Казачество: путь воинов Христовых

Шамбаров Валерий Евгеньевич

Огромная флотилия кораблей повезла 140 тыс. русских воинов и беженцев на чужбину. Поехали не все. Красное командование распространяло обещания амнистии, многие казаки, офицеры, солдаты, гражданские беженцы поверили. Но инициативу Фрунзе, который, как и на Урале и в Семиречье, хотел завершить войну сочетанием побед и амнистии, Ленин пресек. Потребовал «расправиться беспощадно». Власть в Крыму была передана особой «тройке» – Бела Кун, Розалия Залкинд и Михельсон. И покатилась бойня. Оставшиеся белогвардейцы, казаки, их семьи, гражданские «буржуи» арестовывались, во всех городах Крыма тюрьмы и импровизированные лагеря были переполнены. А по ночам толпы людей, раздетых донага, гнали на ветру и морозе в степь, под пулеметы. 200 тыс. человек было уничтожено.

Но на востоке гражданская война еще продолжалась.

Атаман Семенов переформировал свою армию, забайкальские казаки составили 1-й корпус, отступившие каппелевцы, оренбургские и сибирские казаки – 2-й и 3-й корпуса. Однако большевики применили хитрость. Опасаясь столкновения с Японией, они провозгласили создание Дальневосточной республики (ДВР) – якобы «демократической», многопартийной. И эта республика заключила с японцами мирный договор. Была развернута кампания по выборам в Учредительное Собрание. Но ключевые посты в ДВР сохранили коммунисты, в Народно-революционную армию ДВР были переименованы части Красной Армии. И когда Забайкалье увлеклось подготовкой к выборам, был нанесен внезапный удар по семеновцам. В ноябре 1920 г. они были разбиты и отступили в Маньчжурию. Тотчас начался террор, позволивший получить нужные результаты выборов. Обрушились репрессии и на казаков. Убивали станичных атаманов, богатых хозяев, бывших белогвардейцев. И забайкальцы устремились в Китай. Это было легко, граница не охранялась, а многие казаки даже и в мирное время за небольшую мзду китайским чиновникам пасли скот и держали зимовники на маньчжурской территории. В конце 1920 – начале 1921 г. 15 % забайкальских казаков перебралось в Китай [166].

А барон Унгерн с «дивизией» из 800 казаков при 6 пушках после поражения Семенова отступил в Монголию. Она была оккупирована китайцами, и Унгерн решил освободить ее, чтобы создать новую великую «Желтую империю». С сотней казаков выкрал содержавшегося под арестом Богдо-Гэгэна, главу ламаистской церкви, и объявил войну китайцам. Сумел разгромить их 12-тысячную армию, занял монгольскую столицу Ургу. Но большевики, прикрывшись для «декорума» отрядами Сухэ-Батора, двинули в Монголию экспедиционный корпус. Унгерн был разбит, выдан монгольскими князьями красным и расстрелян.

Оставалось еще Приморье. Увидев, что произошло в Забайкалье, оно ДВР не признало. И Япония приостановила вывод войск, надеясь сохранить этот край за собой. Сюда перебралась и часть семеновских казаков, найдя пристанище у амурских и уссурийских братьев. Возникла Белоповстанческая армия М.К. Дитерихса, а общее командование всеми казаками принял генерал-лейтенант Ф.Л. Глебов . Но на Токио давили американцы, тоже раскатавшие губы на Дальний Восток – они рассчитывали захватить здесь не военное, а экономическое господство. По решениям Вашингтонской конференции западные державы настояли на уходе японцев. И они поэтапно отводили части. А красные поэтапно продвигались. 10 октября 1922 г. был прорван последний рубеж белой обороны под Спасском. Казаки Глебова с женами, детьми (6–7 тыс. человек) отступили во Владивосток и погрузились на суда Сибирской эскадры. После скитаний от порта к порту и переговоров большинство казаков высадили в корейском Гензане (Вонсане), некоторые вместе с флотилией добрались до Шанхая [208].

69. Изгнанники

Чужбина встретила эмигрантов неласково. Армию Врангеля французы и англичане, оккупировавшие Турцию, разместили в лагерях: Добровольческий корпус – в Галлиполи, Донской корпус Абрамова (8 тыс.) – в селениях Чаталджи, Чилингир, Кабакжда, Кубанский корпус Фостикова (3 тыс.) – на о. Лемнос. Потом на Лемнос перевели и донцов. Жили под зимними ветрами и дождями в палатках, без топлива, на мизерных пайках. Вшивели, болели. Французы вовсю вербовали казаков в Иностранный легион для войны в Алжире, и многие записывались. Вербовались и в Бразилию на плантации, матросами на пароходы. Армия жила надеждами на восстания в России, на возобновление борьбы. Но восстания гасли, французы требовали роспуска формирований.

