Кавказский дебют. От Екатерины II до Павла I
Шрифт:
– Не называйте меня генерал-губернатором, – говорил Гастингс своим подчиненным. – Это слишком длинно. Называйте меня вице-королем. Так гораздо короче и понятней.
– Хорошо, господин вице-король – склонили голову верные чиновники. – Какие будут ваши сегодняшние указания?
В том же 1773 году Британская Ост-Индская компания неожиданно оказалась на грани банкротства. Из-за восстания американских колоний резко сократилась продажа чая и других товаров. На этом фоне в компании процветала чудовищная коррупция, и последние выжимаемые из индусов деньги разворовывались акционерами, директорами, губернаторами и простыми служащими. Кто сколько мог, столько и крал. В результате возникла реальная опасность краха компании, а вместе с этим
В 1778 году резко обострились отношения между Англией и Францией. Еще со времен Семилетней войны французские дипломаты считали, что сепаратизм североамериканских колоний от Лондона будет полезен Парижу. Поэтому, когда в 1775 году в Северной Америке местные колонисты начали мятеж, Франция начал поддерживать повстанцев и склонять Испанию к военному союзу против ослабевшей Англии. Для англичан же в Северной Америке все складывалось не слишком хорошо. В битве при Саратоге в октябре 1777 года сдался корпус генерала Бергойна. Это значило, что война за океаном будет долгой и кровавой.
В результате политических интриг для Франции представился уникальный шанс – заставить своего заклятого врага воевать на два фронта. Поэтому в марте 1778 года король Людовик XVI объявил войну Британии. Его визави Георг III не был в восторге от столь тяжелой перспективы, но духом не пал.
– Если король Людовик думает, что загнал меня в ловушку, то он жестоко ошибается! Англия готова к войне и с французами, и с мятежниками! – заявил он премьер-министру лорду Норту. – Французы, видимо, забыли, как мы лупили их в Семилетнюю войну. Что ж, мы напомним!
Но реальная ситуация была не столь хороша, как казалась английскому королю. Только что Британия опрометчиво вышла из союза с Пруссией и теперь не имела союзников в Европе. Попытка привлечь к своим проблемам Россию также не увенчалась успехом. Когда Георг попросил императрицу Екатерину послать в помощь карательный русский корпус в Северную Америку, та ответила категорическим отказом:
– Еще чего! Я кровью своих солдат не торгую!
Историки говорят, что именно этот отказ российской императрицы и положил конец «медовому месяцу» между двумя великими державами. Отныне Россия и Англия, даже несмотря на периодические союзы, уже никогда не будут доверять друг другу. При этом Лондон отныне будет весьма ревниво следить за всеми успехами Петербурга не только на западе, но и на востоке. Большая Игра еще не началась, но прелюдия к ней уже состоялась…
Вскоре главные боевые действия между англичанами и французами переместились из Ла-Манша в Вест-Индию, где французские эскадры блокировали сахарные житницы Англии – Барбадос и Ямайку. В сентябре 1778 года французы захватили стратегически важную Доминику, а затем и Гренаду. Впрочем, англичанам удалось отразить штурм эскадры вице-адмиралом д’Эстена города Саванны.
Сразу же после заключения мира в 1769 году Хайдер Али сделал все, чтобы оживить экономику своего княжества. Для этого он начал активно развивать торговлю с другими странами, пытался сколотить и антибританскую военную коалицию. Его купцы и послы объявились и в Маскате, и в Ширазе. Казалось бы, что после столь большой войны наконец-то наступит долгожданный мир, которым можно было насладиться. Но, увы, ничего подобного не произошло. Индию продолжали сотрясать конвульсии нескончаемых войн всех со всеми.
Тем временем у Британской Ост-Индской компании возникли очередные финансовые претензии к конфедерации маратхов. Воспользовавшись этим, Хайдер начал требовать выплаты дани от небольших княжеств на границах между территориями Маратха и Майсура, а затем отказался платить и дань, требуемую маратхами.
