Кетополис: Киты и броненосцы
Шрифт:
Оцепенев от ужаса, де ла Коста даже не думал о том, чтобы сопротивляться или звать на помощь, – и получал одну зуботычину за другой.
– И как ты попал-то сюда, дурачок с родословной? – Мозга, рослый детина со свернутым носом, поймал Артуро за пуговицу. – Ау-у! к кому обращаюсь? Эй! Ну, где твоя спесь? Давай, пофыркай через губу, покажи манеры…
С морлочки уже начали сдирать брезентовый плащ, но Мозга, видимо, главный в шайке, брезгливо поморщился:
– Сосунка вздернуть да подземную крысу оприходовать – много уменья
– А че канителиться? – возразил самый мелкий из всех, щерясь дырой на месте передних зубов. – Того гляди, патруль не ко времени заявится! Этот же все-таки аристо, не черная кость с завода. Прихватят рядом с ним – не отвертишься. Давай рубанем его прямо здесь, а девку с собой. Как набалуемся, в канаве притопим.
– Щербатый, а ты с какой поры стал «быками» командовать? – неприятно осклабился Мозга. – Я сказал, хочу позабавиться! Погоняем курицу с петушком по улочкам. Устроим им, эту… искурсию.
Все «быки», кроме мелкого, согласно заворчали.
– Слышал, чистенький? Вот тебе шанс – ноги в руки и побежал! Беги, китовое семя! Потому что как догоним – песенке конец. Пошел, пошел, пошел!
На негнущихся ногах Артуро сделал шаг, другой, затем побежал, волоча за собой морлочку и всей душой в тот момент ненавидя ее – проклятый живой якорь.
«Быки» дали им отойти на несколько шагов, а затем припустили следом, горланя и выкрикивая угрозы пополам с непристойностями. В спину де ла Коста, аккурат меж лопаток, ударил камень, едва не лишив дыхания. Кто-то из «быков» легко догнал графа, едва ковыляющего с живым балластом на привязи, и крепко приложил по печени. Артуро скривился и изогнулся на бегу, словно горбун.
Де ла Коста бежал, качаясь и кренясь, едва успевая подхватывать спотыкающуюся Джульетту, заранее понимая, что не выдержит. Рано или поздно кто-то упадет – или он, или она. И тогда «быки» устроят настоящую забаву.
Легкие горели, ноги тряслись и подгибались, а удары и пинки становились все более злыми и частыми. Упорство жертвы, не желающей свалиться к ногам загонщиков, начинало злить «быков», тем более что и сами они понемногу стали задыхаться. Если бы не упрямство Мозгй, не желавшего уронить свой авторитет и первым прекратить игру, они давно бы свалили чистенького и взялись за него всерьез. Но вожак не останавливался – в надежде, что аристо сломается с минуты на минуту.
Наконец, не выдержав, он сделал подсечку, и де ла Коста рухнул вперед, выставив перед собой растопыренную пятерню и увлекая за собой морлочку.
– Опа! – удивленно-радостно прозвучало впереди, и дорогу шайке Мозгй перегородила еще одна компания.
Гораздо более пьяная и чуть менее многочисленная, но, судя по занервничавшим «быкам», куда более агрессивная.
– Дурак ты, Мозга, – упавшим голосом шикнул мелкий. – Это ж заводские, «прессы», ядрена китиха! И вон, кажись, сам Бирманец… Во влипли!
«Прессы» подваливали с той же нарочитой небрежностью, как до этого вышагивали по улице сами «быки». Впереди с важным видом дефилировал чересчур ухоженный и холеный для заводского работяги типчик с тросточкой в руках.
– Парни, вы нахалы, – вполне дружелюбно сообщил он притихшим «быкам». – Без зазрения совести развлекаетесь на нашей территории. Что за дурацкая затея? Чтобы здесь появляться, положено сначала спрашивать нашего разрешения.
– Отвали, Энцо! Мы тут нашли пташек, сейчас приласкаем их, тогда и уйдем.
Мозга пытался придать своему голосу твердости, а сам то и дело косился на стоявшего позади заводилы «прессов» мрачного здоровяка с длиннющими усами, отпущенными на бирманский манер. Тот с деланым безразличием смотрел поверх «быков».
Его правая рука недвусмысленно застыла в кармане, а в том, что Бирманец вооружен, сомневаться не приходилось.
Энцо осклабился и положил тросточку себе на плечо.
– Отвалить? О! Кого-то стоит поучить манерам…
Явно назревало побоище, в котором скованные наручниками аристократ и морлочка должны были стать если не трофеем, достающимся победителям, то просто случайными жертвами.
– Бирманец, засекай минуту! – скомандовал Энцо.
Усатый с деловитой неторопливостью извлек из кармана… нет, не часы – огромный складной нож, живо напомнивший Артуро старые добрые испанские навахи. Широкое лезвие хищным клыком нацелилось в живот Мозги. В другой руке Бирманца появился на удивление красивый хронометр. Не иначе, отобрал у такого, как я, с тоской подумал де ла Коста.
С резким щелчком отскочила крышка и заиграла мелодия. «“А нарвал трубит о гибели”, – узнал Артуро. – Надо же».
Он, наконец, перевернулся и встал на четвереньки. Морлочка застыла, прижавшись спиной к его боку и тяжело дыша. Он медленно поднялся, дернул за цепочку, заставил девушку встать.
– Это… парни… вы не серчайте. Миром разойдемся. – буркнул кто-то за спиной Мозгй.
«Быки» попятились, оставляя вожака один на один с «прессами». Сообразив, что дружки сдают поле боя, тот скривился от отвращения и тоже отступил, буркнув только:
– Еще пересечемся.
Заводские ответили звучным гоготом, а секунду спустя и думать забыли об убегающих «быках» – молодой аристократ и его спутница приковали к себе их недоброе внимание.
– А кто это у нас тут такой сладенький? – запел Энцо, сделавшись вдруг до невозможного похожим на вожака «быков». – Ой! Никак настоящий аристократ! Уж не герцог ли? Ваше сиятельство, да как же вас угораздило забрести в нашу клоаку?
– Смотри, подземная! Пиявка! Крыса на свободе!
Дальше все пошло, как при встрече с «быками».
Артуро попытался что-то сказать и тут же крепко получил по лицу, рот наполнился солонью. Морлочку «прессы» начали дергать и толкать друг на друга.