Кэтрин Эбдон и школа волшебников
Шрифт:
– Нет, я с ними не общаюсь.
– Да и я не очень, – Патрик задумался. – Разве что Гестис МакМалус. Вроде толковый...
Кэти вспомнила свою стычку с Гестисом, когда она чуть не свернула себе шею. Да и никогда он не казался дружелюбным.
– Нет, это не то, – Мэтью тоже не согласился с Патриком.
– Я могу поговорить с Джорджианой Квайт, – предложила Кэти.
– Девчонка... – протянул Патрик.
Кэти хмыкнула.
– Ой, извини! – Патрик смутился. – А она не выдаст?
– Думаю, если я попрошу – она никому не скажет.
–
Кэти вздрогнула: слова Мэтью живо напомнили ей пережитые совсем недавно события.
– Нет, никому ничего говорить нельзя. Если мы приведём сюда преподавателя, нам запретят здесь показываться, и больше мы об этом не услышим. А неужели тебе не интересно разобраться в этой загадочной истории?
Сзади послышался шорох. Все трое дружно обернулись и увидели Снейпа, который, скрестив руки на груди, рассматривал их со своей обычной улыбочкой.
– Добрый вечер.
– Добрый вечер, сэр, – прозвучало нестройное трио.
Снейп вздохнул:
– Вам что здесь, мёдом намазано? – он в упор смотрел на Кэти. – А теперь, – он опять притворно вздохнул, – мисс Эбдон, мистер Стивенс, мистер Уэйк, я вынужден записать по десять штрафных очков вашим факультетам.
– За что?! – хором воскликнули Мэтью и Патрик. Кэти благоразумно промолчала.
– А вы знаете, который час?
– Сэр, отбоя ещё не было, – хмуро возразил Патрик.
– Не было. Но вы уже не успеете вернуться в свои гостиные до полуночи. И скажите спасибо, что я пришёл и поторопил вас, иначе...
– Спасибо, сэр, – ответила Кэти.
Снейп дождался, когда ребята выберутся в коридор, окинул взглядом тесное помещение, покачал головой и вышел сам.
– Я вынужден проводить вас в ваши комнаты. Иначе я совсем не уверен, что вы скоро прибудете на место.
– Большое спасибо, сэр, – смиренно отозвался Патрик.
На следующий день, размешивая в котле противорвотную микстуру, Кэти обдумывала предстоящий разговор с Джорджианой. Сразу после урока, получив всего два штрафных очка за криво наклеенную этикетку и счастливо избежав более основательной нахлобучки от профессора зельеваренья, Кэти подошла к Джорджиане и завела разговор:
– Привет, Джорджиана.
– Привет, Кэти.
Обычно на этом их общение и заканчивалось. Но сегодня Кэти продолжила:
– Как поживает твоя кошка?
– Нормально, – сдержанно ответила Джорджиана, а потом прыснула и добавила: – Представляешь, она подружилась с миссис Норрис!
Кэти тоже заулыбалась, представив себе толстенькую пушистую Люцинку, всю в ярких пятнах, и тощую, облезлую, серую, как вылинявшая половая тряпка, кошку Филча.
– Джорджиана, я хочу тебе кое-что рассказать. Только это секрет.
Джорджиана вяло заинтересовалась:
– Давай после обеда в библиотеке. Там нам не помешают.
– Хорошо, – Кэти надеялась, что сумеет заинтересовать Джорджиану, но на всякий случай нужно позвать Патрика. Тот убедит кого хочешь!
После обеда в библиотеке собрались все четверо. Патрик шёпотом, но с большим энтузиазмом рассказал всю историю про загадочную трещину и монограммы с инициалами основателей Хогвартса. Кэти принесла «Новейшие исторические факты и комментарии»и показала страницы, где была изображена схема той самой трещины и наизусть прочитала таинственную инструкцию.
– Все четверо! Видишь – нас должно быть четверо! – упирал Патрик.
Мэтью внимательно слушал своих товарищей и в нужных местах кивал и поддакивал.
Джорджиана всё выслушала, не теряя своей обычной невозмутимости. Но Кэти заметила, что Джорджиана слушает очень внимательно, что глаза её заблестели, что она несколько раз перечитала послание и потребовала показать рисунки стены, трещин и вензелей.
Наконец, когда Патрик, уже охрипнув, начал пересказывать всё в третий раз, Джорджиана спросила:
– А вы не хотите обратиться к Дамблдору?
– Нет! – отрезал Патрик. – Если мы всё расскажем преподавателям, тем более Дамблдору – больше мы этой стены не увидим и ничего не узнаем.
– Я эту стену так и не видела, – заметила Джорджиана.
– Ну так пошли! – Патрик вскочил. – Это рядом.
– Только осторожно, – предупредила Кэти. – Давайте по очереди.
Соблюдая все предосторожности, четвёрка юных заговорщиков проникла за гобелен: сначала пошёл Патрик, следом – Кэти с Джорджианой, и, наконец, Мэтью.
– Никто нас не видел, – сообщил он.
– Вот, – Патрик гордо, широким взмахом руки, указал на трещину, потом подвёл Джорджиану к самой стене и пальцем постучал по едва различимой сетке трещин-царапин. – Видишь? – он вытащил палочку. – А теперь смотри внимательно!
Джорджиана не смогла сдержать вскрика.
– Мэтью, теперь ты!
Мэтью продемонстрировал эффект от прикосновения своей палочки. Кэти сделала то же самое.
Джорджиана оглядела всех троих сияющими глазами и нерешительно потянулась к карману.
– Давай, Джорджиана, смелей!
Завершающим аккордом на стене вспыхнули зелёные линии – две переплетённые буквы «С».
Все четверо встали плечом к плечу и смотрели на совершенно безжизненную стену, пересечённую большой трещиной. Все четверо чего-то ждали. Но ничего не произошло.
Обескураженные, они разошлись по своим классам.
Кэти, под убаюкивающий голос профессора Бинса, машинально рисовала маленькие кружочки, которые должны были изображать орды гоблинов, и размышляла: «Что же не так? Мы пришли все четверо, четыре представителя четырёх факультетов. Все по очереди коснулись узора и проявили свои вензели... Все... почему же... Вчетвером! Нужно коснуться всем вместе! Сразу! Не по очереди, а сразу, одновременно!» Оцепенение тут же прошло, и Кэти на радостях нарисовала такого уродливого гоблина, что сама скривилась при взгляде на него.