Казахи. Путь предков
Шрифт:
Джучи-хан – правитель Дешт-и Кипчака [1]
Биография старшего сына Чингисхана – Джучи, продолжает оставаться относительно малоисследованной темой в истории Монгольской империи. Историки приходят к противоречивым выводам по поводу роли Джучи в ходе монгольских завоеваний, его формальном статусе и реальном положении в имперской правящей элите. Во многих трудах Джучи упоминается фрагментарно, лишь в связи с его взаимоотношениями с отцом и братьями.
1
Впервые опубликована в № 1/2 (2016 г.) журнала «Global-Turk».
В первую очередь подобное положение объясняется тем, что в источниках преимущественно освещались события эпохи становления Монгольской империи, в которых принимал участие сам Чингисхан. Джучи же часто по поручениям отца занимался решением особых задач, находясь вне мест основных военных действий и подолгу отсутствуя в верховной ставке, где принимались судьбоносные политические решения. Сложившаяся в источниках картина получила соответствующее отражение в научных трудах.
Данная ситуация не вполне справедлива, поскольку объективно Джучи внес весьма существенный вклад в образование Монгольской империи и фактически заложил фундамент нового государства, вошедшего в историю под названием Улус Джучи (Золотая Орда). Для истории Казахстана, политическая деятельность и военные походы Джучи имеют даже большее значение, нежели свершения других представителей монгольской элиты. Во-первых, территория Улуса Джучи в 20-х гг. XIII в. по большей части совпадала с территорией современного Казахстана. Во-вторых, именно Джучи стал основоположником династии, осуществлявшей политическое управление на территории Казахстана вплоть до XIX в.
Наделение Джучи собственным улусом, произошло еще в 1207 г. После бескровного подчинения «лесных народов», Чингисхан высоко оценил заслуги царевича: «Ты старший из моих сыновей. Не успели выйти из дому, как в добром здравии благополучно воротился, покорив без потерь людьми и лошадьми Лесные народы. Жалую их тебе в подданство» [Сокровенное… 1941: 175].
При последующем распределении подданных, Чингисхан вновь публично подчеркивает высокий статус своего первенца («Чжочи – мой старший наследник») дав ему 9 тысяч юрт. Второй сын Чагатай получает 8 тысяч юрт, третий сын Угэдэй – 5 тысяч юрт, младший сын Толуй – 5 тысяч юрт [Сокровенное… 1941: 175–176].
Джучи принимает активное участие в войне против Цзинь в 1213 г., возглавляет карательную акцию против восставших кыргызов в 1218 г., вместе с Субэдэем руководит походом на меркитов бежавших в Дешт-и Кипчак, где произошло также первое сражение с войсками хорезмшаха Мухаммада. К 1219 г. перед походом на Среднюю Азию, Джучи является уже одним из самых авторитетных представителей знати юной империи. В глазах многих монголов именно он является законным преемником отца. Таковым, безусловно, он воспринимает себя и сам.
Но второй сын Чингисхана – Чагатай, имел кардинально иное мнение по этому вопросу и был полон решимости вмешаться в вопрос престолонаследия. Правда сам он вследствие склонности к показательной жестокости не пользовался большой популярностью при дворе и в войсках. Трезво оценивая ситуацию, он планировал добиться утверждения официальным наследником Угэдэя, на которого имел большое влияние. Единственным, но сильным козырем Чагатая были давние сомнения в законнорожденности Джучи, появившегося на свет после пребывания ханши Борте в плену у меркитов. Для того чтобы не допустить старшего брата к власти Чагатай был готов прилюдно оскорбить мать и напомнить о позоре отца.
В преддверии похода на Хорезм фаворитка великого хана, татарка Есуй, возможно с подачи Чагатая, подняла вопрос о престолонаследии, напомнив повелителю о бренности и скоротечности жизни. «Даром что Есуй – женщина, а слово ее справедливее справедливого. И никто-то ведь, ни братья, ни сыновья, ни вы, Боорчу с Мухалием, подобного мне не доложили!» [Сокровенное… 1941: 183] – гневно сказал Чингисхан и обратился к Джучи, чтобы услышать его мнение.
