Кенди
Шрифт:
Флэнни, однако, не участвовала в поедании конфет.
– Флэнни, а ты?..
– Кенди поднесла ей конфеты.
– Попробуй, это подарок от моего друга.
– Благодарю, я не хочу, - брюнетка не отрывалась от книги.
– Прошу тебя, попробуй. Это вкусно.
– Кендис, - обернулась Флэнни, - я тебе уже много раз говорила, что не люблю, когда ко мне пристают и много болтают. Запомни раз в навсегда, Кенди опустила голову.
– Ты меня раздражаешь. Терпеть не могу таких как ты, - Флэнни покинула комнату.
– Флэнни, ну это ты чересчур, так нельзя, - укорила ее одна из практиканток.
– Господи, впервые в жизни мне говорят такие слова, - Кенди стояла с коробкой.
– Я еще такого ни от кого не слышала.
* * *
– Чем же я могу ее так раздражать?
– думала Кенди, идя по коридору. Ну ладно, надо просто успокоиться.
Разговор врачей заставил ее насторожиться.
– Слышали?.. Вы знаете, что случилось?..
– слышалось из кабинета.
– К этому все и шло...
– Австрийский кронпринц убит каким-то сербом.
– Да, похоже, быть большой беде. Хорошего из этого не выйдет...
А дождь все продолжал лить.
– Ох уж эти слухи, нет им ни конца ни края, - вздыхала Кенди.
– Похоже, черные тучи сгущаются на горизонте все больше.
* * *
Дождь сменился сияющим солнцем. Кенди выглянула в окно и потянулась.
– Листва с каждым днем становится все более изумрудной, и солнышко греет все теплей и теплей, - радовалась она весне.
– А когда становится совсем жарко, так хочется сходить на озеро и искупаться вместе с Анни, Арчи и Стиром. Так хочется, чтобы и Патти приехала сюда из своей Англии...
– Кенди, послушай!
– звала маленькая пациентка.
– Кенди, я тебя зову-зову. Ты что, глухая? Чего это ты улеглась на подоконник и бездельничаешь?
– Почему ты решила, что я глухая?
– смутилась Кенди.
– Это называется "расслабиться". Только, пожалуйста, не говорите мисс Мэри Джейн, ладно? попросила она заговорщицки.
– Угу, - кивнули девчушки, - но за это ты купишь нам книжку с картинками, а то нам скучно.
– Договорились, я пойду куплю книжку, а вы лежите спокойно и не балуйтесь, - взяла с них Кенди обещание.
* * *
– На улицах стало так красиво и много людно, - Кенди глядела по сторонам, идя по городу, - а я целый день в больнице, и ничего этого не вижу, - заметив книжный киоск, она подбежала туда.
– Простите, пожалуйста, у Вас есть книжка с картинками?
– Где-то были штуки две-три, - продавец оторвался от газеты. Посмотри-ка сама.
Кенди пробежала глазами по прилавку.
– Может, они здесь...
– она перебирала книги, и вдруг ее взгляд остановился на фотографии в газете.
– Что это?.. Терри!.. Это же Терри... она немедленно взяла газету.
– "Новая восходящая звезда с большим будущим. Пьеса Шекспира в театре на Бродвее. Новая звезда Бродвея..." Терри... слезы полились из глаз Кенди.
– Ты в театре...
Сев на скамью в парке, Кенди читала купленную газету.
– Терри, значит, с тобой все в порядке, у тебя все хорошо. Какой ты взрослый... Так возмужал...
– Кенди утерла слезы.
– Ты и не знаешь, как много и часто я думаю о тебе. Терри, ты всегда мечтал о театре. Тогда, в Шотландии я впервые услышала от тебя о трагедиях, о театре...
– "Шекспир", - прочитала Кенди имя автора книги.
– Терри, это твоя книжка? Терри, ты любишь трагедии?
– Нет...
– отнекивался он.
– Это же твоя книга. Здесь столько всяких пометок, что не видно текста, - тыкала в книгу Кенди.
– Не обманывай, ты любишь трагедии.
– Честно говоря, да, я очень люблю, даже больше, чем надо, признавался Терри своей веснушчатой подруге...
– ...Я вспоминаю то время...
– говорила мысленно Кенди, погрузившись в видения памяти.
– Все как наяву, как будто сейчас. Терри... Боже мой, как давно я его не видела... То утро, когда мимо меня проехал экипаж... Пароход, который уходил все дальше и дальше... "Если будем живы, мы с тобой обязательно встретимся снова". Эти слова до сих пор звучат у меня в ушах... Как в то утро, когда тебя увозил пароход... Терри, я не видела тебя уже полгода. Я выбрала себе дорогу, и учусь на медсестру, а ты, Терри, нашел свой путь. Наши дороги разошлись, и вот теперь Терри в Нью-Йорке...
* * *
В нью-йоркском театре играли пьесу "Макбет". Роль юного Сиварда исполнял синеглазый шатен.
– Эй, как тебя зовут?
– Узнаешь - вздрогнешь.
– Нет, даже если имени ужаснее не знают в преисподней.
– Я - Макбет.
– Черт не измыслит имени, чей звук мне был бы ненавистней.
– И страшней.
– Лжешь, гнусный деспот! И докажет это тебе мой меч!
В поединке Макбет, согласно пьесе, убивает юного Сиварда.
На улице меж тем, были свои страсти. Мальчишка-газетчик бежал и кричал:
– Экстренный выпуск! Экстренный выпуск! Экстренный выпуск!
Пьеса подходила к концу.
– Ваш сын исполнил долг солдата, едва успев дожить до лет мужских. Но ни на шаг не отступив, в сражении он доказал, что вправе называться мужем, и пал.
– Убит?
– Да.
– Да здравствует король! Ты стал им, принц! Вот голова проклятого тирана! Да здравствует король Шотландский! Да здравствует король Шотландский!
Пьеса окончилась. Занавес опустился. Но на улице тревога постепенно нарастала.
– Экстренный выпуск!
– бежал мальчишка-газетчик.
– Читайте экстренный выпуск!
* * *
– Экстренный выпуск! Читайте экстренный выпуск!
– пробежал разносчик газет мимо Кенди.
– Австрия объявила войну Сербии!
Кенди встала, не веря ушам своим.
– Война... Австрия объявила войну Сербии...
* * *
– Экстренный выпуск! Читайте экстренный выпуск!
– Война... Вы слышали, началась война...
– говорили друг другу возбужденные люди на улице.
– Австрия объявила Сербии войну...