Кель
Шрифт:
– От кого?
– Это мне неизвестно. На квитках нет подписи.
***
– …Я вернулся и сразу потребовал ее дело. Что я в нем вижу? В графе «отец» – прочерк, в графе «мать» – прочерк. Предыдущее место учебы – тоже прочерк. Как такое вообще пропустить могли? Не с Луны же она свалилась! Даже у существ верхних миров есть что-то вроде родителей. Вызываю секретаршу, спрашиваю, откуда эта Диана взялась. Секретарша говорит, что на девочку пришли бумаги, и надо было зачислить. Звоню в мэрию, спрашиваю, откуда девочка. А они в ответ: Диану Кель к вам прислало министерство по области, туда и обращайтесь.
– Может, просто разрешить ей учиться? – предложил лаборант.
– Учиться-то она будет. А ты, пожалуйста, проследи, чтобы ее никто не обижал. Нехорошо, когда в гимназиях стреляют.
3. Квартира под крышей
Погорельский ждал его на крыльце школы. Небо уже прояснилось, но бетон дышал влагой.
– Ну, что было?
– Обычный бред, – ответил Барсучонок.
Староста помолчал, а потом спросил:
– Тебя вызвали из-за того, что ты выступление губернатора не слушал?
– А что, он что-то новое говорил?
– Ты как на другой планете живешь!
– А вдруг и правда живу?
– Ну ты же понимаешь, где бы ты ни жил, а учишься ты в тринадцатой гимназии.
– Понимаешь, – Барсучонок огляделся по сторонам, словно искал на улицу нужную фразу, – мне нет дела до вашего зоопарка.
***
Путь Барсучонка домой начинается за спортзалом, возле тех самых сарайчиков, где ночами творятся странные вещи. Дальше обходишь дикие заросли, сворачиваешь в переулок и идешь в гору.
Времена тогда стояли самые доисторические. Это был 1997 год, многие вещи просто не успели изобрести.
Достаточно сказать, что фотоаппараты были зеркальные, магнитофоны кассетные, а синяя линия метро ужасно короткой и заканчивалась возле Голгофы. Что касается станции «Тигли», она существовала только на бумаге. Ничего удивительного, что жителям центра район улицы Ланькова казался натуральными задворками, заросшей репьями, пересеченной ручьями и застроенной стародавними хрущевками.
А вот для местных это была уже столица. Только своя, маленькая и уютная.
За школой дорога карабкается на холм. По левую руку – тот самый парк возле реки, который сейчас за станцией метро. А по правую – завод «Электролит-2». Именно благодаря этому заводу Тигли стали частью нашего города.
Завод строили в начале семидесятых по какому-то договору с поляками. А когда закончили, то поставили над проходной огромное панно в тогдашнем футуристическом стиле. И вот уже больше пятнадцати лет местные жители пытались понять, что же там такое нарисовано.
Старушки и сатанисты видели там падение Люцифера. Причем падал Люцифер прямиком на Тигли. Уже постаревшие советские рокеры – обложку несуществующего альбома Pink Floyd. Барсучонок, вслед за Геннадием Петровичем, считал, что там изображен эпизод из «Кибериады» Станислава Лема – Трурль демонстрирует Клапауциусу свою легендарную машину, которая может делать все на букву «Н», а вокруг стоят восхищенные роботы.
За холмом прятались домики старого квартала, разобранного на квадраты дворов. Возле домов – палисадники, там полыхают желтыми звездами астры. И еще продуктовый магазин «Крендель», там все вкусно и дешево.
Барсучонок свернул в арку, увидел знакомый двор…
И мир опрокинулся.
***
Он не успел даже понять, куда его стукнули. Дорога, палисадник, дома, провода и солнце, блеснувшее в луже, закрутились и перепутались, как в соковыжималке, а потом рассыпались на горсточки искр. Виктор зажмурился и сжался. Потом открыл глаза и увидел серое небо, похожее на простыню.
Он лежал на асфальте – той самой узкой полоске, что разделяет дом и палисадник. Асфальт был холодный и влажный и даже сквозь куртку пробирал до костей.
Диана сидела у него на груди, – так ловко, что он не мог даже пошевелиться. Правая рука сжимала подбородок, а левая лежала рядом, наготове.
– Очнулся? – прошептала она.
– Да, – ответил Барсучонок. – А что – нельзя?
– Ты зачем за мной ходишь?
– Я здесь живу.
– Докажи!
Барсучонок хотел разозлиться, но посмотрел на вторую руку девочки и понял: не стоит. Поэтому попытался вспомнить, где мог быть записан его адрес.
– У меня паспорт дома…
– Все так говорят!
– Ты что, из органов?
– Я сейчас ТЕБЯ на органы разберу, понял?
Барсучонок зажмурился и попытался придумать какой-то выход.
И, что примечательно, ему это удалось.
– У меня в кармане брюк, – начал он, – есть билет из городской библиотеки. Там моя фотография, адрес, печать и, кажется, номер паспорта.
– Сейчас проверю. Лежи смирно!
Цепкие пальцы, похожие на железных пауков, обшарили карманы и вернулись с зеленой книжечкой.
– Хорошо. Можешь вставать.
– Ты всегда так с одноклассниками поступаешь?
– Мне главное, чтобы проблем не было.
Кель уже была на ногах и вскидывала на плечо новенький портфель с серебристыми застежками. Интересно, там у нее тоже ствол?
До дома они шли молча. Возле четвертого подъезда Диана остановилась.
– Слушай, ты ведь компьютерщик?
– Да.
– Поможешь мне настроить? Мне интернет подключить надо.
– Я попробую.
– Хорошо. Тебя родители ждут на обед?
– Да, ждут.
– Обедай и приходи. Квартира сорок пять. Мне срочно надо.
***
Никогда еще обед Барсучонка не был таким длинным, тарелка с супом – такой бездонной, а чай – таким горячим. Вгрызаясь в пищу, он пытался понять, в какой переплет угодил.
– Ты слышал, что наш губернатор сказал? – спросил отец.
– Меня сегодня об этом уже спрашивали.
Продолжения не было. Родители уже привыкли, что сыну все равно, о чем говорят губернаторы и прочие президенты.
Барсучонок думал о Диане.