Казино "Шахерезада"
Шрифт:
За более чем двадцать лет Лейн не дал ни одного интервью, и это обстоятельство настораживало Страйда. Он понимал, что ему, детективу из Лас-Вегаса, будет очень непросто упросить Уокера раскрыть детали взаимоотношений с сыном.
Аманда стремительно вошла в кабинет Страйда, плюхнулась на стул и спросила:
– Все разузнал?
Рядом с ней, свежей, отдохнувшей, принарядившейся, Страйд казался старше своих лет. Сам он практически не спал – утром отвез Серену в аэропорт, посадил на первый рейс до Рино, после
– Мне очень повезет, если он станет со мной разговаривать, – ответил Страйд.
– Как бы Уокер Лейн ни был убит горем, он должен поинтересоваться, что, собственно, произошло.
– Возможно. – Страйд пожал плечами. – Сохиллу пришлось долго упрашивать губернатора дать ему номер телефона Лейна. Никто не хочет, чтобы я с ним беседовал.
– Почему никто? Я хочу, – возразила Аманда. – Хотя бы просто из интереса, послушать, как звучит голос этого киногиганта. Давай звони ему.
– Пойдем в конференц-зал.
Они двинулись в просторную комнату без окон, закрыли дверь. Страйд поставил перед собой очередную чашку кофе, прихваченную в ближайшем автомате, Аманда – рогалик и стакан апельсинового сока. Несколько минут они сидели друг против друга, затем Страйд вытянул из кармана мобильный телефон, положил его на предусмотрительно развернутую Амандой желтенькую салфетку, включил кнопку громкой связи и набрал номер.
Он ожидал, что, прежде чем услышать Лейна, ему придется объясняться с пятью секретарями и тремя референтами, и очень удивился, когда почти сразу раздалось:
– Уокер Лейн слушает.
Страйд моментально узнал его – это был тот же голос, который записал автоответчик в квартире Майкла Джонсона, такой же сухой, бесстрастный, жесткий. Страшный голос, скрипучий, напоминавший скрежет наждачной бумаги по металлу, голос старого бульдога, мертвой хваткой вцеплявшегося в глотки конкурентов.
Страйд невольно вспомнил фотографию Уокера Лейна, сделанную в далеких 1960-х годах; на ней был изображен очень высокий молодой человек с копной светлых волос, в очках а-ля Кларк Кент. Самоуверенный и амбициозный, готовый завоевать весь мир, что ему отчасти и удалось. Правда, в голосе и отражалась цена его усилий.
Страйд назвал себя, представил Аманду. Лейн явно не удивился звонку, и Страйд подумал, что губернатор успел его к нему подготовить.
– Вы знаете, кто убил моего сына? – прямо спросил Лейн.
Страйд рассказал ему о записи, сделанной камерой в казино, о шагах, предпринимаемых им к розыску преступника.
– Скажите, пожалуйста, – продолжил он, – а у вас нет никаких подозрений? Как вы полагаете, кто желал бы расправиться с ним?
– Понятия не имею, – отрезал Лейн. – Искать
– Может, сын упоминал о каких-либо проблемах?
– Нет.
– Вам известно, с кем в Лас-Вегасе он был особенно близок?
– Нет, – повторил Лейн.
– У него были женщины. Он вам что-нибудь рассказывал о них?
– Я не интересовался его личной жизнью.
Страйд сообразил, что Лейн немногословен и лишнего из него не вытянешь, поэтому решил открыть карты:
– Мистер Лейн, мы прослушали автоответчик в квартире вашего сына и знаем, что незадолго до трагедии вы говорили с ним. Между вами явно произошла ссора. Вы можете сказать, по какому поводу?
Последовала долгая пауза.
– Это наше семейное дело, детектив. Оно не имеет никакого отношение к гибели моего сына.
– Я понимаю ваши чувства, мистер Лейн, – промолвил Страйд, тщательно подбирая слова. – Однако в нашей работе мы наталкиваемся иногда на очень странные совпадения и связи. Чем больше нам известно, тем быстрее идет расследование, поскольку неверные версии отпадают сами собой.
Страйд намекал Лейну, что станет копать, пока не доберется до сути их семейного конфликта, но опытный бизнесмен не заглотил наживку, он выслушал детектива, но не произнес ни слова.
Затянувшееся молчание прервал Страйд:
– Когда ваш сын поселился в Лас-Вегасе?
– Как только ему исполнился двадцать один год, – ответил Лейн сдавленным, чуть дрогнувшим тоном.
– Вы возражали против этого?
– Да.
Страйд вдруг начал догадываться, почему Лейн никогда не снимал фильмы продолжительностью более восьмидесяти семи минут.
– Почему?
– Лас-Вегас – гнусный и развратный город. Аморальный! Безжизненный как пустыня! – выпалил Лейн. – Там живут лишь потребители и неудачники.
Аманда, улыбнувшись, согнула четыре пальца, а вытянутым средним ткнула в телефон. Страйд, поморщившись, пожал плечами.
– А вы сами когда в последний раз здесь были? – спросил он.
– Я уехал оттуда в самом начале своей карьеры. Вся моя жизнь прошла вне его, детектив.
– С тех пор многое изменилось, – заметил Страйд.
– Ничего не изменилось. Там все осталось по-прежнему. Если у вас больше нет ко мне вопросов, давайте займемся делами. Я прошу вас найти убийцу моего сына.
– Простите, но у меня есть еще несколько вопросов к вам.
– Каких? – недовольно проскрипел Лейн.
Страйд исчерпал все свои идеи, какими хотел воспользоваться, чтобы заставить Лейна разговориться, и в отчаянии решился прибегнуть к самому дикому приему. «Была не была», – подумал он.
– По-моему, Майкла Джонсона очень интересовал проект нового казино. Того, что будет строиться возле его дома. Я говорю о проекте «Ориент», его финансирует Бони Фиссо. Вам известна причина его интереса?