Кэти Малхолланд. Том 1
Шрифт:
– Кто это кричит? – спросил он.
Она оставила его вопрос без ответа. Когда она отперла дверь, ей вдруг пришло в голову, что у нее еще есть шанс на спасение. Она могла бы проскользнуть в комнату и запереться изнутри, оставив его на лестничной площадке… Но тогда он поднимет такой шум, что прибегут все соседи. Она уже достаточно хорошо его знала, чтобы понять, что он не уйдет просто так.
Пройдя через темную комнату, она положила сверток с пирожками на стол, потом подошла к камину и нащупала подсвечник на каминной полке. Но огонь в камине уже совсем потух, и ей было не от чего зажечь свечу.
– У вас нет спичек? – спросила она,
Он, молча, протянул ей большую коробку спичек. Она зажгла огарок свечи, прикрыв огонь ладонью. Повернувшись к нему спиной, она вернулась к столу. Он стоял посреди комнаты, прислушиваясь к крикам, доносящимся из соседней комнаты.
– Твоя сестра… она что, еще младенец? – спросил он, указывая на дверь в спальню.
– Нет, – ответила она, но не стала ничего ему объяснять. – Вы… вы пока присядьте. Я должна зайти к ней на минутку.
– Иди. Вечер еще только начался.
Он стоял на месте, с любопытством оглядывая комнату в тусклом свете свечи.
– Я должна взять с собой свечу. Вам придется побыть в темноте.
– Это единственная свеча во всем доме? – Он смотрел на нее с удивлением.
– Да.
– Тогда бери ее и иди.
Со свечой в руках она направилась к двери в комнату Лиззи, но, проходя мимо стола, помедлила, в нерешительности глядя на сверток с пирожками.
– Я… я отнесу ей один пирожок, – сказала она, оборачиваясь к нему.
Чувствуя себя ужасно неловко под его пристальным взглядом, она развернула бумагу, взяла один пирожок и поспешила к Лиззи.
– Успокойся, успокойся, – прошептала она, подходя к постели. – Не надо больше кричать, я сейчас тебя покормлю. Вот, ешь, – она протянула Лиззи пирожок.
При виде еды лицо Лиззи растянулось в улыбке. Она выхватила пирожок из рук Кэти и моментально проглотила его. Глядя на Кэти голодными глазами, она протянула к ней руку, требуя еще.
– Нет, не сейчас. Потом я дам тебе еще один. Она склонилась над Лиззи и погладила ее по голове, Услышав, что дверь в спальню открылась, она резко выпрямилась и обернулась. Он стоял на пороге, глядя на них обеих. Первым ее желанием было заслонить собой Лиззи, чтобы он ее не видел, но было уже слишком поздно. Что же касалось Лиззи, она не заметила его, а если и заметила, не обратила внимания. Кэти поправила подушки и натянула стеганое одеяло на ее выпирающий живот.
– Будь умницей, лежи спокойно. Я скоро приду.
С этими словами она отошла от постели и, пройдя мимо него, вышла из комнаты. Он последовал за ней не сразу. Он еще некоторое время постоял на пороге спальни, глядя на Лиззи.
– У нее не в порядке с головой? – спросил он, возвращаясь на кухню.
– Она родилась такой. Она всегда была как маленький ребенок.
– А ты… С каких пор ты присматриваешь за ней?
Он стоял очень прямо, и теперь на его лице больше не было улыбки.
– С тех пор как наша мать умерла, я все время сижу с ней. И до этого мне тоже приходилось за ней присматривать. Мать была больна и не могла ухаживать за ней. Последние четыре года этим занималась я.
Она посмотрела на пирожки на столе, и его взгляд, следуя за ее взглядом, тоже устремился туда.
– Ладно, давай поедим, – сказал он.
Она достала из буфета тарелки и столовые приборы. Положив себе на тарелку пирожок, она села за стол и уже начала есть, когда он сказал:
– Хлеб. Я люблю пирожки с хлебом.
Она как раз жевала большой кусок пирожка, и ей пришлось трижды сглотнуть, прежде чем она смогла заговорить.
– У меня нет хлеба, – сказала она, глядя на него через стол в тусклом свете свечи. Ее голос звучал вызывающе, но в глазах стояло отчаяние. – Я бы не пошла в «Якорь», если бы у меня дома был хлеб, – с горечью добавила она.
Он отложил вилку и откинулся на спинку стула. Сложив руки на коленях, он слегка наклонил голову и устремил на нее внимательный и удивленный взгляд. Он никогда в жизни не видел такого красивого лица, как у нее. Он побывал за свою жизнь во многих портах, во многих странах, знал много женщин, но ни разу ему не довелось столкнуться с подобной красотой. Слабое освещение не позволяло ему рассмотреть ее как следует, но того, что он видел, было уже достаточно. Эти огромные зеленые глаза… Он чувствовал, что набрел на что-то непостижимое. Нет, он был не в силах понять, как девушка такой необыкновенной красоты может жить в нищете, с больной сестрой и с братом. Неужели у нее не было мужчины, который бы заботился о ней? Куда они смотрят, эти бесчувственные англичане?
Он не любил англичан. Эти люди с серьезными лицами, с холодными душами и расчетливыми мозгами не умели смеяться, не умели радоваться жизни. Говорят, что все люди – братья, и он относился одинаково хорошо ко всем народам, независимо от их цвета кожи. Но, как бы он ни старался, он не мог ощущать братства с англичанами. Впрочем, они сами не были расположены к дружескому общению с людьми другой национальности. Здесь иностранца встречали с недоверием, в особенности, если он был моряком. А вот сейчас перед ним сидела эта девушка, эта бедная и одинокая девушка с лицом… с лицом ангела? Нет, ее лицо было не просто ангельским. Оно было красивым, невероятно красивым – у ангелов, наверное, не бывает таких лиц. Но кроме красоты в нем было и что-то еще. Это было лицо порядочной девушки, настолько порядочной, что она предпочитала голодать, но не воспользовалась своей красотой, чтобы найти мужчину, который бы заботился о ней. И все же он не мог поверить, что у нее нет мужчины. Это было слишком невероятно. Он подался вперед на стуле и положил локти на стол.
– У тебя ведь есть мужчина? – спросил он, заглядывая ей в глаза. – Скажи мне правду: у тебя есть мужчина?
– У меня нет никакого мужчины, – ответила она, поднимая глаза от тарелки. – Мне он и не нужен.
Ее спокойный тон поразил его.
– О нет! – воскликнул он. – У тебя должен быть мужчина. Ты не можешь оставаться одна.
– Могу, – сказала она, и теперь ее тон был резок.
– Мне очень жаль, что ты так считаешь, – сказал он, продолжая смотреть ей в глаза. – Очень жаль. Потому что у меня есть для тебя сюрприз. Теперь у тебя будет мужчина. Я, – он ткнул пальцем себе в грудь, – я твой мужчина.
Когда он сказал это, у нее был полный рот еды. Кусок застрял у нее в горле, и она закашлялась. Зажав ладонью рот, она вскочила из-за стола и отошла в сторону. Она стояла к нему спиной, склонив голову и прижимая одну руку ко рту, а другую к груди. Услышав, как его стул отодвинулся, она резко обернулась и, продолжая кашлять, посмотрела на него. В следующее мгновение она уже была в его объятиях. Одна его рука лежала на ее ягодицах, а другая придерживала ее под мышкой. Он заставил ее оцепеневшее тело изогнуться и прижал ее вплотную к себе. Она подняла глаза и посмотрела на склоненное над ней лицо. Его светлая борода пошевелилась, и его полные губы улыбнулись ей.