Каторжник император. Беньовский
Шрифт:
— Я спросил у русского офицера, зачитавшего мне приказ о высылке в эту, как её... Казань, далёкий город на Волге, сколько времени продлится наш плен. И знаете, что он мне ответил? Продлится ваш плен до тех пор, пока последний конфедерат не сложит оружия. Каково?
— Мне сказали примерно то же самое. Так что наберитесь терпения, майор. Конфедераты складывать оружие пока не собираются.
— Будь проклят тот день и час, когда я покинул Швецию и прельстился службой шляхте!
— Зачем же покинули?
— А что оставалось делать мне, младшему сыну в многодетной семье? Наследование отцовского имения мне не светило. Вот и отправился искать счастья на чужбине.
— Отбросьте ваши мрачные настроения, майор. Берите пример с меня, неисправимого оптимиста. Не мыслю своей жизни без кипучей, бурной
— Какая может быть деятельность в этой, как её... Казани.
— Казань ещё не Сибирь. Говорят, вполне цивилизованный большой город. Я вижу в нашем положении две перспективы...
Беньовский на минуту умолк, испытующе вглядываясь в шведа.
— Догадываетесь, собрат мой по несчастью?
— Нет.
— Тогда слушайте. Россией правит императрица Екатерина, свергнувшая и, как говорят, умертвившая своего мужа Петра [17] . Вряд ли всё русское дворянство довольно этой немецкой принцессой на русском троне. Есть же в стране наверняка и немало сторонников свергнутого и убиенного императора. А если допустить, что в России возникнет своё вооружённое оппозиционное движение наподобие нашей Барской конфедерации?
17
...императрица Екатерина, свергнувшая «... умертвившая своего мужа Петра. — Пётр III Фёдорович (1728—1762) — российский император с 1761 г., был сыном герцога Гольштейн-Готторпского Карла-Фридриха и Анны Петровны, внуком Петра I. В России жил с 1742 г., но сохранял пропрусские симпатии. Был свергнут в результате переворота, организованного его женой Екатерин ной, и убит.
— Вы верите в такую возможность?
— Я лишь говорю — «если допустить»... Вот тогда наш опыт конфедератов, тираноборцев пригодится оппозиционному дворянству. Мы, наёмники-профессионалы, встанем во главе русских дворянских полков, окажемся среди вождей движения, будем вершить судьбы империи.
— Дерзко, полковник. Но фантастично и неубедительно. Вы плохо знаете жизнь в России. Это не Речь Посполитая с её шляхетскими вольностями. И престиж российской короны — это нечто иное, чем престиж эфемерной власти выборного польского короля или даже нашего шведского Карла.
— Не скажите, майор. Я вам расскажу одну занятную историю на русскую тему. До нас доходили смутные слухи о заговоре, правда неудачном, против императрицы Екатерины. Это произошло несколько лет тому назад. Молодой караульный офицер, позабыл его имя, пытался освободить из крепости томившегося там в заключении царевича Ивана [18] . Намерение этого офицера состояло в том, чтобы, устранив Екатерину, возвести на престол Ивана, свергнутого ещё в раннем детстве императрицей Елизаветой. Заключённый царевич был убит стражей, а тот офицер сдался властям, был судим Сенатом и казнён.
18
Молодой караульный офицер... царевича Ивана... — Иван VI Антонович (1740—1764) — российский император (1740—1741), правнук Петра I, сын Анны Леопольдовны и герцога Брауншвейг-Люнебургского Антона-Ульриха. За него правили мать и Э. И. Бирон. Был свергнут и заключён в Шлиссельбургскую крепость. Мирович Василий Яковлевич (1740—1764), подпоручик Смоленского пехотного полка, будучи в карауле в крепости и узнав о венценосном пленнике, решил освободить его. При этой попытке Иван VI был убит, а Мирович чуть позже казнён. Эпизод послужил темой романа Г. П. Данилевского «Мирович» (1886).
— Вот видите, не удался же заговор.
— Потому что был плохо подготовлен, не опирался на достаточный круг сторонников. Но ведь перед вами свидетельство, что не все довольны Екатериной.
— А если ваши надежды на «русскую конфедерацию» окажутся пустой мечтой, блефом? Вы говорили о двух перспективах...