В 1921 г. Врангелю удалось договориться со славянскими странами, белогвардейцев стали перевозить на Балканы. В Югославии их приняли тепло и сердечно. Часть казаков зачислили в пограничную стражу, другую направили на строительство дорог. Работали, сохраняя воинские части –

все еще надеясь на изменение обстановки. Приняла белых и Болгария, но тут казакам пришлось труднее. Распределяли на тяжелые и вредные работы на солеварнях, каменоломнях. Против предоставления приюта белогвардейцам выступали левые. А в 1922 г. на Генуэзской конференции советская делегация добилась решения о роспуске белых формирований. Югославии и Болгарии осталось подчиниться. И Врангель перешел к новой форме организации – создал Русский общевоинский союз (РОВС), в котором воинские чины состояли на учете, как бы в запасе. Но фактически армия распалась. Да и жизнь диктовала свое. Большими группами труднее было найти работу. Эмигранты стали распространяться по тем же Балканам. Многие перебрались во Францию и Бельгию – эти страны понесли большие потери в войне, нуждались в рабочих и зазывали эмигрантов, поскольку им можно меньше платить. Некоторые казаки осели в Германии, Чехословакии.

Большие колонии казаков возникли и в Иране. В Китае дутовцы обосновались в г. Суйдун, семиреченцы в Кульдже, анненковцы в Ланьчжоу. Многие поселились в Харбине – он до революции был, по сути, «русским» городом. Казаки, эвакуированные из Владивостока, 3 года прожили в Вонсане на содержании японцев – в Токио лелеяли надежды удержать за собой не только Южный Сахалин, но и Северный, захваченный под шумок. И существовал план направить туда казаков, чтобы провозгласить «государство» под эгидой Японии. Но в 1925 г. японцам пришлось отдать Северный Сахалин Советскому Союзу, помощь казакам в Вонсане прекратилась, и они рассеялись по всему Тихоокеанскому региону. Несколько сот казаков генерала Глебова осели в Шанхае.

Везде казаки старались держаться друг друга, организовывались в станицы, хутора – подобие землячеств с выборными атаманами, кассами взаимопомощи. Поддерживали связь с войсковыми атаманами. Но зарабатывали на жизнь по отдельности, кто как может: рабочими, шахтерами, строителями. Большим успехом пользовались самодеятельные казачьи хоры, их приглашали выступать в ресторанах, лучшие коллективы подхватывались западными продюсерами, становились профессиональными. Возникали и цирковые казачьи труппы, поражали публику искусством джигитовки. Но это было труднее, требовалось приобрести и содержать хороших лошадей. Для некоторых казаков пристанищем стал Голливуд. Там как раз начинали снимать «вестерны», и именно казаки стали первыми исполнителями конных трюков, изображая ковбоев и индейцев, обучали своему искусству американцев. Те, кто смог хорошо устроиться, даже посылали деньги родственникам в СССР, при нэпе это было еще можно. Не имеющие семей или потерявшие их женились – на русских беженках, на местных женщинах.

Настоящие станицы возникли только в Маньчжурии. После образования ДВР сюда ушли тысячи забайкальцев, многие сумели перегнать стада скота. И устроились довольно неплохо. Китайские чиновники разрешили селиться, налог брали маленький (а то и не брали за взятки). Никакой казачьей службы тут, конечно, не было, просто жили, вели хозяйство, богатели. Но в 1929 г. во время конфликта на КВЖД отряды ОГПУ совершили ряд нападений на станицы, сотни казаков были убиты, 600 человек угнали в СССР. А в 1931 г. Маньчжурия была оккупирована Японией, и процветание кончилось. У казаков, как и у китайцев, переписали все имущество, стали драть огромные налоги, принудительные поставки, оставляя хозяевам лишь необходимое для пропитания [166].

Некоторые казаки нашли применение своим воинским талантам. Иранский аристократ Реза-хан Пехлеви в мировую войну служил в пластунской бригаде, начав с унтер-офицерского чина, полюбил казаков, и они его уважали. Из казаков-эмигрантов, очутившихся в Персии, он сформировал свою бригаду. Разгромил с ней созданную большевиками в Северном Иране «Гилянскую советскую республику». Потом, опираясь на казаков, произвел государственный переворот и стал шахом Ирана, а казаки стали его личной гвардией. В Китае во время гражданской войны 1925–1927 гг. 4 тыс. казаков сражалось на стороне Чжан Цзолиня – считая это продолжением собственной гражданской, тем более что войска Гоминдана и китайских коммунистов подпитывались из Москвы, руководили ими большевистские советники во главе с Блюхером. Но китайцы воспринимали белогвардейцев как обычных наемников. И не щадили, посылая в пекло. Отряд потерял четверть личного состава.