На это пешва (князь маратхов) Мадхаврао I в ноябре 1770 года внезапно вторгся в Майсурское княжество с 35-тысячным войском. В соответствии с договором Хайдер обратился к Британской Ост-Индской компании с просьбой о помощи. Но та демонстративно отказалась выполнять свои обязательства под предлогом якобы уже имевшегося у них договора о дружбе с маратхами. Пришлось Хайдеру воевать в одиночку.
Именно тогда, прочувствовав на себе все коварство сынов Туманного Альбиона, умный Хайдер Али окончательно уверился в том, что англичане – это не просто противник, какими были окружавшие его земли князья, а враг всей Индии, с которым немыслимы какие бы то ни было соглашения и которого надо уничтожать.
Именно тогда Хайдер Али и его сын Типу Саиб Султан торжественно поклялись на Коране хранить вечную ненависть к англичанам и уничтожить их. Забегая вперед, скажем, что эту свою клятву они исполнят с честью.
Сын Хайдера Али имел среди воинов прозвище – Тигр Майсура. Чтобы заслужить такое неформальное прозвище, ему надо было реально соответствовать. И Типу Султан действительно был в сражениях, как тигр: смел, расчетлив и жесток. Впрочем, к тиграм у Типу Султана было особое отношение еще с юности. Говорят, что, будучи юношей, однажды он охотился в лесу с другом – французским офицером. Неожиданно охотники столкнулись лицом к лицу с огромным тигром. Зверь первым набросился на француза и убил его. Типу Султан хотел было выстрелить в тигра из ружья, но оно не сработало. А затем зверь прыгнул на сына правителя Майсура. Удар был такой силы, что из рук Типу выпал и кинжал – последняя его надежда. Наверное, мир бы никогда не узнал бы о будущем выдающемся полководце, если бы Типу не удалось все же каким-то чудом дотянуться до своего кинжала и убить им уже терзавшего его тигра. С тех пор Типу считал, что в прошлой жизни он также был тигром. Отныне на знаменах его отрядов стали изображать только разъяренных тигров. Тиграми и сценами охоты на них Типу украшал и инкрустировал свое оружие, а фигурами хозяина джунглей окружил свой дворец. Нам неизвестно, как относился к этой тигромании сына Хайдер Али. Однако, думается, в желании сына походить на самого смелого и сильного зверя Индии он не видел ничего плохого.
Начало боевых действий против маратхов сложилось для Хайдера неудачно. Застигнутый врасплох, он отступал, сжигая селения и урожай. Маратхи захватили большую часть северо-восточного Майсура и еще больше упрочили свои завоевания во время сезона муссонов. Хайдер предложил им заплатить часть требуемой дани, но его предложение отвергли как недостаточное. По окончании муссонов пешва Мадхаврао возобновил наступление. Он продвинулся до окрестностей столицы Майсурского княжества Серингапатама, а затем сделал вид, что отходит на север, выманивая Хайдера. И тот поддался на уловку, последовав за ним. В какой-то момент отступающие неожиданно развернулись и дали своему мнимому преследователю жестокий бой, в котором Хайдер потерпел полное поражение. Помимо серьезных потерь, он потерял и большую часть своего обоза. Отбросив остатки армии Хайдера, пешва Мадхаврао снова подошел к столице Майсурского княжества. Простояв под городом в течение пяти недель, он так и не решился на штурм мощных стен. Оставив столицу Хайдера, Мадхаврао двинулся на Бангалор, который и захватил.
После этого посланники Мадхаврао обратились к Хайдеру с предложением объединиться против англичан и изгнать их из Восточной Индии. Но поскольку Хайдер в то время все еще пытался заключить союз с англичанами, он известил последних об этом предложении. Сыну свой поступок он объяснил так:
– Если мы действительно объединимся и прогоним англичан, то маратхи в данном случае получат слишком большую власть и будут уже угрожать нашему собственному положению. А оставшись с ними один на один, мы можем и не выстоять. Поэтому я решил, что пока лучше заручиться поддержкой англичан. Это наши враги, но иногда полезно обмануть и врага.