Казаки-разбойники
Шрифт:
Замок велел Валерке не тянуть резину и выходить на дело сегодня же. А то он, Замок, найдет себе другого кореша и будет прикармливать его, и сам всегда при бобах будет. А Валерка пускай крючится над чужими машинами за копейки и колбаситься от счастья.
– Ну че рожа тряпкой? Я тебя еще не кинул, – утешил он напоследок Валерку, который слушал его с кислой миной. – Но ты того, учти свои ошибки, если твоя жизнь тебе не до балды.
– Ладно, пойду сегодня, – пообещал Валерик, совершенно уничтоженный критикой Замка, а еще больше – испуганный его угрозами. Всю жизнь крючиться над чужими машинами он не хотел. Бабки
15
Турецкого вели недолго. О том, чтобы сбежать, нечего было и думать. Двое конвоиров подпирали с двух сторон, третий едва не наступал на пятки, держа его на мушке. То, что его не пристрелили на месте – это уже хороший знак. Значит, хотят как-то использовать. А как его можно использовать? Только в качестве информатора. А Турецкий обладал информацией на все случаи жизни в этом забытом Богом и прокуратурой крае.
На соседней улице, которая тянулась вдоль заброшенного сада, в тени деревьев притаилась «пятерка». В темноте Турецкий не смог определить ее цвет – то ли зеленая, то ли темно-синяя. Уже подойдя вплотную к машине, он увидел на переднем сидении человека. Турецкий узнал его. Это он сегодня утром на разборке вел переговоры с Куренным. Кажется, его зовут Сергуном, именно так к нему обращался Куренной. Турецкого втолкнули в машину и тут же зажали с двух сторон ворыпаевские братки. Лица у всех были серьезные, как у людей, которые выполняют ответственную работу. Один из бандитов только уселся поудобнее, тут же уставился в окно, как в экран телевизора и смотрел на горящее здание кабака не отрываясь. Наконец налюбовавшись зрелищем, удовлетворенно отметил:
– Хорошо подпалили… Отсюда видать.
Он повернул ключ в замке зажигания и машина рванула с места. Проехали станицу и выехали в поле. Остановились у края дороги. Луна освещала дорогу и та казалась белой, даже какой-то страшноватой, ведущей неизвестно куда, потому что ни одного огонька на горизонте… Водитель включил свет внутри салона и все уставились на Турецкого.
Сергун повернулся с переднего сидения к Турецкому и сначала с минуту молча изучал его, а затем заговорил, сидя вполоборота.
– Я тебя не знаю Ты кто?
– Теперь, похоже, никто, – ответил Турецкий и пожал плечами.
– Ты со мной красиво не разговаривай. Что за загадки? Я тебе не Куренной.
– При этих словах один из братков больно ткнул Турецкого в бок стволом.
– Повторяю: кто ты такой, откуда и почему был вчера на стрельбе в машине Куренного?
У говорящего был неприятный скрипучий голос, вопросы он задавал монотонным голосом без всякого выражения.
– Я не местный, я из Первоуральска, – Турецкий понял, что пора начинать игру.
– Та шо ты не местный, мы сразу поняли. Хотим теперь вычислить, шо ты за крендель. Може, ты просекайло, а може, и секель.
– Не понимаю я таких слов, слишком заумные они для меня, объясни, – попросил Турецкий, глядя прямо в белесые глаза Сергуна.
Сергей внимательно посмотрел на Турецкого, что-то взвешивая про себя. Незнакомец держался спокойно, никакой нервозности. Похоже, и вправду без понятия.
– А то значит, шо не врубился
– Толковый – может быть, но слежу не за казаками и не за вами…
– Тогда сливай информацию. А мы оттопырим локаторы. Если не за нами следишь, то за кем?
– Ну если так вопрос стоит, я сразу вам ситуацию обрисую. Казаки, или кто они там такие, словом люди в казачьей одежде меня вчера взяли. Подозрительным я им показался, новое лицо, то да се… Возили повсюду, хотели, чтобы я им все рассказал. Как вы говорите – слил информацию… Мужики… Они меня убить хотели. Они совсем с головой не дружат. Я…
– Из Первоуральска – говоришь? И что ты тут делаешь? – перебил его Сергей.
– Я приехал груз проконтролировать. Железнодорожный вагон… Здесь его должен был Олег принимать. Ну Олег Бэмби. Вы его знаете. Во всяком случае Кудря его знал. Но он… Короче, мы ему не доверяли, и как оказалось – правильно. Он с моей сестрой снюхался, еще там, в Первоуральске. Она у нас в бухгалтерии сидит. Хитрый мужик, такой проныра! Хотел выведать, куда мы золото переправляем, левак. Ну она-то не в курсе была, что мы его вели. У них там любовь и всякое такое. Короче, он узнал через нее лишнее и решил со своим братом, с этим…Андреем, поживиться, груз присвоить. Его и убили…Сначала на меня думали, потом на ворыпаевских. Это вы?
– Ты давай рассказывай, – жестко оборвал его Сергей. – Здесь вопросы задаю я. Так Куренной вместе с Олегом собирались груз брать?
– Ну да…Мы наняли Олега, чтобы он его охранял… Когда вагон перецепляют, всякое может случиться. Эти земли не наши. Ваших порядков мы не знаем. Подумали – он человек местный, поможет. Не задаром же…А он брату доложил.
Один из братков скорее подтвердил, чем спросил:
– Так шо, Олежка на два фронта работал – шо ли?
Турецкий пожал плечами – дескать, понимайте как хотите, а мое дело крайнее.
Сергей продолжал расспросы:
– А шо это за сцена в садку была?
– Они от меня все подробности хотели узнать. Олег не все им рассказал, не успел.
– А ты?
Турецкий сдвинул плечами.
– Все сказал…А что было делать? Ну сначала они меня отпустили. Потом, видно, подумали, что лучше меня убрать. Я же им теперь совсем не нужен. Информация у них есть, а я получаюсь как бы лишний. Олежки-то нету, где мобила – неизвестно. Наши охранники начнут звонить, не дозвонятся и что подумают? А чтобы я не рассказал нашим об Олежке, мне нужно было закрыть рот. Когда Димон меня догнал, я сразу понял – неспроста он нарисовался, ему поручили убрать меня. Жаль, не сразу сообразил, что такой поворот может произойти. У меня и оружия никакого не было. Если бы знал, хоть камень какой подобрал бы…Я уже успел и с жизнью проститься. Спасибо, вы подоспели, спасли меня.
Сергей хмыкнул.
– А шо ты хотел? Шоб они тебе в ножки до конца жизни кланялись? Все правильно, ты теперь пустое место. А чего ж ты сюда один приехал?
– Откуда мы знали, что у вас тут такой Дикий Запад? Мы работяги, наше дело работать и деньги зарабатывать. А конвоиры вагон сопровождают. Там серьезные парни, с арсеналом, – приврал Турецкий с дальним прицелом.
– Шо-то ты слишком интеллигентно базланишь, работяга.
– А я и есть интеллигент. Бывший. Потом в охране работал. А приперло – работягой стал. Жить все хотят…