Кей Дач. Трилогия
Шрифт:
– Твоими стараниями «неустойчивое»? – полюбопытствовал Кей. – Где?
Кивок на одну из дверей.
– Он один?
Снова кивок, но слишком поспешный.
– Убей его, Кас/с/ис, – попросил Кей.
Меклонец взмахнул резко удлинившейся лапой, и шея врача хрустнула. С неестественно вывернутой головой он упал на пол.
Кей и меклонец обменялись взглядами.
– Попробуем, – решил меклонец, грациозно подходя к указанной двери. Кей встал слева от него, метрах в двух. Не оборачиваясь, велел Томми:
– Стой за порогом. Наблюдай
Он включил плазменный режим «Серафима» и осторожно прикоснулся к стене. Пластик таял как льдинка на огне.
– Давай, – сказал Кей.
Одним рывком меклонец вышиб дверь, наполовину просунувшись внутрь. Одновременно Кей шагнул сквозь стену.
Артур, прикрытый по горло простыней, лежал на высокой, громоздкой от встроенных приборов кровати. У его изголовья, криво улыбаясь, сидел плотный мужчина в кричаще-яркой оранжевой рубашке. Оружия у него не было – только маленький цилиндрик, прижатый к голове мальчика.
– Привет, – сказал мужчина. – Врача хлопнули? Стоило, признаю.
Кей и Артур молча смотрели друг на друга. Почему-то Кей был уверен, что мальчишка узнал его – даже сквозь искаженный колпак силового шлема, в окутанной огнем и расплавленной пластмассой броне.
– У меня в руках шоковая граната со снятой чекой, – сказал мужчина. – Стоит мне умереть, и его головешка расколется как орех. Ясно?
Лицо Артура было зеленовато-бледным, с ввалившимися скулами. Даже глаза изменились… утратили властность маленького принца.
– И ты умрешь, – сказал Кей.
– Ну и что? У меня аТан, спасибо Кертису. А вам мальчик нужен живым, верно? Он ведь и сам умирать не хочет… почему-то.
– Кей, – тихо сказал Артур. – Убей его… мы начнем сначала. Я обещаю, мы вновь пойдем вместе.
Лицо толстяка дрогнуло.
– Как видишь, у нас есть варианты, – дружелюбно сказал Кей. – Ну что, меняемся? Жизнь мальчика – на твою.
– Вариантов уже нет, – холодно сказали из-за спины. – Опустите оружие и можете обернуться, но очень плавно. Особенно ты, ящерица. Учти, я среагирую на открытие боевых амбразур.
Первый раз за сегодняшний день Кей Дач почувствовал, что проиграл. Он повернулся – плавно, как требовал невидимый враг, обладавший смутно знакомым голосом.
Механистка с серебряным лицом держала их на прицеле. Обоих – у нее был «Ультиматум», небрежно зажатый в левой руке. В правой она держала маленький пистолет. Легкая броня скорее подчеркивала точеную фигуру, чем скрывала.
Томми лежал у ее ног, выпустив оружие.
– Нельзя требовать от ребенка слишком многого, – сказала механистка. – Его так увлекла ваша беседа – а стан-излучение прекрасно проходит сквозь металлокерамику. Знаешь, Кей, почему я не обездвижила вас со спины?
Кей покачал головой.
– Меня зовут Маржан. Мы когда-то работали вместе.
– Привет, Мухаммади, – сказал Кей. – Ты изменилась.
– Привет, Альтос. Сейчас подойдут наши люди, и все будет в порядке. А мы пока поболтаем. Ты мою реакцию
– Не собираюсь! – приободрившимся голосом отозвался мужчина с шоковой гранатой. Меклонец так и не повернулся – лишь выдвинул один глаз, чтобы смотреть назад.
– Ты, в общем, молодец, – продолжала Мухаммади. – Работаешь честно, за клиента держишься до конца. Не стоило, конечно, сюда лезть, но раз подписал контракт… Умирал часто?
– Доводилось.
– Никого из наших не видел? Я давно от всех оторвалась.
– Ника видел, – сказал Кей. – Он ушел из лиги, занялся коммерцией. На Культхосе сейчас… женился.
– Тюфяк, – решила Мухаммади. – А Динара?
– Не знаю. Разреши выключить плазму?
– Что, жарко? Выключай.
Плазменные языки опали. Кей продолжал стоять, не пробуя поднять «Эскалибур». Если выстрела не было, значит, он не успеет выстрелить. Так, господин Мартызенски?
Глупо они попались. Позорно.
– Слишком высоко ты забрался, Кей, – продолжала Маржан. – Не по своим силам. Тебе бы охранять богатых старушек и подхалтуривать на…
Полыхнуло дважды. Руки Маржан взорвались, разлетаясь фонтанами плоти и металла. «Ультиматум», зажатый в оторванной кисти, полетел в угол, пистолет был просто расплавлен. В следующий миг Кей уже прыгнул к механистке – пошатывающейся, ошеломленной, утратившей всю свою грозную красоту.
Кей ударил ее в грудь, с наслаждением ощутив мощь брони. Хрустнули ломающиеся ребра, женщина отлетела к стене.
За спиной Кея громыхнуло, и он услышал два слившихся крика – тонкий, захлебывающийся голос Артура и визг Луиса.
Пнув Маржан в подбородок (снова хруст, спасибо, сервомоторы), Дач бросился к меклонцу. Андрей, стоявший в дверях, продолжал держать неподвижную механистку под прицелом лазерника. Вероятно, он был высокого мнения о живучести себе подобных.
Кас/с/ису помощь не требовалась. Меклонец заканчивал комкать передними лапами что-то, еще недавно бывшее человеческим телом. Одна из средних лап лежала на голове Артура. Над кроватью вился дымок, в стене возникла воронка.
– Многие люди высокого мнения о роли прически в своей внешности, – не прекращая упражнений с импровизированным мячом, сказал меклонец. – Мы же считаем, что волосы – атавизм, недостойный наших человеческих друзей. Мальчику стоит перенять эту точку зрения.
Кей оторвал лапу меклонца от головы Артура. Кертис-младший больше не кричал, скорее всего потому, что у него не было сил на крик. Волосы выгорели почти начисто, кожа покраснела и пошла волдырями. Но учитывая все обстоятельства, выстрел меклонца, испаривший шоковую гранату, можно было назвать образцовым. Луис не учел того простого факта, что шоковая граната не содержала взрывчатки, только генератор инфразвука. Будь у него в руках что-либо другое – и меклонец оказался бы бессилен.