Катынь. Post mortem

Мулярчик Анджей

Третий прицелился, но фигуру бегущего ему заслоняют милиционеры. Перебежав на противоположный тротуар, он снова изготовился для выстрела. На сей раз выстрел попадает ниже. Пуля высекает искры прямо у подошв бегущего.

Юр вбегает в ворота, дергает за огромную железную ручку. Дверь даже не шелохнулась. Он срывает с плеча сумку и пытается пропихнуть ее сквозь щель между облупившимся нижним краем ворот и брусчаткой. Он бьет по сумке ногой, лишь бы та пролезла, лишь бы исчезла с глаз преследователей, но сумка застревает в щели ворот и торчит там как кость в горле. И тогда Юр видит направленные на него три дула:

две винтовки и один пистолет ТТ.

– Попался! – тяжело дышит Третий. – Наконец-то мы тебя сцапали.

35

– В кого ты стрелял в последнее время?

Следователь занят тем, что проверяет, пуст ли патронник пистолета. Он вынул обойму и только тогда перевел взгляд на допрашиваемого.

– Ни в кого.

Юр сидит в разорванной на шее куртке, руки закинуты за спинку стула. Они не надели на него наручников, даже не связали руки веревкой, велели только держать их сзади. Спинка стула врезается ему под лопатки. Стул стоит на расстоянии двух метров от письменного стола, за которым сидит Следователь в форме капитана. Облупленные стены комнаты выкрашены серой масляной краской лишь до того уровня, куда может дотянуться рука, по верхнему краю краски криво проложена панель. Возле окна стоит массивный Блондин и все время чистит ногти перочинным ножиком, словно он оказался тут совершенно случайно. Здесь еще и тот, Третий. Он снял пиджак, повесил его на стул, стоящий у второго письменного стола, и все время ходит кругами по комнате, как охотничья собака, взявшая след. Теперь он оперся о металлический шкаф, выкрашенный зеленой краской, и смотрит на Юра с кривой усмешкой человека, убежденного, что никто на свете не в состоянии его перехитрить.

– Что ты делал в Кракове?

– Я приехал, чтобы легализоваться.

– Признавайся. – Следователь постучал вынутой из пистолета Юра обоймой о письменный стол. – Какое у тебя было задание?

– Я хотел после амнистии поступить в вуз.

– Не заливай! – Следователь подался вперед. – А кто отбил своих из комендатуры в Мысленицах?

– Я к этому не имею никакого отношения. – Юр пожимает плечами и машинально кладет руки на колени. Блондин, стоявший у окна, прекращает чистить ногти, грубо хватает Юра за запястья и выворачивает с такой силой, что тело Юра выгибается от боли.

– Ты попался, – слышит он голос Третьего, который положил холщовую сумку Юра на письменный стол и начал в ней рыться. Вытаскивает две пары носков из овечьей шерсти, которые мать связала Юру в дорогу, отправляя его в Краков. Юр видит, что тот отложил в сторону конверты с негативами и отпечатками.

– Точно, ты попался, – подтверждает Следователь, затягиваясь папиросой. – Получишь такой же приговор, как и твой брат.

– Что с Томеком? – Юр снова выпрямляется на стуле, но Блондин давит на его плечи сверху и усаживает в прежней позе.

– Тебе это так интересно? – Следователь ведет себя как кондуктор, которому надоело ездить по одному и тому же маршруту. – Узна2ешь, когда заговоришь. Ну, так какое задание ты должен был выполнить в Кракове?

– Я сказал… – Юр знал этот метод с повторением вопросов, чтобы в ответе на очередной из них проявился какой-нибудь след. – Я хотел воспользоваться амнистией.

– Это можно сделать везде. В Мысленицах тоже.

– Я хотел сдавать экзамены в вуз.

– Сдашь. –

Следователь втиснул окурок в переполненную пепельницу. – Но через пятнадцать лет.

Юр видит, как Третий вытряхивает содержимое его сумки до последней крошки, а потом берется за конверты. Вытаскивает сначала негативы, подносит их к глазам и поворачивается к окну. Он явно удивлен тем, что видит на них. Теперь он вытаскивает из конверта отпечатки, бросает взгляд на них и сразу же кладет их на письменный стол перед Следователем.

– За это ему, пожалуй, побольше перепадет. – Он переводит взгляд на Юра. – Амнистии тебе захотелось?

Блондин загоготал. Следователь смотрит на отпечатки, затем переводит взгляд на Треть его. Тот лишь кивнул головой, показывая, что оба знают, в чем дело. Следователь ведет себя так, словно получил неожиданный подарок.

– Откуда это у тебя?

– Нашел.

– Где? – нажимает Третий.

– На улице.

Тут Блондин выбивает ногой стул из-под Юра. А затем подхватывает его под мышки и швыряет о стену. Над ним стоят Третий со Следователем. На голову Юра сыплются один за другим вопросы:

– Говори, сукин сын, кто тебя прислал? Где засели остальные? Кого ты должен был прикончить?! Где ты живешь?! На кого работаешь? Пароли?! Явки?! Кто отдает приказы?!

Каждый вопрос сопровождается метким ударом ноги Блондина. Он делает это бесстрастно, как дровосек рубит дерево. В какой-то момент он швыряет Юра головой о стену, и тот проваливается в темный коридор.

Когда Юр приходит в сознание, Следователь стоит у окна. Просматривает снимки из Катыни. Жестом он велит Блондину посадить Юра обратно на стул. Голова Юра повисла. По знаку Следователя Третий приподнимает его голову за подбородок и приказывает смотреть прямо.

– Откуда это у тебя? Говори! – Следователь трясет пачкой отпечатков.

– Нашел.

– Хочешь, чтобы твой брат остался жив? – Он подходит ближе и наклоняется над Юром, который спустя секунду кивает головой. – Так выкладывай! Только правду! Не то пожалеешь, что родился на этот свет!

36

Забранная проволочной сеткой лампочка светила над ним как заходящее в тумане солнце. Юр не знал, где он находится и как сюда попал. Он был жестоко избит. С трудом он повернулся на бок, чтобы взглядом отыскать двери. В этот момент он услышал лязг скобы, и выплеснутая ему в лицо вода на миг лишила его возможности дышать.

Теперь он знал точно, что матери его придется молиться за двоих сыновей…

37

Слышен неровный стрекот пишущей машинки.

Следователь стоит спиной к комнате. Он смотрит через высоко расположенное окно на голубей, кружащих в голубом небе. В руках у него негативы, время от времени он поднимает их и, держа в вытянутой руке, продолжает диктовать текст протокола:

– У задержанного имелось оружие, а также отягчающие вину фотоматериалы…

За письменным столом сидит Третий и колотит по клавишам пишущей машинки двумя негнущимися пальцами. В комнату входят двое мужчин в военной форме. Третий и Следователь вытягиваются перед ними. Шеф небрежно машет рукой, смотрит на Советника. Видно, что тот уже в курсе дела, ибо протягивает руку за материалами и говорит с явным акцентом: