Кастинг для покойников
Шрифт:
В фан-клубе самой Дохи сбор подъемных проводился лишь дважды. Один раз – когда она участвовала в каком-то отборочном туре, тогда деньги были потрачены на организацию машины с кофе и чаем для фанатов, а второй – на покупку светодиодных палочек для концерта. Сбор средств проходил в течение двух дней, сумма пожертвований не должна была превышать пять тысяч вон с человека, и все исключительно на добровольных началах. Я тоже впервые слышал о том, что на подъемные можно купить недвижимость.
– Вы ведь говорили, что гребли деньги лопатой? Куда же вы их подевали, если на жилье вам собирали деньги фанаты? И сколько с одного человека, чтобы хватило на квартиру с видом
– Ну наконец-то. Черт, они запотели, и я переживал, что это навсегда, – пробормотал Пижон, надевая часы. – В лучшие времена в моем фан-клубе было до двухсот тысяч человек. Но важно не количество поклонников. Важно, кто является их заводилой. Недостаточно просто выложить пост, мол, «нужно купить кумиру то-то» или «певцу неудобно из-за отсутствия у него того-то». Результат зависит от того, каким будет следующий пост. И вот этот заводила всегда выкладывал правильный. Я почти ничего не покупал на собственные деньги. Только вот эти часы купил за границей импульсивно, потому что они мне очень понравились. Достаточно было лишь намекнуть, и они бы оказались на моей руке, но я не вытерпел и купил сам.
– У тебя, наверное, все фанаты были чеболями [6] ? – спросил Мёнсик.
– Вовсе нет. В основном это были женщины почтенного возраста, самые обычные. Они страшные скряги по отношению к себе, прожившие так всю жизнь. Вот и в старости, имея деньги, не тратят их на себя. Но для тех, кого они любят, готовы снять с себя последнюю рубашку. На-верное, это и называют материнским инстинктом. Была бабулька, которая постоянно солила кимхчи и собственноручно приносила его к дверям офиса моего промоутера. Стоило мне захотеть кимхчи из листьев горчицы, она приносила его; мне захотелось кимхчи из редьки – она приносила и это. Каждый день приносила что-то разное. Однажды, побывав в гостях у друга в квартире с видом на Ханган, я публично признался в соцсетях, что завидую ему. Через некоторое время у меня появилась шикарная квартира с видом на реку. Что ни говори, а сила материнского инстинкта способна горы свернуть, – продолжал хвастаться певец.
6
Чеболь – южнокорейская форма финансово-промышленных групп. Это конгломерат, представляющий собой объединение формально самостоятельных фирм, находящихся в собственности определенных семей и под единым административным и финансовым контролем.
Мёнсик внезапно вскочил и со всей силы стукнул его по голове. Раздался резкий звук, словно хрустнула кость.
– Да ты, оказывается, настоящий мошенник! Нет, хуже мошенника! Как же называют таких ублюдков, как ты? Аферист? Нет, не аферист… Черт, даже не могу найти для тебя подходящего слова, – внезапно он ткнул в меня рукой: – Эй, школьник!
– Я?
– Как называют таких ублюдков?
– Хм-м, даже не знаю…
– Эх ты, школьник, а таких вещей не знаешь?
Интересно, почему школьники должны это знать? Не помню, чтобы меня учили на уроках, как нужно называть подобных людей.
– Эй, ты, живи порядочно! Как тебе не стыдно, такому молодому, жить за счет старушек? Кто скажет, что среди них нет таких, которые ютятся в съемных комнатах? Ведь такие, если любят песни, полюбят и певца. Ах ты боже мой, наверное, на твою квартиру с видом на Ханган пригодились и деньги старушек, живущих на средства от
Пижон хотел, видимо, перебить его и что-то сказать в свое оправдание, но не успевал этого сделать и только беззвучно открывал рот, как рыба.
К нам подошел Мачон:
– Что тут за шум?
– Вот этот типчик очень неправильно живет, поэтому мы его тут немного учим жизни, – ничуть не сомневаясь в своей правоте, ответил очкарик.
– И кто кого учит?
– Я учу этого типа. Такой молодой, а живет как последняя тварь.
– Вы оба уже умерли. К чему учить жизни покойника?
– Что?
– Вы оба покойники.
– Ой, и то правда, мы же умерли. Я от возмущения совсем забыл об этом. – Мёнсик закивал головой, как человек, на которого снизошло озарение.
Мачон отвернулся, недовольно цокая языком.
Внезапно Мёнсик сердито уставился на меня:
– И ты такой же. А вы случайно не друзья?
– Что?
– Ты и Дохи, разве вы не друзья?
Я не знал, каковы критерии дружбы для Мёнсика. Но мне казалось, что будет вполне нормально сказать, что мы друзья, раз учимся в одной школе.
– Может, друзья, а может, и нет. Ну, допустим, мы друзья.
– Почему ты копируешь манеру Мачона? Так непонятно говоришь? В любом случае нельзя так поступать, ты-то вон весь защищен жировой прослойкой.
Защищен жировой прослойкой? Зачем он так, ведь есть более подходящие слова: мол, ты полный или у тебя лишний вес. Настроение мое испортилось. Не могу спорить, что я стройный. Ну да, я толстый. Ну так и что с того, что я защищен жиром? Что с того?
– Одолжи ей свою одежду. Разве ты не видишь, как она дрожит от холода? Ты ведь в длинных брюках, тебе наверняка тепло. Может, дашь ей свою куртку по-дружески?
Дохи нахмурилась:
– Не беспокойтесь. Я все равно не надену чужую одежду.
Не наденешь и не надо, но зачем делать такое лицо? Хочешь сказать, что моя одежда грязная? Да я и сам не дам. Пусть не надеется. Самому бы не замерзнуть: постепенно становилось все холоднее.
– Одолжи быстрее. – Торопил меня сердобольный трудяга Мёнсик.
– Она же говорит, что не надо.
Мёнсик укоризненно посмотрел на меня и поцокал языком:
– Какой же ты черствый, парень.
Затем начал говорить, что снял бы с себя одежду, если бы был нормально одет. Стал сожалеть, что на нем только рубашка с коротким рукавом и он при всем желании не может помочь бедняжке.
В это время подошел Чжиндо, интеллигент в деловом костюме, и, сняв с себя пиджак, накинул на плечи Дохи. И молча вернулся на прежнее место. А она, уверявшая, что не носит чужую одежду, не противилась и не произнесла ни слова. При виде этого я совсем расстроился. Одежду она принимает тоже не от кого попало, а выборочно, так, что ли, получается?
– Мне кажется, что по своему складу вы очень любите встревать в чужие дела? Наверное, трудновато было при жизни с таким характером? – Кусыль вопросительно посмотрела на Мёнсика. – Вы ведь могли, невзирая на голод и усталость, бросить все и побежать туда, где срочно нужна ваша помощь? Разве не так?