Катруся уже большая. Повести и сказки
Шрифт:
— Да она же голодная! — ужаснулась Катруся. — Там, на балконе, ей нечего есть! Что теперь делать? Она умрёт с голоду!
— Давайте кидать ей жёлуди! — предложил Витя. Ребята тут же притащили откуда-то целую гору желудей.
Но как они ни старались, закинуть жёлуди на балкон второго этажа не сумел никто, даже Витя. Это всё-таки было высоко.
— Я знаю: надо стрелять из рогатки, — сказал прославленный на весь дом сорвиголова Тарас.
— Из рогатки? А она у тебя есть?
В этом дворе давно уже установился неписаный закон: никаких рогаток держать не дозволяется. Кто заведёт себе эту опасную игрушку, будет иметь дело с самим управдомом. Поэтому Тарас немножко замялся.
— У меня есть, — наконец признался он, — только я никогда не стреляю из неё. Просто лежит себе дома на всякий случай…
— Вот это и есть тот самый случай. Неси её сюда скорее! В одну минуту рогатка была уже здесь, и Витя сам начал обстреливать балкон желудями. Сначала он несколько раз промазал, но потом пристрелялся, и жёлуди начали с лёгким стуком падать на балкон.
Белка, конечно, всполошилась от этой стрельбы и спряталась в ящике. Но ребята решили не обращать на неё внимания, набросать на балкон побольше желудей, а потом прекратить обстрел и притихнуть. Попрыгунья успокоится, вылезет из ящика и увидит жёлуди.
Может, всё так и случилось бы. Но в самый разгар обстрела вдруг загремел сердитый голос:
— Что это тут делается? Рогатка? А ну, подождите вы у меня, озорники!
Это старый дворник, дядя Панас, увидел с другого конца двора, что ребятишки ведут запрещённую игру, и поспешил сюда. Но, к его великому удивлению, ребята не кинулись врассыпную, а окружили его со всех сторон и начали наперебой рассказывать про белочку, которая может умереть с голоду на чужом балконе.
— Эх вы, глупцы! — сказал дядя Панас. — Животному не только есть нужно, но и пить. Что ж, вы ей воду тоже из рогатки доставите? А может, вам поливальную кишку дать?
Правда, о воде никто и не подумал. Как же быть с водой?
— Глупости всё это, — сказал дворник, — сейчас мы её от туда достанем. А ну, кто посильней, идём со мной за лестницей.
Старому дворнику не пришлось самому тащить лестницу, что лежала за сараем, — с десяток ребят, больших и маленьких, ухватили её и живо притащили к балкону. Витя проворно влез наверх и без особого труда поймал белочку. Она сама прыгнула к нему в руки.
Потом ребята заботливо проводили Катрусю с белочкой домой. И мама, которая тоже была встревожена судьбой Попрыгуньи, на этот раз позволила всем сразу пройти на балкон и посмотреть, как белочка снова поселится в своём домике.
А Валя и Юра, когда вернулись и обо всём узнали, очень жалели, что их не было дома.
— Белочка к нам в гости приходила, — говорили они, — если бы мы были дома, мы бы её накормили и напоили, а потом отнесли Катрусе!
И стала белочка опять жить в своём домике, где ей было тепло и сытно даже тогда, когда настала настоящая зима. Катруся заботилась о ней и никогда не забывала давать ей вдоволь корма и воды.
А что было дальше!
Неужели белочка и правда прожила у Катруси целых пятнадцать лет?
Нет, случилось иначе.
Один раз, в начале весны, папа с Катрусей и Павликом гуляли в Голосеевском лесу.
Было воскресенье, и стояла такая хорошая погода, что им захотелось побыть подольше за городом, на свежем воздухе, тут, в лесу, Катруся вдруг увидела белок. Это были такие, белки, как Попрыгунья. Только они жили на свободе, прыгали по высоким деревьям и время от времени прятались где-то в дупле.
— Вот как им весело тут, — сказал папа, — а наша Попрыгунья сидит одна в своей клетке!
Катруся задумалась. И правда, разве весело сидеть всё время одной? А что, если бы ей, Катрусе, пришлось вот так жить одной, без мамы, и папы, и Павлика? И не могла бы она ходить в школу, дружить с девочками… Даже без мальчиков было бы скучно, хотя они и задирают носы. Нет, такая жизнь никуда не годится!
А белочка? Ей разве хорошо живётся?
Правда, она другой жизни и не знает. Она, может, думает, что так и надо жить. Но как бы она обрадовалась, если бы попала сюда, в лес, в эту весёлую компанию таких же, как она, белок!
Вернувшись домой, Катруся пошла к Попрыгунье, села около клетки и задумалась. Попрыгунья, ни о чём не догадываясь, прыгала себе по клетке и грызла орешки. А Катруся всё думала и думала.
— Папа, — сказала Катруся вечером, когда все сели за стол пить чай, — давай отвезём Попрыгунью в Голосеевский лес.
— Как? Погулять? Да она там удерёт от нас! — засмеялся папа.
— Нет, не погулять. Насовсем! — сказала Катруся.
Папа удивился:
— А тебе не жалко?
— Мне жалко, — вздохнула Катруся, — я к ней привыкла. Только мне ведь и её жалко. Там все белочки на воле, им весело всем вместе, а она одна!
Папа и мама переглянулись.
— Я ведь тебе говорила, что она сама до этого додумается,— улыбнулась мама и погладила Катрусю по голове.
— Ну что ж, — сказал папа, — в будущее воскресенье поедем и отвезём!
Так и сделали.
Надо было видеть, как удивилась Попрыгунья, очутившись в лесу. Она выскочила из клетки на зелёную травку, посидела немножко, оглядываясь вокруг, потом сразу — прыг, прыг! — и поскакала к ближайшему дереву. Минута — и она уже была наверху. Вот мелькнул среди зелени её пушистый рыжий хвостик… Вот она перепрыгнула с ветки на ветку, а там уж и совсем исчезла среди листвы.
Катруся, папа, мама и Павлик долго ещё стояли около клетки и глядели вслед Попрыгунье. Может, она ещё вернётся?