Кайа. История про одолженную жизнь. Том 2
Шрифт:
Уверен, что в любом классе, любого мира, есть дети, над которыми так или иначе издеваются их одноклассники. Так уж устроена человеческая натура, а в детско-юношеских коллективах это выражено особенно сильно, когда слабость и трусоватость условной жертвы, роль которой, в данном случае, играет Ия — порождают по отношению к ней агрессию. Для этого даже не нужно, чтобы те, кто издеваются, были какими-то страшными хулиганами.
Например, подростки, стоящие сейчас передо мной — на вид совсем не хулиганы.
Сказав все это, я улыбнулся
— Она разговаривает точно также заумно, как Чудилка, — ткнула пальцем в мою сторону обалдевшая Дана, — ну точно подруги…
— Конечно же, будем дружить! — поспешила ответить за всех изрядно побледневшая Айгуль, — так ведь?
Она бросила взгляд на своих одноклассников, которые не торопились соглашаться с ней, отчего Айгуль явственно разозлилась на них.
— Но наша дружба, — продолжил я, — возможна лишь при одном, очень простом условии — никто из вас не станет более издеваться, унижать достоинство или недобро подшучивать над экстравагантными нарядами моей подруги.
— Ведь подруги? — замурлыкал я на ушко Ие.
— Подруги! — со вновь обретенной уверенностью в себе, моментально ответила та, кивнув мне для верности, от чего сделалась такой милой, что я едва-едва мог себя сдерживать…
Подростковые гормоны!
— Слушай, это, в натуре, взрослая тетка, а нифига не ученица нашей школы, сто пудов, какая-нибудь практикантка, просто тощая и выглядит мелкой, — зашептала Дана на ухо Айгуль, впрочем, обе стояли довольно близко от меня и их шепот было слышно
— Я ее где-то точно видела, — зашептала та в ответ, наморщив лобик, — вот только не могу вспомнить где…
— Однако, кое-что возможно сделать прямо сейчас — поднажал я, раз уж школьники не торопились раскуривать со мной трубку мира, — мы с Ией пойдем в Администрацию школы и поведаем там обо всем происходящем. О том, как над одной из учениц школы издеваются одноклассники, причем двое из которых — это парни! Подумать только, парни издеваются над такой милахой! Ладно бы другие девчонки…
Вообще-то, уверен, что Администрация и без меня знает, что среди их учеников есть, скажем так, социальные аутсайдеры, но закрывает на это глаза, не афишируя лишний раз подобные внутренние проблемы. А ведь есть дети, для которых школа — это натуральный адЪ и им помощь от этой самой Администрации совсем не помешала бы…
— … а эта школа не просто частная, но и очень дорогая! Как вы думаете, если поднимется подобный скандал, угрожающий доходам владельцев нашего учебного заведения, как долго вы здесь будете учиться?… Пошли, Ия!
Я взял ту за руку и потащил за собой. Но не тут-то было! Меня за вторую руку, обеими своими лапками, схватила Айгуль, как до этого сделала Ия.
— Слушай, не надо, а, — быстро-быстро заговорила она, — никто больше не будет задирать Ию, честно!
Остановившись, оглядел четверку, обе девчонки были явно перепуганы обрисованной мной перспективой.
Белобрысый «пацанчик» просто стоял, нахмурившись, наблюдая за происходящим.
— Да хорош вам, ничего… — быстро заговорил тот паренек, совершенно невзрачной наружности, который первым окликнул Ию
— А ну, заткнись нахрен! — в унисон перебили его Айгуль и Дана
— Да чего вы… — обиделся он, на что, однако, никто внимания не обратил
— Все, все, мир Ия, — проговорила бледная Дана, — мы больше так не будем…
Тут заиграл первый звонок, сообщавший, что через 5 минут начнется следующий урок.
Обе барышни уставились на меня. Я на Ию.
— Я согласна на мир и дружбу, — сказала та, покраснев и снова вперила взгляд в асфальт.
— Как хочешь, — ответил я и отвел взгляд в сторону, ибо она в этом момент была столь мила, что к моим щечкам вновь прилила кровь, — мир, дружба, жвачка! Но если хоть кто-нибудь из вас, еще только раз попробует обидеть Ию… и никакой дружбы между нами уже не будет…
— Пойдемте в класс, — сказала все еще бледноватая Айгуль, — урок сейчас начнется.
— Идите вперед, мне тут кое о чем нужно поговорить с Ией, — ответил я, и беря Ию за руку, отвел в сторонку.
И когда уже не столь бодрая четверка отошла на почтительное расстояние, я, покраснев и почесав пальцем висок, спросил:
— Подруга Ия, ты не оставишь мне свои контакты?
Тем же вечером, ужиная вдвоем с «папаней».
— Что-то случилось? — спросил он, орудуя ножом и вилкой, — ты сегодня какая-то… безразличнее, чем обычно.
— Да так, ничего особенного, немного любовных переживаний, — ответил я, отправляя в рот кусочек индейки, тарелку с которой любезно поставила передо мной «тетя Аня», за что я сердечно ее поблагодарил
На некоторое время за столом повисла тишина.
— Вот оно как. Кайа, ты уже… — начал было «папаня», но замолчал, подбирая нужные слова, — … несвободная барышня, так что, отношения с парнями…
— Да-да, пап, я все помню, не переживай! — ответил я, скрыв недовольство, плюс то, что мне на самом деле хотелось высказать по этому поводу… Но к чему? Злыми словами мне не улучшить своей ситуации, а потому, просто следует и далее играть роль «милой дочки», которая всегда мила со своим «любимым папочкой»
«Папаша» кашлянул и промолвил:
— Извини…
— Проехали, как там мама? Мы вроде как все вместе живем, но… — я пожал плечами
— Все хорошо, все хорошо… — был его ответ, — ты на нее не обижайся, она… она очень переживает и никого не желает сейчас видеть, понимаешь? Пожалуйста, дай ей немного времени и все наладится.
— Что-то случилось? — поинтересовался я, ибо обычно цветущий, как майская роза, «папаня», был несколько дней подряд как-то уж больно чем-то удручен, а сегодня, так и вовсе, весь осунулся