Каждая ночь – твоя
Шрифт:
Поскольку это было чистой правдой, Эвис сочла благоразумным оставить его слова без ответа.
– Чем собираетесь заняться сегодня? – поинтересовался Бэннинг, повернувшись к ней.
– После такого потрясающего завтрака было бы неплохо прогуляться. Может, пройдемся по берегу? – предложила она.
Бэннинг, протянув руку, осторожно стряхнул прилипшую в уголке ее рта крошку, потом нежно обвел кончиком большого пальца нижнюю губу.
– Решили немного поразмяться? Если так, то я знаю куда лучший способ согнать лишний
Эвис как завороженная, уставилась на него, словно утонув в глубине его синих глаз. Раньше она считала себя смелой женщиной и немало этим гордилась. Но одна мысль о том, что он имел в виду, одно присутствие этого неординарного человека заставили ее похолодеть от страха. Внутренний голос подсказывал ей, что ее опасная затея может завести их обоих гораздо дальше, чем оговаривалось в условиях сделки, которую она заключила с Бэннингом. И это пугало ее.
– Поцелуй меня, Эвис. Мы всегда сможем остановиться, если ты не захочешь, – прошептал он.
Она сама не понимала, как это произошло, голова ее безвольно поникла, и губы сами собой потянулись к его губам. Прикосновение было таким легким и мимолетным, как будто губ коснулось крыло бабочки. Но ей хотелось совсем другого. Она мечтала о страсти, о всепожирающем пламени. Она хотела почувствовать, как сжигает его страсть – хотя бы для того, чтобы доказать самой себе, что ей, простушке Эвис, уже успевшей примириться с участью «вечной старой девы», вполне по силам разжечь в крови Бэннинга желание.
Легким движением она кончиком языка раздвинула ему губы, и из груди его вырвался стон. Его поцелуи имели привкус ванили и шоколада, ей казалось, она смакует ароматное печенье… или она ошиблась и этот аромат принадлежал ей самой? Она не знала… но ощущение было восхитительным.
Бэннинг опрокинул ее на спину, его поцелуи становились все более жадными, более требовательными. Вся сжавшись, на мгновение она оцепенела, потом усилием воли заставила себя расслабиться. А это оказалось не так-то просто, учитывая, что в этот момент он осыпал жаркими поцелуями ее шею. С губ Эвис сорвался стон. За все двадцать шесть лет своей жизни она не испытывала ничего более потрясающего, чем прикосновения губ Бэннинга к своей пылающей коже.
Быстрым движением он расстегнул жемчужные пуговки на ее ночной сорочке, и прохладный воздух коснулся ее правой груди. Внезапно он отодвинулся, и Эвис украдкой бросила на него взгляд из-под ресниц, С чувственной улыбкой на губах Бэннинг не сводил глаз с ее груди.
Протянув руку, он осторожно обвел ее кончиком пальца и слегка коснулся соска. Одного этого легкого прикосновения оказалось достаточно, чтобы по всему ее телу пробежала дрожь. Эвис догадывалась, что Бэннинг просто дразнит ее, но ей хотелось большего. Да, большего – но чего? О чем еще она мечтала? Чего хотела?
Всего.
Она хотела, чтобы Бэннинг делал с ней все то, о чем она прочитала в книге, но чего так и не смогла до конца
– Какая ты красивая, Эвис! Ты изумительная женщина, – прошептал он, – Настоящая красавица!
Красавица?! Должно быть, он шутит. Но стоило только ей почувствовать, как его рука тяжело легла ей на грудь, а его пальцы коснулись ее соска, и все эти мысли разом улетучились у нее из головы, и Эвис стало уже безразлично, действительно ли он считает ее красивой или, по своему обыкновению, просто морочит ей голову. Пусть говорит что хочет – лишь бы только не останавливался!
– О Боже! – выдохнула она, когда на том месте, где только что лежала мужская рука, внезапно оказались его губы. Жаркая волна прокатилась по всему ее телу, опалив Эвис огнем, и сосредоточилась в тайном местечке между ног. Почувствовав какую-то неловкость, она поерзала под ним. Однако в результате добилась только того, что его напряженное, окаменевшее копье с силой вдавилось ей в живот, спустилось ниже и оказалось у нее между ног. Эвис, застонав, бессознательно потерлась об него бедром, почувствовала, какое оно твердое, и оцепенела от ужаса.
– Что-то не так? – шепотом спросил Бэннинг.
– Думаю, нам лучше остановиться, – запинаясь, пролепетала Эвис. Впервые почувствовав, как напряженное мужское естество прижимается к ее телу, она пришла в ужас, ощутив, какое оно огромное – как оно сможет поместиться в ней, не разорвав ее пополам?
– Тебе когда-нибудь раньше доводилось видеть обнаженного мужчину? – невозмутимо поинтересовался Бэннинг.
– Что, прости?..
Бэннинг с улыбкой закинул руки за голову и немного расслабился.
– Может, тебе будет легче, если я предоставлю тебе возможность разглядеть меня как следует?
– Разглядеть тебя как следует? – озадаченно повторила она.
– Ну да. Я разденусь – и ты можешь рассматривать мое тело сколько тебе заблагорассудится. Можешь делать со мной все, что захочешь.
Прежде чем Эвис нашлась что ответить, Бэннинг сел и резким движением стащил через голову рубашку, обнажив мускулистую грудь. Гладкая смуглая кожа была покрыта завитками темных волос, и Эвис с трудом подавила желание запустить в них пальцы.
– О Господи… – пробормотала она.
– Продолжать? – насмешливо прищурился Бэннинг.
– Да! – выдохнула она до того, как мужество окончательно покинуло ее.
– Обожаю любопытных женщин! – промурлыкал Бэннинг, потом встал, повернулся к ней спиной и быстрым движением выбрался из брюк.
Забившись в уголок постели, она могла видеть его спину, любоваться тем, как вздуваются и перекатываются мускулы под гладкой кожей. Но вот он выпрямился во весь рост и повернулся к ней лицом – и у Эвис перехватило дыхание. Широкие, горделиво развернутые плечи Бэннинга переходили в выпуклую грудь с тяжелыми плитами мышц. Взгляд Эвис скользнул ниже, к животу… потом робко опустился еще ниже.