Катарсис
Шрифт:
Время зря не теряем. Партии людей уходят на баржах в Астрахань, а оттуда в Решт. Иранский шах в конце августа прислал персональное приглашение посетить Тегеран. Придется заезжать, да еще и погостить.
К моему удивлению со мной собрался весь оркестр в полном составе, с певцами и танцорами. Главный Музыкант Минеев ответил за всех:
— Что может быть прекрасней просвещения дикарей музыкой европейского гения?!
— А ну как зарежут? — усмехаюсь я, — не думаю, что чинганчгуки проникнутся.
— Они не оценят, так поселенцам музыка потребуется.
— Лев Сидорович, так там холодно, комары, дорога трудная.
— Ох, Андрей Георгиевич, ну почему вы не желаете воспользоваться плодами своего и нашего, замечу, тяжелого труда? Теперь, когда мы имеем такую разную музыку для воздействия на разум человеческий, самое время явиться миру.
— Я вас предупреждал!
Мне нужны все рычаги воздействия. Только остается страх за здоровье музыкантов. И тащить еще сорок человек тоже задача.
— Готовьтесь к отправке. Я напишу Прову, чтобы разместил вас, — притворно вздыхаю я.
Со мной собралось чуть более тысячи бойцов. Проверяем вооружение и отправляем мелкими партиями по накатанной дорожке.
В конце августа родила Ульяна Фролу дочь. А семнадцатого сентября одна тысяча восемьсот двадцать девятого года у меня родился сын. Николай. Принимала Домна. Я ходил кругами в ожидании, пока не услыхал младенческий крик.
В Питер помчались депеши. И на Крещение младенца пожаловал сам Михаил Павлович в компании с Гурским,Засядко и Шильдером.
— Ну, вот мы и родственники, — обнял он меня, — я теперь кум. И Елена Петровна мне кума.
— Отпускает?
— Эх, бросить бы все, да махнуть с тобой на Аляску, — ответил он, — а вот то, в Санкт-Петербурге, не отпускает. Каков каламбур, а?
За праздничным столом мы уже пили на брудершафт.
— Как подмерзнет, двинетесь? — в пятый раз спрашивает Великий Князь.
— Обязательно двинемся, да еще как, — отвечаю я ему.
Шильдеру я дал денег на постройку подводной лодки по нашим чертежам и два двигателя с аккумуляторами. Засядко привез с собой десять пудов белого пороха в подарок.
Все понимают момент. Обнялись на последок, как в последний раз.
Перед самой отправкой оружейники подготовили сюрприз. Выкатили две установки автоматического огня. Калибр тринадцать миллиметров.
Устойчивый снег выпал в начале ноября. Пруды и озера уже хватились льдом, но Волга еще держалась. А за Костромой нас ждали два парохода. Последняя команда на теплых кибитках покинула Остров. В Суличе Игнат подал бумагу, в которой граф Зарайский-Андский следовал в Вичуг для инспекции хозяйственных дел. В Кострому не заезжали. Обошли стороной и в десяти верстах далееподобрались к Волге.
Пошел густой снег. Притоки покрылись шугой. Крупные белые хлопья до последнего скрывали пароходы. Вещи уже там. Мы перешли по временным мосткам и заняли каюты.
«Не успеем, — ворчал капитан, — встанем вНижнем на зимовку». Корабли месили воду со снегом и били носом холодную волжскую волну. После Нижнего Новгорода прибрежная вода, действительно, стала покрываться льдом. Успели. После Казанирека повернула на юг и стало чуть теплей. А после Саратова все опасения отпали.
— Опять мы эти места проходим, — вышла ко мне на палубу Алена.
— Как там Коля?
— Уснул. Ульяна приглядывает. Как думаешь, вернемся мы сюда?
— Мы еще никуда не доехали, — отшучиваюсь я, — а ты уже обратно собралась?
— Ты так и не нашел, что хотел?
— Нашел, причем сразу, — обнимаю я жену, — это власти не нашли. Точнее, получили не то, что хотели.
— Вот тот кристалл бы пригодился на Аляске.
— Ничего не потеряно. Не думаю, что Федя его удачно пристроил. Да и без кристалла хорошо. Посмотрим, кто вокруг нас соберется.
— Я еще девочку тогда хочу, — ткнулась Алена мне в плечо.
— Обязательно! Как же без принцессы?
— Думаешь, будет, как в сказке?
— В скучной реальности я уже жил. Теперь, где мы, там и сказка. Уж я постараюсь.