Кэти Малхолланд. Том 1
Шрифт:
Одним прыжком Джо оказался возле камина. Схватив кочергу, он замахнулся ею на Эндри. Кэти пронзительно закричала, но Эндри моментально выбросил вперед руку и схватил Джо за запястье. Кочерга упала на пол. Сжимая запястье Джо, Эндри так сильно потянул вверх его руку, что тому пришлось встать на цыпочки, потом одним небрежным движением отпихнул его в сторону так, словно стряхивал с себя пылинку. После чего, присев на край кровати, он спокойно надел ботинки, затем встал, набросил на плечи пальто и, подойдя к шифоньеру, взял с полки свою фуражку.
– Я еще вернусь сюда до отплытия, – сказал он, мрачно поглядывая в сторону Джо. – Ты пока поговори с ним, объясни, как обстоят дела между нами… А я еще вернусь.
Эндри взял Кэти за подбородок и приподнял ее лицо, и они долго и нежно смотрели друг другу в глаза. Потом он развернулся и направился к двери. Прежде чем он успел выйти, Джо прокричал ему вслед:
– Это мой дом! Я снял эту квартиру, и я плачу за аренду. Если ты еще раз сунешь сюда свой поганый нос, я вызову полицию. Ты меня понял?
Эндри сказал что-то на своем родном языке и, судя по его тону, это было ругательством. Потом он добавил по-английски:
– Вызывай. Но я все равно еще вернусь. Едва за Эндри закрылась дверь, Джо со злостью швырнул в нее красные шлепанцы. Сжав кулаки и скрежеща зубами, он повернулся к сестре, глядящей на него грустными, молящими глазами, и, схватив ее за платье, резко рванул к себе. Выражение ее лица изменилось: взгляд стал тверже, мягкость уступила место решимости. Одним резким движением она оттолкнула от себя брата.
– Не смей, Джо. Не смей так со мной обращаться! – закричала она. – Ты имеешь дело не с маленькой девочкой, а со взрослой женщиной, и постарайся не забывать об этом. Я больше никому не позволю распоряжаться моей судьбой. Никому!
Джо смотрел на нее из противоположного угла комнаты.
– Нет, ты не маленькая девочка, – с горечью сказал он. – За эти несколько минут я понял, что имею дело не с маленькой девочкой, а со взрослой шлюхой.
– Джо! Ты сам не знаешь, что говоришь! Я не…
– Он спал здесь, не так ли? Не отрицай, ведь он спал здесь?
– Да, он спал здесь. – Она подняла голову и расправила плечи. – И он будет, спать здесь и впредь, когда будет возвращаться из рейсов.
– Не будет! Не будет он больше спать в этом доме! Я этого не допущу! Я вышвырну его отсюда! Не забывай, за квартиру плачу я. – Он подошел к ней, яростно грозя пальцем. – Тебе придется выбирать между им и мною. Я не собираюсь содержать бордель. Или он, или я, понятно? Так что решай: или ты сейчас же порвешь с ним, и мы попытаемся забыть о том, что случилось, или будешь сама зарабатывать себе на жизнь. От меня ты больше не получишь ни пенни.
– Джо. Выслушай меня, Джо, – она протянула к нему руки. – Я расскажу тебе, как мы с ним встретились, а ты только выслушай меня, ладно? Я пошла на рынок и потеряла кошелек…
Джо грубо расхохотался.
– Ты потеряла кошелек? Не пудри мне мозги. Если ты была способна хранить при себе двести двадцать семь фунтов и не потерять ни пенни! А теперь ты говоришь, что потеряла кошелек, – неужели ты думаешь, что я тебе поверю?
– Но это, в самом деле, так, Джо. Если не веришь, можешь спросить у Мэгги Проктор или у Джинни Вильсон – я заняла у нее денег, чтоб заплатить за квартиру. Я была в безвыходном положении. Я пошла в «Якорь», потому что мне сказали, что бармену нужна помощница. Там я и встретила его…
– В «Якорь»! – Джо снова разразился грубым хохотом. – Что ж, ты выбрала подходящее местечко! Не говори мне, что ты не знала, какие вещи происходят в «Якоре». Думаешь, его случайно называют «рынком проституции»? Или ты будешь утверждать, что не знала об этом?
– Я знала лишь одно, Джо, – что я голодна, – с горечью ответила она. – И Лиззи все время кричала от голода. У меня вышел уголь, закончились свечи. И у меня три дня ничего не было во рту, кроме кусочка хлеба и чашки чая.
– Ты бы могла обратиться за помощью к мисс Терезе.
– Что ж, я не стала обращаться к мисс Терезе, – сейчас ее голос был громок и решителен. – И рада, что не сделала этого.
В течение долгой минуты Джо, молча, смотрел на нее. Когда он снова заговорил, его голос был тих и спокоен, но слова его были ужасны.
– Ты дурная девушка, Кэти, – сказал Джо. – Ты грязная в душе. Посуди сама: сначала ты забеременела неизвестно от кого, потом по собственной воле вышла замуж за этого негодяя Бантинга, а никто не заставлял тебя выходить за него замуж. Из-за тебя нашего отца повесили, а наша мать помешалась и умерла еще молодой. А теперь ты стала уличной девкой. Ты дурная девушка, Кэти. Ты грязная внутри. Грязная.
Он все повторял и повторял последние слова, как будто в них заключалась какая-то очень важная, только что открывшаяся ему истина. Не выдержав, Кэти закричала:
– Не говори так, Джо! Я не дурная. Это неправда. То, что случилось тогда, случилось не по моей воле.
Они, снова молча, глядели друг на друга.
– Может, и не по твоей воле, – согласился, наконец, Джо. – Пусть будет так. Но в твоей воле изменить то, что происходит сейчас. Назовем это испытанием и посмотрим, способна ли ты его выдержать. Выпроводи этого шведа, тогда я поверю тебе, что в прошлом ты была лишь жертвой обстоятельств и в тебе нет грязи.
Опять оба молчали. Кэти быстрым шагом пересекла комнату и приблизилась вплотную к брату.
– Нет, Джо, я не вышвырну этого человека из моей жизни, – тихо, но твердо проговорила она. – Он останется в ней – по крайней мере, до тех пор, пока он сам этого хочет.
– Что ж, тогда с тобой все ясно. Все ясно, Кэти. Ты сделала свой выбор… Кстати, на что ты собираешься жить? Может, он возьмет тебя на содержание? И ее, – Джо кивнул в сторону комнаты Лиззи, – он тоже будет содержать?
– Я позабочусь о себе и о Лиззи, можешь не волноваться.