Каторга

Кошелев Вадим Викторович

Багира не ожидавшая такого внезапного отхода, заняла место в носовой лазерной турели, которую только прошедшей ночью восстановил механик. Навела ствол на торчащий вверх форштевень впереди стоящего судна, загораживающего выход из бухты. Чтобы срезать штевень понадобилась всего пара минут. Мегера тем временем соединила брашпиль с цепью, выбрала спущенный более трех веков тому якорь. После чего отрапортовала по ВЧС на мостик: «Якорь чист», как и учил вездесущий Ченг. Правда, якорь был далеко не чист, это был уже даже не якорь, а ржавая болванка. Тем не менее, отрапортовать все одно следовало.

На

мосту, тщетно пытающаяся подавить нахлынувшее волнение Марго поставила ручку телеграфа на «Малый вперед» и буквально через несколько мгновений гребной винт завращался. Девушка аж подпрыгнула от радости, пару раз хлопнув в ладоши. Но тут же справилась с эмоциями и ухватилась за рулевое колесо, держа курс на выход из бухты.

Крейсер снимался с места неохотно, будто прирос к нему. Скрежетал, лязгал, но, подчиняясь воле людей, нехотя полз днищем по обмелевшему фарватеру. В какой-то момент сел на брюхо и, казалось, уже никуда больше не тронется. Однако опомнился, затрепетал всем своим естеством, взвыл перегруженными двигателями, рванул самым полным ходом и выскочил на просторы открытого моря, где его приняла прибрежная зыбь, закачала, потом успокоила.

Повинуясь стоявшей у руля Марго, корабль, сопровождаемый крикливой оравой бакланов, лег на курс, да пошел в нужном направлении, сотрясаясь всем корпусом под ударами встречной короткой волны.

Глава 4.

– По земному календарю сейчас конец апреля, – фон Шиллер настраивал свой наручный хронометр и, казалось, был полностью поглощен столь важным занятием. – Но какое точно число – сказать довольно сложно.

– Ставьте двадцать девятое, полдень, – произнес О'Нилл, глядя на яркое весеннее солнце, как казалось, достигшее своего зенита.

– Почему именно двадцать девятое? – поинтересовался бывший генерал.

– Потому что именно столько лет женщине, по чьему указанию нас забросили в этот квадрат земного шара. – Кельвин обвел взглядом распускающийся зеленью лес, посреди которого он очутился вместе с четырьмя десятками бывших офицеров повстанческой армии Кастора

Последняя фраза О'Нилла заставила генерала взглянуть на своего собеседника удивленными глазами сильно постаревшего за последнее время человека.

– И кем же является эта могущественная особа, способная навязывать свою волю нашим тюремщикам?

– Не знаю – наверное, чародейкой, – Кельвин вдруг растерянно начал озираться по сторонам, пытаясь отыскать Бартона среди двух сотен поселенцев доставленных менее часа назад с орбиты.

Каторжане уже стали разбредаться по сторонам, кучкуясь в группы, образовавшиеся еще во время их перелета в Солнечную систему.

Над самой многочисленной из ватаг возвышалась голова Дикого Циклопа, а где Циклоп там должно быть и Бартон. О'Нилл, не раздумывая, направился в сторону гиганта, рядом с которым обнаружил искомую персону. Вежливо взяв Вильяма под локоть, Кельвин отвел его в сторону, ловя на себе далеко недружелюбные взгляды окружающих.

– Как дела, Билл? – вкрадчиво спросил бывший начальник охраны замка Тилсбери.

– У меня вроде все около дела, а вот у тебя забиты гайморовы пазухи и начала развиваться язва на левой стенке желудка рядом с привратником.

–

Ты это серьезно? – О'Нилл слегка опешил.

– Серьезней не бывает, приятель! – воскликнул новоявленный экстрасенс. – Не пора ли задуматься о своем здоровье?

– Я обязательно подумаю над этим, а пока хотел бы предложить тебе перейти в мою группу.

– Я с Циклопом.

– Мы должны ждать амазонок у разрушенной деревушки на берегу. Такое сообщение оставила мне Багира.– сказал Кельвин, пропустив мимо ушей последнюю фразу своего собеседника.

– Я не понимаю!

– Я тоже многого не понимаю и говорю лишь то, что мне передал этот болван Крикси, не удосужившись толком объяснить.

– Что могло произойти с русскими девушками? – Бартон никак не мог поверить в возможность присутствия на поверхности своей дочери.

– Судя по всему, король Ричард велел без лишней шумихи переправить герцогиню с ее будущим ребенком на каторжные поселения, – начал строить догадки О'Нилл.– Я не знаю, где сейчас Багира, но я знаю, что мне следует ждать ее в этом месте, и я буду ждать.

– А Марго с ней?

– Да, с ней! Иначе, какого черта было упоминать твое имя.

– Э-э, ни скажи, приятель! Может, какая-нибудь из дамочек неровно дышит ко мне? – шутка Бартона, по всей видимости, удалась.

– Проснувшееся чувство юмора говорит о том, что ты пошел на поправку, – удовлетворительно хмыкнул Кельвин. – В общем, решай сам – с кем ты остаешься, со мной или с Циклопом.

– А почему нельзя объединиться?

– Объединиться можно лишь на определенных условиях, которые вряд ли примет твой друг, известный в наших кругах как задира и бунтарь, хотя, не лишенный собственного кодекса чести.

– Что за условия?

– Ничего сверхъестественного – строгая воинская дисциплина, единоначалие, беспрекословное выполнение распоряжений старших офицеров.

– Мда! – Бартон задумчиво почесал давно соскучившийся по бритве подбородок. – Циклоп, скорей всего, не согласиться. Но ведь должен быть какой-то компромисс – мирное сосуществование двух соседей, к примеру.

– На короткое время, может быть, такое соседство возможно, – нехотя согласился О'Нилл, дивясь рассудительности беспамятного собеседника. – Надо бы обсудить все как следует с Циклопом и с другими лидерами образовавшихся банд.

– Вот и поговорите, – удовлетворенно воскликнул Билл.

Кроме ватаги Циклопа и офицеров, сплотившихся вокруг фон Шиллера, с первым рейсом на поверхность прибыло еще одна уже образованная группа арестантов, состоящая из бывших членов экипажа легендарного «Задиры» во главе со своим прославленным командиром Сергеем Грачевым, которого так и прозвали Грач Задира. Остальные мелкие кучки каторжан, не желающих попадать под чью-либо власть, уже разбрелись по окрестностям.

Вожаки трех оставшихся кланов собрались потолковать. На переговорах фон Шиллер по наущению О'Нилла заявил, что его группа претендует занять находящееся неподалеку разрушенное поселение землян. Дикий Циклоп ничего против не имел, но, идя навстречу другу Биллу, выразил желание разбить свой лагерь неподалеку. Грачев-Задира, замысливший поначалу податься в южные, более плодородные земли, почуял какой-то подвох и тоже решил задержаться в краю озер.