«Не успел Чжочи открыть рта, как его предупредил Чаадай: «Ты повелеваешь первому говорить Чжочию. Уж не хочешь ли ты этим сказать, что нарекаешь Чжочия? Как можем мы повиноваться этому наследнику Меркитского плена? При этих словах Чжочи вскочил и, взяв Чаадая за ворот, говорит: «Родитель государь еще пока не нарек тебя. Что же ты судишь меня? Какими заслугами ты отличаешься? Разве только свирепостью одной ты превосходишь всех. Даю на отсечение свой большой палец, если только ты победишь меня даже в пустой стрельбе вверх. И не встать мне с места, если только ты повалишь меня, победив в борьбе. Но будет на то воля родителя и государя!» И Чжочи с Чаадаем ухватились за вороты, изготовясь к борьбе. Тут Боорчи берет за руку Чжочия, а Мухали – Чаадая, и разнимают» [Сокровенное… 1941: 183] – так передает источник разразившуюся сцену выяснения отношений между старшими сыновьями великого завоевателя.
«Как смеете вы подобным образом отзываться о Чжочи! Не Чжочи ли старший из моих царевичей? Впредь не смейте произносить подобных слов!» [Сокровенное… 1941: 185] – сказал сыновьям хан, но в итоге поддержал выдвинутое Чагатаем предложение объявить наследником Угэдэя. Тем более, что предварительно Джучи отказался от борьбы сам заявил о готовности признать официальным преемником младшего брата.
Внешне ханское решение выглядело компромиссом, но всем было понятно, что это была победа Чагатая добившегося своей цели. Как отец, как мудрый политик, Чингисхан должен был смягчить болезненное падение для старшего сына. Перед началом похода Джучи была обещана львиная доля новых земель, которые еще только предстояло покорить и пожалован высокий титул.
Описывая последующие события Джувейни применяет к Джучи титул Улус-иди (правитель Улуса). Рашид-ад-Дин используя сведения Джувейни ошибся, решив, что таково было имя одного из монгольских военачальников, которого в свою очередь В.В. Бартольд идентифицировал с тысячником Джида-нойоном [Бартольд 1963: 448]. Дж. Э. Бойл предположил, что титул Улус-иди был присвоен Джучи уже после смерти, во избежание упоминания его настоящего имени, как это произошло и в случае с младшим сыном Толуем получившим посмертный титул Улуг-нойон [Джувейни 2004: 557].
В сочинениях ан-Насави, Плано Карпини, Бенедикта Поляка, т. е. авторов самых ранних источников, получавших сведения у живых свидетелей тех событий, Джучи фигурирует под ханским титулом, что явно не могло быть простой случайностью. Р. Ю. Почекаев отмечая этот примечательный факт, предполагает, что «ханский титул мог быть присвоен ему вскоре после его смерти либо самим Чингис-ханом, либо его преемником Угэдэем…» [Почекаев 2007: 41].
Однако исходя из логики событий дарование ханского титула скорее всего было прижизненным. Признание особых заслуг перед империей после кончины, в качестве жеста, имеющего большое моральное значение для потомства Джучи, конечно, тоже было возможным, но в 1219 г. такое решение было гораздо более актуально. Вкупе с пожалованными обширными новыми землями ханский титул стал компенсацией для Джучи, позволив в то же время «сохранить лицо» верховному правителю. Вполне обоснованным в этом плане представляется мнение В.В. Трепавлова, что Джучи, по своему формальному статусу был признан младшим соправителем Чингисхана [Трепавлов 1993: 86].
Понимая, что конфликт между сыновьями остается неисчерпанным, Чингисхан в начале войны поставил перед ними разные задачи. Чагатай и Угэдэй получили указание овладеть Отраром. Джучи с несколькими туменами должен был захватить города расположенные вниз по Сырдарье. Другой монгольский отряд под командованием Улак-нойона, Сюкетю-черби и Тахая направился вверх по течению реки по направлению к Бенакенту и Ходженту. Чингисхан и Толуй с главными силами выступили на Бухару.
Оценивая ход кампании и действий монгольских войск в 1219–1220 гг., в Присырдарьинском регионе следует отметить, что наибольших успехов добился именно Джучи. Чагатай и Угэдэй потратили полгода на взятие одного Отрара, хотя в их оправдание можно отметить, что гарнизон этого города был предварительно серьезно усилен хорезмшахом Мухаммедом. Улак-нойон, Сюкетю-черби и Тахай взяв Бенакент, так и не сумели нейтрализовать правителя Ходжента – Темир-Малика, вырвавшегося с войсками и отступившего вниз по Сырдарье.