— Другой логичный для нас исход — бегство.
— Вот это разумнее. В возможность того,
— Необходимо добраться до крупного портового города, например Санкт-Петербурга или Риги. Столица предпочтительнее. Там легко затеряться, не привлекая ока царской полиции. А нам останется только договориться со шкипером иностранного судна о тайном отъезде морем. Вы возвращаетесь в свою милую вашему сердцу Швецию. Я вернусь в ряды конфедератов или отправлюсь в дальнее путешествие. А может быть, поступлю на службу к королю Людовику и буду помогать французам завоёвывать заморские земли.
Вошёл конвойный солдат с едой для пленных, и Беньовский умолк.
— Продолжайте, барон. Вряд ли этот солдат уразумеет, о чём мы толкуем, — сказал швед.
— Вряд ли, — согласился Морис. — Но лучше не испытывать судьбу. А если это переодетый агент тайной службы? Мы ещё не знаем всех нравов этой страны. А впереди у нас будет много свободного времени для приятных бесед.
Путь был долгий, через всю Европейскую Россию. Миновали Курск, Воронеж, Тамбов, Арзамас. И вот однажды на исходе летнего дня впереди открылась широкая лента Волги. За ней в некотором отдалении от реки виднелся силуэт города, стены и башни кремля на холме, купола церквей и минареты мечетей. У спуска к Волге выстроилась в ожидании парома длинная очередь телег, колясок, всадников и пеших.
— А ну, поберегись! По указу государыни... — зычно кричал конвойный унтер-офицер, расталкивая очередь и устремляясь к берегу.
Определили Беньовского на постой к богатому купцу Степану Силычу Вислогузову, владевшему в городе двухэтажным каменным домом с флигелями. В нижнем этаже помещалась лавка, в верхнем жил сам купец с семьёй. Во флигелях обитали квартиранты, в основном мелкая чиновная братия. Винблада поселили на другом конце города у отставного чиновника епархиальной консистории Греховодова. Можно было бы пленным поселиться и вместе — у Вислогузова пустовали комнаты в одном из флигелей. Казна оплачивала хозяевам постой и пропитание ссыльных, так что убытка домовладельцам не было. Но губернатор рассудил так:
— Только порознь! Знаем таких голубчиков.
Встречаться ссыльным, однако, не возбранялось. Раз в неделю их навещал унтер-офицер из местной воинской команды, чтобы удостовериться, не сбежали ли они, да расспросить хозяев о поведении новых постояльцев. Ничего предосудительного хозяева сообщить не могли. А в целом Беньовский и Винблад были предоставлены сами себе. Швед обычно приходил к Морису Августу, и они отправлялись бродить по городу, знакомясь с Казанью.
На высоком холме, господствующем над городом, возвышался кремль, заложенный ещё Иваном Грозным сразу же после покорения Казанского ханства [19] . В кремле каменные громады древних соборов, Спасо-Преображенский монастырь, резиденция губернатора и казармы воинской команды. Кремлёвский холм отделён от города, вытянувшегося вдоль речки Казанки, притока Волги, широким оврагом. В городском центре дома каменные. Лавки купцов, присутственные места, пожарная каланча. А отойдёшь в сторону от центра — и видишь деревянные дома и домишки, среди которых выделяются помещичьи особняки, облепленные со всех сторон верандами и хозяйственными пристройками. Все строения сравнительно новые и поэтому, ещё не успели почернеть. Они воздвигнуты уже после страшного пожара 1748 года, почти начисто уничтожившего деревянную Казань. Старожилы ещё помнят об этом опустошительном бедствии и охотно делятся воспоминаниями. Как во всяком российском городе, в Казани много церквей, самых разнообразных, больших и малых, с луковичными, сферическими и шатровыми куполами. К собственно городу примыкают татарские слободки, ощетинившиеся пиками минаретов. По православным праздникам Казань оглашается разноголосым колокольным звоном, а по мусульманским — надрывными, гортанными призывами муэдзинов.
19
...после покорения Казанского ханства. — Казань была взята после долгой осады русскими войсками 1 октября 1552 г. Вскоре покорились Арская область и Луговая черемиса.