Кэсседи, космический политолог!

Лямина Софья Ивановна

И тогда правительство совершило самую глупую свою ошибку. Они продолжили эксперимент сумасшедших. В хорошей лаборатории, с лучшими ученными. Подопытные демонстрировали невероятные таланты, разумность, интеллигентность, силу. Но не прошло и нескольких недель, как гибриды стали вести себя иначе. Их лихорадило, тошнило, разрывало. Они умирали страшной и долгой смертью, срывая когти об пол, расцарапывая себя и свои лица, навсегда прекращая попытки мира воссоздать новые расы ценой своей жизни.

И помня ту историю, я боялась! До крика, до дрожи! Я не хотела закончить свою

жизнь так же! И если есть шанс все изменить, то мы должны найти его. Они должны помочь мне! Доктор уже начал издавать сдавленные, хриплые звуки, но мои руки было практически невозможно отодрать от его шеи. Точнее он наверняка мог бы сделать это, но явно боялся причинить мне вред.

Пальцы выпустили горло доктора, но тот даже не пошевелился, оставшись на том же месте.

Все мои проблемы, которые преследовали сейчас, по вине Викториансов! Именно из-за них я больше не Землянка! Именно из-за их приказа о моем похищение, я оказалась на этом корабле! Именно из-за них я стала проклятым гибридом!

В отличие от доктора, Рейнгар не боялся навредить мне. Поэтому я нагло и бесцеремонно была вздернута вверх, зависнув на большом расстоянии от пола. Это не помешало мне отчаянно вырываться из его рук, обвитых вокруг моей таллии. И пока мои когти впивались в его руки, оставляя там глубокие красные борозды, он что-то шипел, пытался воззвать к моей совести, отдавал приказы.

Но я не слушала. Я путалась в мутной дымке. Кричала, плакала, пыталась причинять ему боль, вырывалась, чувствуя, что настал конец моем жизни. Как же тогда я была права. Определенно, то нападение и стало концом.

Доктор пытался докричаться до меня сквозь пелену моего безумия, заставил выпить успокоительное, заглядывал в глаза, что-то говорил. Но я продолжала кричать, пытаться освободиться. И в какой-то момент моей истерики это надоело Рейнгару.

Меня дернули, встряхивая и разворачивая так, что я оказалось лицом к его лицу. Взглянув на меня, звериный блеск из его глаз исчез. Он медленно сменился поражением, а после и приговором. А я? Я следила за его медленно округляющимися глазами, недоверчивым прищуром и понимала страшное. Я больше не Землянка, нет, я не могу быть человеком. У людей круглые зрачки и привычного цвета глаза. Я иная. Теперь иная.

Слезы потекли безудержными дорожками, а плечи вновь начали вздрагивать от подступающих рыданий.

В моем жизни было так мало привычных вещей, так мало того, в чем я была уверена. Я жива, я человек, я самореализованна, я нужна. Они лишили меня третьего и четвертого, похитив, забрали возможность связаться с друзьями и родственниками. Я была практически убита этими пунктами, раздавлена! Я так долго разбиралась в ситуации, чтобы быть владелицей момента.

Но, черт! Лучше бы меня убили. Это намного легче, чем знать, что ты гибрид и больше не та, кем ты привыкла быть. Это отвратительно и больно! И из всех четырех пунктов остается только один - я жива. Пока жива. И сейчас есть шанс бороться, шанс на спасение, нужно только успокоиться.

Это я понимала разумом, но эмоции застилали его. И когда истребитель отпустил меня, осела на пол, содрогаясь

от слез. Несколько секунд молчания, прерывающейся лишь моими громкими всхлипами.

– Что произошло? Что с ней?
– хмуро вопросил аналитик.

– Не знаю, - тихо ответил доктор - но ее состояние не стабильно. Подобное впервые происходит на моей практике.

– Что мы можем сделать? - вопрос, который заставил и меня вслушиваться в его слова.

Я слышала, как стучало мое сердце, как судорожно вздохнул доктор. Наверное, это ужасно знать, что ты должен помочь пациенту, но не знаешь как. Не имеешь возможности дать ему надежду. Надежду, которую должен еще и отобрать.

– Трудно делать какие-то выводы.
– наконец ответил он.
– Сейчас я могу посоветовать лишь сохранять спокойствие и ждать. Я не могу дать каких-то точных ответов.

– Я считал невозможным...генную мутацию.
– замялся Рейнгар.

Я замерла. Перед глазами проплыли картинки из фильмов, когда персонаж потихоньку превращается в чудовище. Господи, это же ждет и меня. Слишком сильная мозговая и физическая активность, которая понесет за собой расщепление мозга и медленную, мучительную смерть.

– Это и является невозможным.
– напряженно отозвался истребитель.
– Пока кто-то не станет намеренно ставить эксперименты, чтобы прийти к этому результату.

– Ты уверен в этом?
– вскинул бровь Рейнгар, скрещивая руки на груди.
– Мы сталкивались с подобным несколько лет назад. И тогда то же произошло с одним из заложников.

– Он не был заложником.
– криво усмехнулся доктор.
– Он был подопытным.

– Именно.
– согласился Рейнгар.
– На нем ставили эксперименты, и именно поэтому тот стал гибридом. На Кэсседи не оказывали никакого влияния, поэтому остается вероятность того, что это нечто иное.
– кивнул аналитик.

– Тогда копали под Викторию, пытаясь воссоздать кого-то схожего с нами. И тот подопытный был их козырем, верно?
– вопросил доктор, потирая руки и направляясь в сторону стола. Там он извлек планшет и азартно принялся что-то искать. Задумчивый Рейнгар бросил взгляд в мою сторону.
– Я подниму информацию тех времен, поищу какой-то выход, свяжусь с тем, кто занимался тем делом тогда. Возможно выход найдется. А пока нам остается пристально следить за вашим состоянием, Кэсседи, контролируя малейшие перемены.

– Я уже отправил запрос на Викторию, в ближайшее время оставшаяся делегация поднимется на борт, и мы сможем покинуть атмосферу планеты. До того, как мы это сделаем нужно получить максимум ответов.
– сообщил аналитик.
– Кое-кто из моего окружения пообещал переслать некоторые результаты экспертизы того времени.

– Вы предупредили состав корабля?
– вопросил доктор.

– Сразу же, - кивнул Рейнгар.
– Соберите анализы, отправим их в центр.

– Император предупреждён?