Катала
Шрифт:
– Тихо! Чудо-юдо на подходе.
Ребята затихли и устроились поудобнее, так, чтоб было видно из кустов все, что творится на воде. И вот из-за поворота реки появилось оно – чудо-юдо. Допотопный пароход уверенно шлепал лопастями колес по воде, пофыркивая черным дымом из трубы, а на его палубе суетились люди. Самые настоящие люди.
– Братва, живем! Здесь все же есть цивилизация, – обрадовался я и поспешил выудить из котомки странника пачку мерцающих галактических банкнот.
– Так у тебя и деньги есть? – удивился Энди.
– Я же говорю, там у меня минимальный комплект
– А есть сомнения? – фыркнула девчонка.
– Большие. Ты посмотри, какая древность по воде плывет. А вдруг эта планета в Галактическую Федерацию не входит?
– И это в двадцати шести парсеках от Далатеи? – презрительно хмыкнул Энди. – Тоже мне пророк. Такого не может быть по определению!
– Тем лучше. Сейчас начнем скакать по берегу, размахивая банкнотами. Должны клюнуть. Все хомо сапиенс до денежек охочи.
– Вряд ли это потребуется, – возразила Ленка. – Смотри, они останавливаются.
Действительно. Пароход дал оглушительный гудок, и его лопасти завращались в обратную сторону, тормозя движение. Загремела якорная цепь. На воду начали спускаться шлюпки, в которые набивались люди, вооруженные пилами и топорами. Среди них были как женщины, так и мужики.
– Отлично! – обрадовался я, заталкивая галактические банкноты в карман. – Горючка кончилась. На лесозаготовки пошли. Есть шанс незаметно влиться в коллектив.
– А если нас заметят? – спросил Энди.
– Обязательно заметят. Мы ведь понесем дрова.
– Думаешь, не поймут, что мы посторонние? – недоверчиво спросила Иллена.
– Смотри, какой пароход огромный. Мы там затеряемся в два счета.
– Но у меня юбка порвана!
– Убийственная логика. О женщины! Вы не меняетесь во все времена. На первом месте у вас тряпки…
– А у вас – желудок! – парировала девчонка. – Как я в рваной юбке на пароход взойду?
– Гордо и с достоинством! Я буду величественно шагать рядом, держа твою юбку над головой, как стяг…
– Что?!!
Энди скорчило от смеха. Он согнулся пополам, зажал себе рот рукой, но из-под нее все равно прорывалось сдавленное хихиканье.
– Ленка, кончай смешить брата.
– Я смешу?
– Ну не я же. Он нас демаскирует. Если начнет в голос ржать, нас тут же засекут. А юбку береги. Она – наше алиби. Скажем, что ты порвала ее на лесозаготовках. Очень убедительно будет звучать.
– Ладно, будет вам алиби… в обмен на новую юбку. Пообещай, что купишь мне ее у какой-нибудь кумушки на пароходе.
– Заметано. А теперь сидим тихо. Они приближаются.
Лодки причалили к берегу, и гомонящая толпа углубилась в лес, выискивая наиболее подходящие на дрова стволы. Операция внедрения прошла как по маслу. Как только местные аборигены напилили и накололи достаточное количество дров, мы словно невзначай влились в их коллектив и начали перетаскивать поленья на уже приставший к берегу грузовой бот, специально предназначенный для транспортировки этого природного горючего до парохода. А по окончании заготовительных работ как ни в чем не бывало забрались в одну из лодок, дождались, когда она наполнится людьми, и через несколько минут были уже на борту речного варианта «Титаника», который имел аж целых две палубы. Нижняя – для черного люда, верхняя – для местной знати. Народ там выглядел и попредставительнее, и побогаче.
Пароход снялся с якоря и возобновил движение.
– Здесь остаемся или ползем вверх? – тихонько спросил Энди, косясь на лестницу, ведущую на верхнюю палубу.
Я не успел даже рта раскрыть, как Иллена разом все за всех решила, нагло воспользовавшись моей коронной фразой.
– Не пристало его величеству возле всякой черни отираться.
Я покосился на ее драную юбку, ухмыльнулся, оттопырил локоток, дав девчонке возможность взять меня под руку, задрал нос, выпятил грудь и двинулся к лестнице. Молодость и дурь всегда рука об руку идут. Это я не о Ленке (чего с блондинки взять?), это я о себе… я, правда, тоже блондин, но, несмотря на колер, был же когда-то умный! По крайней мере, до встречи с этой курносой язвочкой точно был! Нет чтоб сначала к разговорам этой самой черни прислушаться, сориентироваться, попытаться выяснить, куда нас занесло, так нет ведь, выделываться начал! Что тут скажешь? Идиот!
– Куда прете, голодранцы? – дорогу нам тут же преградил дюжий молодец. – Тута места для бла-а-родных!
«Чернь» вокруг оживилась, чуя, что сейчас будет представление. Конечно, будет! Какая прелесть. Для полноты картины только этого штриха и не хватает. А уж под настроение-то как он хорошо идет! И под удар снизу в челюсть. На этот раз я свой пальчик не утруждал. Лень было искать на этой груде мяса нужную точку. В данной ситуации апперкот и надежней, и эффективней, и главное – эффектней выглядит. Тут важно соразмерить силу удара так, чтобы и челюсть недоумку не сломать, и отключить его как минимум минут на десять. Однако это очень трудно сделать, когда твоя согнутая в локте по всем правилам этикета правая рука поддерживает ручку дамы, а левая в этот момент цепляет крюком челюсть хама. Она все же хрумкнула. Ай-яй-яй! Квалификацию теряю.
Детинушка рухнул на заплеванную палубу, и «чернь» радостно взревела. Народ любит, когда учат холуев. Однако ревела она недолго. Внезапно воцарилась гробовая тишина. В чем дело? Я обвел взором толпу. Все смотрели на… Черт! Все смотрели на мой ПКИ, вынырнувший после удара из-под рукава куртки.
– Рабцы… – тихо ахнул кто-то.
Женщины в панике начали разбегаться, а мужики – засучивать рукава… под которыми ни у кого не было ПКИ.
– Тартар… – одновременно выдохнули мы с Энди.
– Ой, мамочки! – вжала голову в плечи Иллена.
– За мной! – взревел я и рванул в самую гущу толпы, прорубая в ней широкую просеку. – Энди! Ленку прикрывай.
– Прикрою!
Моя команда неслась следом, норовя успеть проскочить, пока их не отсекла от меня бушующая толпа.
– Арти, к борту правь!
Ты девочка, конечно, умная, но в тактике и стратегии полнейший ноль. В воду предлагаешь прыгать? До берега уже далеко. На лодках нас в один момент догонят и веслами забьют.