «Любительских»… Даже голова закружилась от предстоящего удовольствия, и я осмотрелся. Моя бригада только что отбарабанила смену у проходческого щита, в основном она состоит из молодежи, самый старый — я, мне далеко за сорок. Царит оживление, парни обсуждают планы на завтра — первый долгожданный выходной после того, как случилась авария — тисон [5] попал на плавун, и в титул [6] хлынула вода. Положеньице тогда сложилось невеселое — мало того что мы строим тоннель под рекой, так еще и подземные воды сюрпризы приносят! Еле тогда ушли, слава Богу, все остались живы. Богу… слава… которого нет, ибо так угодно нашей новой власти. А чем старая была хуже?! Понимаешь это, только прожив жизнь и имея возможность сравнивать. Окружающие меня ребята слишком молодые — у них мозги забиты газетными лозунгами о светлом будущем. А может, мое светлое будущее осталось в прошлом?!
5
Тисон — фрагмент тоннеля, который изготовлен из цельного железобетона.
6
Шахта.
Крамольные мысли для члена партии, передовика производства, но я никогда и ни с кем ими не делюсь. Не делюсь я не только мыслями — кругом столько завистников, бузотеров, голозадых, которые все тратят на водку и рестораны. Им кажется, что вся жизнь впереди, а она над ними посмеется и унесется вскачь.
Давление в камере уравновешивается с наружным, двери с шумом открываются, и молодежь спешит выскочить из кессона. Я не спешу: знаю таких не следующих инструкциям. У многих имеются проблемы со слухом из-за этой спешки. Торопятся заскочить внутрь, выскочить наружу, а давление-то разное, вот и рвет барабанные перепонки, оставляет глухими тетерями.
Я выхожу из кессона и иду степенно, размеренно, как и положено бригадиру передовой бригады — мое фото красуется на стенде перед зданием администрации.
— Кузьмич, постой! — окликнула меня машинистка из отдела кадров, Машенька, милое и глупое создание. — Тебе следует зайти к нам. Терентий Сергеевич вызывает.
— Что-то срочное? Я после смены — устал до невозможности. Двадцать процентов сверх плана, — позволил себе засомневаться во всесильности начальника отдела кадров, который для этой девочки — бог. Хотя есть еще начальник титула, вновь назначенный товарищ Баренбойм.
— Поторопитесь. — Как и ожидал, ее голос стал сухим и официальным, но она объяснила: — Там вас ждут какие-то товарищи.
— Наверное, из газеты? — продолжал дразнить девчонку. — Им срочно требуется моя фотография — в прошлый раз не доснимали?
— Ваше фото есть — но очень старое, вы там еще в гимнастерке, с погонами. Не очень похожи, Терентий Сергеевич засомневался… Они — оттуда. — Девушка подняла глаза кверху, и мне стало все понятно, а душа мгновенно ушла в пятки, аж мороз пробрал по коже, несмотря на светящее солнышко. Тут девушка, видно, почувствовала, что сболтнула лишнее: — Пойдемте быстрее — Терентий Сергеевич будет сердиться за задержку, я вас провожу.
— Конечно, поспешим, — согласился я, стараясь выглядеть спокойным, — лишь на минуту заскочу к себе — как я в таком виде покажусь гостям? Даже душ не принял. Хоть переоденусь.
— Об этом Терентий Сергеевич ничего не говорил, — возразила девушка.
— Ты хочешь выглядеть красивой? Я тоже, не хочу уронить марку рабочего человека, показавшись в таком виде. Всего пять минут. Иди, подождешь меня у входа в здание администрации.
— Нет, Терентий Сергеевич приказал мне вас сопроводить — он не любит, когда его указания не исполняются в точности.
— Хорошо. Пошли вместе, но я все же переоденусь. Подождешь у двери комнаты.
Мы зашли в барак, разделенный на комнатки, каждая на четыре человека — неслыханная роскошь. Как я и ожидал, внутри было пусто — мои однокомнатники-соседи сразу отправились на обед в столовую. Я быстро переоделся в новый костюм, рассовал припрятанные деньги по карманам. Выглянул за дверь — девушка стояла со скучающим видом.
— Машенька, поди сюда, — попросил я и скрылся в комнатушке, где тесно стояли четыре койки и один шкаф.