Казаки-разбойники
Шрифт:
– Сказки бабушки Арины!
– сказал Паркер.
– Может быть, видения? Нанюхались галлюцинноидов...
– В таком случае, мой рекордер тоже нанюхался, - сказал Калинов.
– Я вам покажу запись. Натура полнейшая.
Он достал видеорекордер, отдал его Паркеру и вышел на балкон. Сам он просмотрел запись до прихода Паркера трижды, и сил на четвертый раз уже не осталось.
Над городом распростерлась черная августовская ночь. Окна домов были заэкранированы и не пропускали изнутри ни одного лучика света. Только глубоко внизу сияли уличные фонари, да
Калинов пытался проанализировать события сегодняшнего дня, но ничего из этого не получалось, потому что мысли все время возвращались к Нонне Крыловой и ее сыну. Каким образом эта женщина умудрилась так воспитать своего сына? Ведь он явно был готов на убийство! Или показалось?.. И уж совершенно непонятно, как удалось спастись. Как будто кто-то следил за ними и в последний момент сыграл отбой... Но каков малец! Откуда у него столько злобы? А Джина хороша! У него могла бы быть такая внучка, если бы Наташка не погибла тогда, в Кольце астероидов...
Калинову стало вдруг нестерпимо грустно и захотелось, чтобы поскорее наступило завтрашнее утро. Грусть была особая, не та, с которой он обычно вспоминал о прожитой жизни. Были в этой грусти свежесть, новизна и ожидание. И очень хотелось снова отправиться туда, в этот странный, сказочный мир.
Позади с шорохом открылась дверь, и он увидел рядом с собой неясный силуэт Паркера.
– Да, - сказал тот.
– Действительно, спектакль для детей. Зацепиться не за что...
– Похоже только, что взрослым туда вход запрещен, - сказал Калинов.
– Во всяком случае без дисивера... Неясно лишь, кто наложил этот запрет.
– Может быть, какая-нибудь сверхцивилизация ставит эксперимент на наших детях?
– предположил Паркер.
– Ну уж тогда бы меня туда и с дисивером не пустили!
– усмехнулся Калинов.
– Да что вы!
– сказал Паркер.
– Не могут же они следить за каждым землянином!
– Вы думаете, не могут?
– спросил Калинов.
– Ну, я не знаю. Как-то это все...
Калинов промолчал. Замолчал и Паркер, боясь прервать размышления товарища. Наконец он не выдержал.
– Вы что же, коллега, и в самом деле думаете...
И тут Калинов рассмеялся.
– Да нет, конечно, - проговорил он.
– Чепуха это, ерунда полнейшая! История тут наша, внутренняя, безо всякого вмешательства извне.
Паркер с шумом перевел дух.
– Ох, и зигзаги у вас, дружище!
– сказал он. И добавил: - Однако, то, что ваша вылазка не дала результатов - это плохо!..
– Не спешите, коллега... Будут и результаты. Не все сразу.
И тогда Паркер решился.
– Видите ли, Алекс, - сказал он.
– Дело в том, что обстоятельства изменились. Сегодня Нонна Крылова обратилась к нам в Транспортную комиссию с просьбой помочь ей найти сына.
Калинов опять промолчал, словно не слыша.
– Знаете что, коллега?
– сказал, не дождавшись ответа, Паркер. Не нужна ли вам помощь? Я бы мог...
Калинов нашел в темноте руку Паркера и пожал ее.
– Не стоит, Дин... У меня юношеское рукопожатие и юношеское на вид тело, но ум-то далеко не юношеский. Так что помощь мне не требуется. Пока... Будет нужно - конечно, попрошу. Хотя... Кое-что вы можете.
– Что именно, коллега?
– живо спросил Паркер.
– Мало ли как дела повернутся...
– Калинов замялся.
– Одним словом, если вдруг примут решение закрыть индекс... Без меня примут, понимаете? Так вот. Постарайтесь его сорвать! Я уже говорил, что это самое глупое, что можно придумать.
Теперь Паркер пожал руку Калинова.
– Это я вам обещаю, - сказал он.
– Можете не волноваться!
Джина явно ждала его. Не случайно же, в самом деле, он сразу увидел ее, как только переместился из джамп-кабины в этот мир. Она вскочила на ноги и бросилась ему навстречу, на бегу отряхивая юбку.
– Здравствуй, - сказала она.
– Я думала, ты больше не появишься.
– Здравствуй, - ответил Калинов.
– Почему?
– Ты же вчера убежал... Тебя обидел Зяблик.
– Кто?
– не понял Калинов.
– Ну, тот парень с арбалетом, в лесу, Игорь Крылов. Мы зовем его Зябликом. Я же все знаю о вашей встрече.
– А-а-а...
– сказал Калинов и рассмеялся.
– Только это не я убежал, а ты.
Она удивилась.
– Разве? Я никуда не убегала. Я весь день тут была.
Она взяла его за руку, и Калинова опять кольнуло в сердце.
Словно стрела пронзила.
– А на Зяблика ты не обижайся, - сказала Джина.
– Он хороший. Только стал какой-то малахольный. Ходит, молчит.
Вчера он мне таким не показался, подумал Калинов. Вчера он был не зяблик, а дикий кабан. Ревность, знаете ли, не мама родная!
– Пошли к ребятам, - сказала Джина и потащила его за собой. Сейчас как раз интересы будем придумывать.
– Как это - интересы придумывать?
– Увидишь.
На лугу было человек тридцать парней и девчонок. Все сидели кружком. В центре горел почти незаметный в солнечном свете костер. Калинов посмотрел на небо. Солнце сегодня было обычное.
Когда они с Джиной приблизились, кружок потеснился и вобрал их в себя. На Калинова особенно не прореагировали, только несколько девчонок пристально посмотрели на него и отвернулись. Видимо, появление новых людей было здесь делом обыкновенным.
– Не удивляйся, - прошептала ему на ухо Джина. Волосы ее щекотнули его щеку.
– Ведь тебе не очень-то хочется быть заметным.
– С чего ты взяла?
– поразился Калинов.
– Мне так кажется.
Однако, сказал себе Калинов. Может, она еще и мысли читает? Может, на нее и дисивер не действует?
Он огляделся. Все сидящие в круге были молодые люди примерно одинакового возраста - лет шестнадцати-восемнадцати. Парни были одеты разнообразно - от сетчатых комбинезонов до легких туник, на девчонках были короткие открытые сарафаны. Никто друг с другом не разговаривал, все молча смотрели в костер, словно там что-то происходило.