Кеша
Шрифт:
Второе – никакой расхлябанности в одежде и внешнем виде. Никаких халатов до обеда, никакой взъерошенности (тут Сергей Петрович подумал, что у него, в общем-то, и нечему особо ерошиться-то), никакой небритости. До завтрака – умывание, после этого нормально одеться, как полагается мужчине в возрасте: брюки, рубашка. В холодное время – вязаная кофта. Но никаких треников, сурово сказала Софья Павловна.
Потом завтрак, после завтрака – душ, обязательное бритье. А можно, робко спросил Сергей Петрович, я брюки и рубашку буду одевать после душа и бритья? А то это же сначала одевайся, потом раздевайся, затем снова одевайся…
Во-первых, сурово
Сергей Петрович спорить не стал, и жизнь его потекла своим чередом. В качестве ежедневных занятий Софья Павловна ожидаемо предложила ему посильное участие в доведении квартиры до идеального санитарного состояния. Ежедневную влажную уборку полов она ему не доверила, а вот протирать пыль на полках влажной тряпочкой – это отныне стало его обязанностью.
Раз в неделю протирка пыли приятно разнообразилась необходимостью по очереди вытаскивать с полок все книги, коих было порядка четырехсот, протирать полку внутри, после чего ставить книги обратно.
Два раза в неделю надо было пылесосить половички и диваны, раз в две недели протирать хрусталь, раз в месяц чистить столовое серебро – в общем, занятий хватало.
Софья Павловна обожала разгадывать кроссворды по литературным произведениям, которые печатались в одном еженедельнике, и Сергея Петровича к этому приучила, хотя его успехи в разгадывании были на порядок скромнее, чем у нее.
Также они смотрели по телевизору новости, передачи канала «Культура» и некоторые ток-шоу, каковые было интересно обсуждать во время обязательной ежедневной прогулки по парку, на которую они выходили, если позволяла погода. Впрочем, полноценным обсуждением это назвать было трудно, потому что здесь обычно Софья Павловна безапелляционно высказывала свое мнение, а Сергею Петровичу дозволялось или с этим мнением согласиться, или очень робко возразить, чтобы буквально через пять минут под воздействием дополнительных, еще более решительных доводов супруги тоже согласиться.
В своем подходе к занятости Сергея Петровича Софья Павловна, конечно, была совершенно права: он с удовольствием выполнял домашние поручения, увлекся просмотром культурных передач и ток-шоу, любил гулять по парку, казался полностью довольным своим пенсионным времяпрепровождением и не страдал никакой пенсионной депрессией.
Правильное питание
Единственная вещь, которая изрядно портила Сергею Петровичу существование в его новом пенсионном качестве, – это тяга Софьи Павловны к «здоровому питанию». Она и раньше увлекалась всякими новомодными течениями в диетологии, но до ее выхода на пенсию самого Сергея Петровича это как-то не касалось: ему дозволялось питаться тем, что ему нравится, а всякие экзотические подходы к еде и ее компонентам Софья Павловна практиковала исключительно на себе. Да и то у нее это проходило как-то без особого фанатизма, потому что нагрузка в школе была большая и на «здоровом питании», да еще и в непростые девяностые годы, было не выгрести.
Однако когда она вышла на пенсию и сама изрядно заскучала – тем более что муж в тот момент еще продолжал работать, – вот тут-то у нее этот самый фанатизм и начался. Ситуация с каждым днем становилась
Почему она увлеклась именно Брэггом, который сто лет назад как устарел и чьи представления, как давно выяснилось, далеко не во всем верны, Сергей Петрович не знал. Видимо, супруге как попалась именно эта книжка в руки, так она и стала ее первой и последней диетологической любовью. В результате все в доме стало подчинено Полю Брэггу, который, как гласила легенда, погиб, катаясь на серфе, то ли в сто, то ли в двести лет, и у него при вскрытии, как неоднократно рассказывала супругу Софья Павловна, обнаружили организм тридцатисемилетнего мужчины.
«Ты хочешь организм тридцатисемилетнего мужчины?» – властно спрашивала Софья Павловна своего супруга, тоскующего по курочке или уточке, и он, вздыхая, делал вид, что да, очень хочет. Но перед этим хотя бы крылышко укусить, хотя бы крылышко…
Впрочем, пока Сергей Петрович еще работал, все было намного проще. В институтской кафешке у него над душой никто не стоял, и он имел возможность питаться тем, чем хотел. А вечером за ужином можно было и перетерпеть, тем более что Брэгг, со всеми своими завихрениями, все-таки рекомендовал питаться натуральной пищей и против овощного салата, фруктов и горстки орехов Сергей Петрович, в общем, не возражал.
Но по выходе на пенсию Софья Павловна за него взялась всерьез и один раз даже посадила на супернизкокалорийное питание, мотивировав это тем, что голодания страшно полезны для организма и что во время голодания он, организм, отлично очищается.
В результате Сергей Петрович позавтракал малюсеньким кусочком хлеба, в обед съел одно яйцо и не съел полагающийся ему малюсенький кусочек постной говядины, потому что случайно сжег его на сковородке, разогревая, на ужин, скрежеща зубами, съел две морковки и одно яблочко, ну и на следующий день утром он просто не смог встать с кровати и очень этого испугался. У него была жуткая слабость, ноги почти не слушались, руки почти не слушались, голова кружилась. Это было следствием сильного понижения уровня сахара, чего Сергей Петрович не знал, но у него организм сам подсказал, что надо делать: Сергей Петрович буквально дополз до кухни, отрезал кусок белого хлеба, намазал его маслом, сверху густо посыпал сахаром-песком, начал торопливо жевать, ну и через пару минут это пугающее состояние у него прошло.
Однако все это настолько его испугало, что он категорически восстал против попыток супруги пичкать его этим чертовым Брэггом вместо привычной еды, и она, пораженная твердостью позиции супруга, которым обычно могла помыкать как хотела, отступила, и Сергей Петрович вернулся к нормальному режиму питания.
Смерть жены
Размеренное и спокойное пенсионерское существование прекратилось для Сергея Петровича в один момент, когда Софья Павловна во время прогулки как-то очень странно выдохнула, приложила правую руку к груди и осела прямо на дорожку. Он страшно испугался, дрожащими руками пытался по телефону вызвать скорую, но все никак не мог попасть в кнопки – хорошо еще, что в парке было немало людей и кто-то из них позвонил врачам.