Каста
Шрифт:
– Существуют, ваше величество. Существуют. – Горячо убеждала гостья. – А сказки, которые про них рассказывают и есть неоспоримые доказательства их силы. Просто деяния магов настолько удивительны, что в них никто не верит. – Доказывала ворожея, кланяясь до пола. – Я могу призвать Их. И Ваше величество лично убедится. – И видя кислое лицо короля, высказала последний аргумент. – Тем более, Деон Рогатый, когда-то обидел Касту, и маги хотят лично отомстить ему.
От выпитого вина, король с трудом соображал, о чем говорит ворожея, разум туманило, и Регоргу больше всего
– Ладно, старая, зови своих фокусников. Враги моего соседа, мои друзья. Маги, так маги. Сегодня выбирать не приходится, других союзников нет. Зови, хоть развлечемся перед смертью. – Регорг устало грохнул кубком об деревянную столешницу. "Проще согласится, чем отвязаться от старой пиявки". – Если помогут, озолочу.
Старуха замахала рукой, отбивая поклоны.
– О цене будешь договариваться с Кастой, ваше величество. – Название магов, старуха выделила голосом.
И только, когда ворожея, ковыляя на одну ногу, ушла, скрипнув дверью, Регорг вдруг сообразил. "Никто не мог прийти в его замок", даже по приглашению, кого-то из знати. Опасаясь убийц подосланных Дионом, Регорг объявил осадное положение. У каждого входа, и окна на первом этаже, преданные гвардейцы. Несколько часов назад, король лично проверял посты.
– Стража! – громко крикнул Регорг, стремительно выхватив стилет, от злости свело зубы, и когда сотник прибежал, на его зов, грозно спросил, брызжа слюнной. – Кто посмел пустить старую ведьму?
Сотник, выпучив глазные яблоки, завертел головой, не понимая о ком речь.
– Так не было никого, ваше величество. – Опытный воин, растерялся, нервничая дул на ус, и шарил глазами по залу. – Стража никуда не отлучалась, да и я на посту. Стоим, бдим. Жжём факелы. Считай после распорядителя с поварами, никто в малый зал и не входил.
Удивленный Регорг, ничего не понимая, сам оглядел зал. Сотник, повторяя за ним, еще раз обежал взглядом каждый угол, пристально вглядываясь в тени. Никого.
Регорг сердцем чувствовал, преданный воин не обманет своего сюзерена и махнул стражнику.
– Иди. Видимо я уснул и мне привиделось. – Пробурчал король и посмотрел на пустой кубок. Сотник кивнул, и быстро вышел, тихо притворив, скрипнувшую дверь.
– Пора идти в опочивальню. – Вслух подумал Регорг.
Откинулся на резную спинку трона и почти сразу уснул. В последнее время, король все чаще засыпает сидя у камина, сжимая рукоять стилета.
***
Несколько столетий назад.
Трое существ, одетые в длинные, до пят, посеревшие от пыли, белые мантии с накидками, спасающими от знойного солнца, идут по укатанной дороге, в сторону южного города, чьи цветные башни показались на горизонте.
Полуденное солнце нещадно прожигало легкую ткань, и только густые ветви разросшихся вдоль тракта деревьев, спасали путников от безжалостного зноя, в это время года.
Вышитые серебреными нитями подолы мантий, испачканы в засохшей грязи, налипшей за время пути. Когда-то крепкие сандалии из кожи яка, истерлись от многодневного перехода.
Серебреные пластины, скрывающие лица, запылились, но по-прежнему отблескивали в солнечных лучах, пуская по дороге "зайчиков". Слепя встречающихся путников или мутно отражая его собственное лицо.
Именно отражение, чаще всего пугало сильнее, чем неизвестность, скрытая пластиной, за которой непонятно кто находится.
Однако скрытое лицо и вовсе могло вогнать в ужас, стоило путникам убрать серебреную пластину. Сморщенная, серая кожа, напоминала сильно мятую ткань, с черными прожилками вен. Срезанный нос, от которого остались два узких отверстия. Ушные раковины, два обгорелых отростка, с торчащими на заостренных кончиках, волосками. И белесые, словно облака, бездушные глаза.
Все троя одного роста, но на голову вышли среднего жителя, местных городов. Одинаково одеты, казалось они, и шагали синхронно, словно единое целое.
Выделялся лишь тот, кто шел на шаг впереди. Его пластина чуть смята в середине, и на зеркальной поверхности пролегла глубокая царапина.
Случайные жители, шедшие в это же время, по своим делам, оборачивались в след странным путникам, не понимая, кого они встретили.
Женщины прикладывали к груди руку и шептали вслед, слова молитв или хватались за оберег, ища защиты. Мужи хмурились и тянулись к рукоятям ножей, притороченных к веревочным поясам.
О существах могла бы поведать расшитая серебром мантия, подсказать, что перед ними адмары. Но только тем, кто бывал в других мирах. А подобных путешественников в округе не было, да и во всем мире Фенонар в нынешние времена таких не найдётся.
Зато местные жители интуитивно чувствовали опасность, и обходили чужаков стороной, испытывая жуткий страх, едва кинув взгляд на серебреные пластины, отражающие солнечные лучи.
А трое адмаров, пыля сандалиями, молча шли по дороге, направляясь к ближайшему большому городу. И только для окружающих они шли молча.
Для разговора им не нужны были слова и звуки. Адмары умели общаться, используя магическое единение мыслей.
И в этот момент, в беззвучном диалоге, шел ожесточённый спор. Точнее, двоя, обвиняли одного, того, что с исцарапанной пластиной.
"Мы, адмары! Нам нет равных, ни в одном мире! Лучшие убийцы богов! А мы скитаемся по мирам, словно фокусники с ярмарки!"
"Мы бежали от вездесущего Жоат-Саах, наводящего ужас на все живое и бестелесное! Рискнули всем! Ради того, чтобы самим стать Богами! БОГАМИ!!!", вторил другой.
"Ты обещал нам жизнь Богов. А мы влачим жалкое существование наемных убийц! Убийц мерзких людишек и прочей нечисти! И это Мы! Прошедшие Ледяное Пламя Саах! Убившие десятки Богов! Сегодня, опустились до убийства низменных существ!".
"Ради этого, мы рисковали, нарушив клятву Повелителю, всего сущего и бестелесного?", въедливо добавил второй.
Двое наседали на одного, идущего на шаг впереди. В ответ, меченый, терпеливо оправдывался, сжимая кулаки.
"Я искал подходящий мир, где, такие как мы, можем стать Богами", меченый едва сдерживаясь, урезонивал двоих собратьев, не повышая тона.