Кержак
Шрифт:
Покосившись на насупившегося парня, Чахлый усмехнулся и залез к себе в хижину. Гремел там железками, потом выбрался и положил на слепленный из кусков жести столик коробку. Открыл крышку, ткнул пальцем:
– Вот, все, что найти получилось. Три малых, одна средняя, одна большая.
“Таблетками” называли круглые аккумуляторы, которые использовали в различных переносных устройствах. На мусорке обычно находили разряженные или испорченные. Но зарядные устройства у старших “червей” были, поэтому в случае необходимости добычу проверяли на работоспособность
– Залиты?
– Обижаешь, на продажу держу.
– Отлично… Так, проводочек у меня есть, а вот изолента… Не поделишься?
– Подарите корочку хлеба, а то я так замерз, что переночевать негде, – вздохнул Чахлый и снова исчез в хижине.
Одно время Ивана клинило от фразочек и привычных слов по старой жизни слов, которые уж точно вряд ли местные должны были знать. Потом он сообразил, что это явно выверты подсознания. Мозг подменял чужие конструкции на те, к которым привык на Земле. Мало того, и сам мог что-нибудь эдакое оттранслировать в понятные местным варианты. Поэтому мужчина дождался, когда калека вернется назад с куском ленты и начал священнодействовать.
– Смотри, вот сюда, на бок “люмки” мы приделываем проводок. И не прямым, а змейкой изгибаем. Вот, сюда, тут как-будто потеки. Это место, куда контактную площадку впаивали. Потом большую плиту обрезали, под формат настрогали, а кусочки с боков в отбросы пошли. Большие на переработку, мелочь на выброс. Если правильно проводок приделать, потом сюда переключатель вот этот… Кстати, спасибо за него, Чахлый… И теперь лентой все поверх, на один слой. Все. Это ручка. Это выключатель. Это “люмка”. Вот здесь маленькая “таблетка”. Теперь главное – кнопочку нажали, получили переносную лампу. Еще раз нажали – выключили. Сгибать ничего не надо – тогда внутри светоносный слой разрушается и люминофора хватит часа на четыре-пять. А с аккумулятором – почти вечный светильник.
– Ну-ка, покажи еще раз, – оживился Чахлый. Взяв самоделку, внимательно ее оглядел, чуть ли не обнюхал, затем поигрался выключателем и с явным сожалением отдал обратно: – Вещь, согласен. Жаль, идею сопрут быстро. Хотя светит как настоящий фонарь, ярко.
– Если мы придумаем, как корпус делать, то сможем сами наклепать и продать часть. Кто-то будет мучаться, ковыряться. Кто-то готовое возьмет. Главное – “таблетку” подзарядить всегда можно. Подставку снизу прикрутить, на любую кучу пристроил и копайся себе в удовольствие.
– Может быть. Но это надо народу показать, как нормальный вариант будет… Что тебе для этого надо?
– Инструменты простейшие нужны. Ножницы по жести, отвертки, молоток, плоскогубцы. Короче – чтобы не голыми руками те же корпуса гнуть.
– Инструменты… Знаешь, мне Сарри должен. И видел я у него один ящичек хороший. Он всю неделю вокруг него плясал, открыть никак не может. Ломать жалко, там замок шикарный. Если получится его расковырять, можно внутри кучу ценного держать. А днище – на болтах. Привинтил или приварил у себя в хибаре –
– Думаешь, в ящичке что-то полезное есть?
– Есть… Я до того, как в Отстойник слетел, в порту работал. База учетчика стояла, грузы гонял, накладные проверял. Конечно, большую часть уже не вспомню, сняли чип с меня при увольнении. Но кое-что в памяти болтается. И точно скажу, что монтеры-пустотники в таких ящиках барахло свое на ботах таскали. Не знаю, кто столь ценную вещь не глядя к нам вышвырнул, но когда Сарри добычу тряс, внутри точно что-то гремело… Наверное – доки у Чистых потрошить стали, даже нам что-то из старья перепадает.
Сарри сидел намного ближе к входу. Судя по сваленным рядом с его сараем разномастным панелям, кускам утеплителя и прочему однотипному скарбу, его “черви” специализировались на барахле, которое можно использовать для ремонта или строительства в деревнях.
– Жаба прожорливая, как не зайду, ты все жуешь, – сунул голову внутрь Чахлый, жестом указав сопровождавшей его троице притормозить в стороне. Чтобы охранник не напрягался, не иначе. А то пройдут добрые люди – и половину честно откопанного не досчитаешься.
– На свои ем, не завидуй. Что хотел? – проворчали в ответ.
– Наверное, сможем мы твою коробку открыть без членовредительства. Содержимое нам, коробка тебе. Идет?
– Дурак, да? Сам выберу, что на оплату отдам.
– Тогда сиди и страдай. Я даже за половину чесаться не стану.
Поняв, что оба местных мусорных босса теперь будут торговаться до победного, Иван покосился на мрачного вышибалу и спросил:
– Чего ножку у кресла не приделаешь? Сидеть на чурбаке ведь не удобно – того и гляди завалишься.
– Нет ножки, выдрало с корнем.
– А приделать?
– Надо к соседям идти, кто сваркой богат. А у меня на обмен ничего нет.
– Можно глянуть?
Решив, что просто сидеть и скучать не так интересно, вышибала поднялся и показал увечное кресло с драной спинкой. Полюбовавшись потрохами, Иван покрутил головой и уточнил:
– Со своим договоришься, если что возьмем для ремонта из наваленного?
– Покажи, что надо, я решу.
– Хорошо. Тогда – вот этот уголок, тот моток проволоки. Потом полоску утеплителя и дерюгу, которой вы панели накрыли. Вроде все пока.
На шум из хижины выглянули Сарри и Чахлый. Иван в это время как раз расклинивал в дыре будущую ножку, забивая в щель толстый кусок железяки.
– Это вы чего?
– Это он мне кресло ремонтирует.
– Да? А откуда он это все взял?
– Я дал. Потом с заработанного вычтешь?
– Ну-ну… Ладно, покажешь потом, что получится… Значит, десятую часть, да?
– Половину, – тут же переключился обратно на торг Чахлый. Парочка уползла обратно в сарай, попутно обвиняя друг друга в жадности.